Византия. Удивительная жизнь средневековой империи - Джудит Херрин

Константинополь развивал эти связи не только ради культуры, но и по стратегическим соображениям: венецианский флот строился, чтобы выполнять и военные, и торговые задачи, а также при необходимости оказать бесценную помощь Византии, старавшейся защитить территории Южной Италии. Отношения были оформлены документом, подписанным Василием II в марте 992 г. Венеция получала самый благоприятный торговый статус под прямым контролем министра иностранных дел. В этой грамоте, скрепленной золотой печатью (лат. Bulla Aurea, греч. chrysoboullos) и потому называемой хрисовул, перечислялись привилегии, дарованные венецианским купцам, в обмен на военную и военно-морскую помощь. Самым важным стала сниженная плата за вход и выход из константинопольского порта, которая предоставлялись только венецианским купцам и не распространялась на купцов или товары из других городов. Купцам из Амальфи и Ломбардии, так же как иудейским торговцам, оставалось только завидовать. В документе оговаривалось, что венецианцы всегда были верными слугами византийского императора, особенно когда требовалась их помощь в итальянских водах, и такое положение следовало сохранить.

Когда дож Пьетро Орсеоло инициировал обсуждение, приведшее к подписанию новой грамоты, формальный стиль его проведения наводил на мысль, что это не было равноправное двустороннее соглашение. Хотя венецианская провинция рассматривалась как независимое иностранное государство, а не подчиненная часть империи, Византия диктовала условия, а дож принимал их. Василий II совместил настойчивое требование поддержки на море с торговыми привилегиями, а когда Алексею I Комнину (1081–1118) потребовалось больше помощи на море, он расширил и привилегии. В XII в. Венеция имела в Константинополе не только целое поселение вдоль бухты Золотой Рог, но и крупные склады в разных эгейских портах. Местные византийские купцы все еще платили 10 %-й налог kommerkion, что вызывало неприязненное отношение к венецианцам. Позже, как мы увидим, Венеция пошла против Византии и после 1204 г. объединила свои разбросанные базы в колониальную империю, создав ее на руинах византийской имперской территории.

Пока Венеция развивала свои специфические связи с Константинополем, регионы Южной Италии и Сицилии оставались под прямым имперским контролем, и в раннем Средневековье они стали фемами. Сицилия была стратегически важна как пункт на морском пути между Новым и старым Римом, а отрезок между Диррахием и Бари соединял две половины сухопутного пути (Via Egnatia – Эгнатиева дорога). Император Лев III передал диоцез Восточный Иллирик, который включал эти районы, под контроль патриарха, тем самым укрепив самосознание греков. У империи также имелись союзники в разных прибрежных городах, включая Неаполь, Амальфи, Солерно и Равенну. Хотя северная часть Италии в VIII в. перешла под контроль лангобардов, а в IX в. арабы заняли Сицилию, два южных итальянских региона Калабрия и Апулия оставались частью Византийской империи до середины XI в. Затем Византия была вынуждена уступить их отряду авантюристов из Нормандии, являвшейся частью массового исхода молодых рыцарей, происходивших от викингов, которые устремились в дальние страны в поисках славы и богатства.

Пока итальянские торговые города создавали более тесный союз с Византией, другие западные страны предпочитали скреплять отношения с империей брачными союзами. Начиная с VIII в. и далее постоянно велись дипломатические переговоры, составной частью которых был вопрос о византийской невесте (porphyrogennita). В 767 г. Константин V одновременно отправил королю франков Пипину орган и брачное предложение, а позже придворный евнух императрицы Ирины остался на Западе, чтобы обучить дочь Карла Великого греческим обычаям. Но ни один из предполагаемых союзов не был заключен. В 901 г. Лев VI послал свою незаконную дочь Анну к Людовику III, королю Прованса (887–928). Константин VII Порфирогенет не только одобрил этот брак, но также выбрал западную невесту для собственного сына (см. гл. 17).

Византийские невесты были чрезвычайно привлекательными, поэтому и заключенные с ними браки считались очень престижными для европейских правителей. Феофано, племянница императора Иоанна I Цимисхия, считалась одной из самых заметных невест. В 972 г. Иоанн отправил ее, чтобы та вышла замуж за Оттона, сына германского правителя Оттона I (912–973). Хотя Никифор II Фока раньше ответил Лиутпранду отказом на предложение этого брака, Иоанну нужен был мир в Южной Италии, чтобы он мог сосредоточить все усилия на восточной границе, поэтому он снова начал переговоры с Западом. Феофано не была «рождена в пурпуре», но византийский двор хорошо подготовил ее к предстоящей миссии, и она привезла с собой большое приданое – шелка, драгоценности, иконы и манускрипты. Брачный контракт написали золотыми чернилами на свитке пергамента, раскрашенном так, чтобы походить на рулон византийского шелка. Церемонию в Риме изобразили на костяной пластине, на которой мы видим Христа, коронующего молодоженов в императорском стиле. Этот брак подтвердил центральное правило византийской политики: использование императорских родственниц для укрепления дипломатических отношений. Это было важно и в X в., когда Феофано вышла замуж за Оттона II, а Анна, сестра Василия II, была отправлена в Киев в жены князю Владимиру, и в XIV в., когда Феодора Кантакузина, дочь Иоанна VI, стала женой оттоманского правителя Охрана.

Благодаря брачному союзу, заключенному в 972 г. между Оттоном II и Феофано, влияние Византии распространилось на Северную Европу. Свекор выделил Феофано поместья возле Неймегена и Кельна, где она жила и в должное время дала жизнь четверым детям – трем дочерям и сыну, будущему Оттону III. Будучи женой западного императора, она участвовала в многочисленных пожертвованиях северным монастырям, а после его смерти в 983 г. продолжила строительство церквей в Риме, Франкфурте, Магдебурге и Ахене. Некоторые из них были посвящены восточным святым – Николаю, Дионисию, Алексию и Димитрию. Она укрепила культ Богородицы и св. Пантелеймона в Кельне, поместила своих дочерей в монастыри Кведлинбурга и Маастрихта, где хранились византийские шелка. Пока сын был ребенком, она издавала за него нормативные акты, причем использовала термин imperator, а не женский вариант – imperatrix. Она проследила, чтобы сын получил хорошее образование, изучил греческий язык, и всячески поощряла его интерес к классической культуре. Позднее он учился математике у Герберта Орильякского, ученого, который популяризировал арабские научные достижения в математике и астрономии в Европе, посредством переводов, сделанных в Каталонии. В 999 г. Оттон выдвинул его на папство под именем Сильвестр II. Задолго до того, как Оттон достиг брачного возраста, Феофано отправила посольство в Византию, чтобы ему нашли подходящую невесту. Переговоры были долгими, и в конце концов обе стороны пришли к соглашению относительно Зои, племянницы Василия II. Но этот брак так и не состоялся, поскольку император западного мира скончался на двадцать втором году жизни.

Расширение византийского влияния к северу от Альп было новшеством. В Италии Византию знали очень хорошо. Купцы из Неаполя, Амальфи и Салерно, а также из Пизы, Генуи, расположенных к северу, и Бари – к востоку, регулярно торговали в Константинополе, а монахи из Амальфи селились на горе Афон. Знание греческого языка был распространено на юге и на Сицилии, где на греческом диалекте говорят до сих пор. В XI в., когда византийское политическое влияние начало ослабевать, империя создала новую моду на церковные двери, отлитые из бронзы, которая захлестнула Италию. Византийские двери экспортировались в Амальфи, Монте-Гаргано, Монтекассино, Венецию. Когда аббат Дезидерий (1058–1087) перестраивал главную церковь в монастыре Св. Бенедикта (основанном им самим) в Монтекассино, он попросил, чтобы ему прислали мастеров-мозаичников, и заказал литургические принадлежности, включая бронзовые вещи и серебряный экран. Монастырский скрипторий создавал иллюстрированные манускрипты – по образцу византийских, а ремесленники занимались металлообработкой, резьбой по дереву, камню, кости, алебастру и изготовлением стекла. При Оттонах и Гогенштауфенах, правивших Италией и Германией, бенедиктинцы из Монтекассино регулярно путешествовали через Альпы и укрепляли знания о Византии при императорском дворе.