Фарфоровый детектив - Зоя Орлова

class="p1">– Так вот где моя писулька, – всплеснула она руками. – А что? Я собираю афоризмы и записываю их в тетрадь. Тут услышала по телевизору красивую фразу, записала на листочке, да забыла потом, куда положила. А вы чего так переполошились-то, а?

Кристина подскочила к бабушке, крепко обняла за плечи, поцеловала в макушку.

– Твоя записка подтолкнула к целому расследованию. Даже не представляю, как бы я без этого теперь жила!

– Ох, бяка полосатая! – Алиса испуганно прикрыла рот рукой. Она никак не могла избавиться от въедливого словечка. – А я голову сломала, что за шпион тут завёлся?

– Да что ты всё время повторяешь? – взорвалась вдруг Кристина. – Что это означает?

– Так жизнь нам всё время подбрасывает разные бяки. Нам кажутся они то чёрными, то белыми, – Алиса скорчила невинную гримасу.

– А на самом деле?

– Смотря под каким углом смотреть!

Все дружно расхохотались.

Арина Ивка.

Ошибка Резидентова

– Они все спят и видят меня в гробу и белых тапочках! Свиньи неблагодарные! – Резидентов потряс увесистым кулаком правой руки. На левой руке полоской лейкопластыря была зафиксирована игла с прозрачной трубочкой. Трубочка тянулась вверх к внушительному стеклянному флакону на штативе капельницы.

Тим не любил всего этого медицинского, колючего. Поэтому старался не смотреть на пришпиленную руку.

– Вы кого-то подозреваете?

– Я всех подозреваю! Из этих нахлебников меня каждый мог травануть. Все знают о моей аллергии.

– Конкретные имена можете назвать?

– Конечно, назову! А ты проверь как следует. Вычисли эту гадину подколодезную! Это ж рядом со мной оборотень такой опасный! Конь третейский! – пострадавший, видимо, утомился кричать, продолжил тише. – Найди! Я в долгу не останусь.

Тима подмывало спросить, кого первым искать: гадину, оборотня или коня неизвестной породы, но под тяжёлым взглядом мужчины не рискнул шутить. Даже улыбку погасил. Не позволил.

Человека недавно откачали от анафилактического шока. В такой ситуации любой может перепутать троянского с третейским. А подколодная и подколодезная почти однофамилицы.

К пострадавшему Тима направил полковник Алёхин. Позвонил в начале двенадцатого.

– Усов, двигай в Склиф. Приятель мой попал в токсикологическую реанимацию. Прямо с банкета увезли.

– Так в реанимацию не пустят, – Тим сделал слабую попытку отложить поездку до утра.

– Откачали уже. Перевели в отделение. Он уверен, что убить хотели. Бизнес у него серьёзный. Проверь всё тщательно.

Тим вздохнул, он терпеть не мог работать с подобными фигурантами. Такие «поднявшиеся» начинают смотреть на других людей в лучшем случае со снисходительной жалостью, а в худшем, и чаще, с презрением.

Худой, высокий врач в зелёном костюмчике-пижамке обрисовал ситуацию.

– У пациента произошла реакция на аллерген. Хорошо, что ему оказали грамотную первую помощь. И неотложка быстро домчалась, а не в пробках застряла. Повезло.

– А на что такая реакция?

– У мужчины сильная аллергия на продукты пчеловодства. Со слов жены и с его слов.

– На мёд?

– Может мёд, может, ещё что-то. У экспертов уточняйте.

Врач устало потёр глаза и попросил:

– Вы с ним покороче, если можно. Ему бы поспать.

Тим кивнул.

«Мне бы тоже».

В просторной палате, где лежал пострадавший, был приятный полумрак.

Круглолицый темноволосый мужчина лет пятидесяти на приветствие Тима не ответил. Спросил сердито:

– Колька прислал?

Пока Тим соображал и соотносил Кольку с полковником Алёхиным, пострадавший продолжил:

– Ну, Колян мужик серьёзный. Чмошника, абы какого, не направит. Бери стул. Садись ближе.

«Хочется начать кланяться и услужливо залепетать: слушаюсь, ваше высокородие. Не извольте беспокоиться, я и пешком постою! Хотя вроде купцов вашим степенством называли? Бизнесмен – это же купец?»

Тим придвинул стул и достал блокнот.

Утром Тим поехал опрашивать участников новогоднего банкета по списку Резидентова. Напарник Олег отправился в ресторан: осматривать место происшествия и беседовать с персоналом.

Партнёр. Матвей Сергеевич Хромов.

Невысокий подвижный мужчина, лет около пятидесяти. Седой «ёжик». Правильные черты лица. Серые умные глаза. Нервные тонкие пальцы. Смотрит настороженно.

В кабинете большой письменный стол с двумя компьютерными экранами. Тёмно-коричневый, шоколадный кожаный диван. Рядом маленький круглый столик.

Хромов предложил:

– Чай? Кофе?

Тим отказался.

– Матвей Сергеевич, вы знали про аллергию Резидентова?

– Конечно. Ещё со студенчества. Когда мы с Иваном в общаге жили, мне матушка мёд иногда присылала. Ох и мёд был, я вам скажу! Больше никогда такого не пробовал.

Собеседник закатил глаза и даже причмокнул.

– Ванька от одного запаха чихать и чесаться начинал. Так это от мёда Ивану плохо стало? Но откуда? Вроде не было на столе.

– Вот и я думаю. Откуда?

Хромов нахмурился.

– Вы меня подозреваете?

«Музыкальные» пальцы сжались в кулаки.

– Не надо на меня такое вешать! Ванька, конечно, баран редкостный. Упёртый. Иногда перебарщивает. Но он мой друг.

– Матвей Сергеевич, вы не нервничайте. Я всех подозреваю. Работа у меня такая. Проблемы на фирме были?

– В наше время бизнес без проблем не бывает, молодой человек. То одно, то другое, – уклончиво ответил Хромов.

– А разногласия с Резидентовым? Часто спорили?

– Мы с Иваном постоянно спорим. Но это только на пользу делу. Слышали такое: в споре рождается истина!

«Но иногда умирает здравый смысл», – подумал Тим.

– Если бы Резидентов погиб, бизнес кому достался?

Тиму показалось, что Хромов облегчённо выдохнул.

– Жене и дочери, конечно.

– Расскажите, пожалуйста, о вчерашнем вечере, с того момента, как основная часть сотрудников ушла. Кто остался?

Хромов задумался.

– Жена Ивана – Елена. Дочь его – Лиза. Из бухгалтерии: главбух Римма Семёновна и Лиля. Главный инженер Артём Алексеевич Комаров. Ещё начальник охраны Андрей Трунов, кто-то из программистов, кажется, Славик, и я.

Тим погрустнел.

«Многовато».

– Что происходило? Может ссоры или конфликты?

– Ваньке же выпендриться надо. Он любит всякие эффекты. Появился в костюме Деда Мороза с мешком. Коробочки и конверты стал раздавать.

Хромов поморщился.

– Но подарки эти его… Не все им обрадовались.

– Подаркам не обрадовались?

– Да он ведь скорее подколоть хотел, чем обрадовать. Мне, например, набор французских блёсен Mepps преподнёс.

– О! Знаю. Классные блёсны! А вы не любите рыбалку?

Хромов отвёл глаза. Кашлянул.

– Рыбалку я люблю. Но сейчас у меня жена на пятом месяце. Сложная беременность. Я стараюсь больше времени с ней проводить.

И сердито добавил:

– Иван меня даже «подкаблучником» стал называть. Моя Катюша ему не нравится. У нас детей с первой женой не было. А с Катей шанс появился.

– Остальным тоже подарки не понравились?

– Судя по реакциям – нет.

– Всем?

Хромов хмыкнул.

– Те, кто конверты с денежками получили, были довольны. А вот коробки восторг точно ни у кого не вызвали.

– А кто получил коробки? Помните?

– Конечно. Их всего четыре было. Жене, дочери, мне и Лиле.

– Лиля из бухгалтерии?

– Да, работает в бухгалтерии, – Хромов кашлянул, – Думаю, вы всё равно узнаете. Лиля – любовница Ивана.

Тим приподнял брови.

– А…

– Да. Лена знает. Все знают.

Помолчав, добавил.

– Но Резидентовы разводиться не станут.

– Почему вы в этом уверены?

– Понимаете, Лена… Она как бы третий совладелец нашего бизнеса. Иван на неё очень много активов записал. Сейчас всё отлажено. Шестерёночки крутятся, денежки капают. Зачем работающий механизм на части разбирать? Невыгодно.

Вздохнув, Хромов продолжил.

– Зря Иван жену подарком обидел!

– А что за подарок?

– Я не знаю. Видел, как Лена заглянула в коробку. Открыточку прочитала и сразу вся красная стала. Видно, что разозлилась сильно. Иван Лену зацепил! Да и не только её. Всех знатно потроллил, как молодёжь говорит.

– Можно поподробнее? Дочери Резидентов что подарил?

– Лизе? Да тоже, похоже, подколол. Она деньги у отца на новое дело просила. Модельное агентство хочет открыть. Лизочка очень деятельная. Но неопытная. Иван дарил ей в прошлом году салон красоты. А Лиза меньше чем за полгода обанкротилась. Я Ивану сказал, что её подучить надо, может, толк и будет. Но он злится. Говорит: «Бабам не место в бизнесе. Денег ей больше не дам!»

– И что он дочери подарил?

– Не знаю, – помотал головой Хромов. – Только слёзки у девочки так