Фарфоровый детектив - Зоя Орлова

Почему не тебе? Ты же муж, – мать крепко держала за локоть.

– Достанутся? Ты считаешь, ей пора туда? Фьюить? – аккуратно высвободив руку, он ткнул пальцем в потолок.

– Ну и что? Ты талантливый человек, ты редкий человек! Я в тебя вложила всё, что могла! При чём тут она!

Виталий молча смотрел на мать, с трудом переваривая информацию.

– Мам, но ведь это же покушение на убийство.

Неожиданно она пошла в атаку:

– А пусть кто докажет! Никто не докажет. Сейчас поедем и заберём кастрюлю. Тем более все живы.

– Мам, ты с ума сошла? Я только не понял – почему ты кастрюлю обратно не забрала? А, погоди-ка, понял. Я же раньше прилетел, да-да, мне рейс сменили в Амстердаме, да, на несколько часов раньше прилетел.

В глазах матери сверкнула молния, выражение лица стало вдруг жёстким, даже злым. Виталий почувствовал, как сердце застучало быстрее и громче. Он будто вернулся в детство. Вот и раньше он также страшился собственной матери, когда видел на её лице такое же выражение. И как у неё это получается? Вроде взрослый мужик, а ничего не изменилось…

– Мам, успокойся. Сейчас поедем и заберём кастрюлю, чтобы никто не догадался, – Виталий вышел в коридор.

– Но ты же не расскажешь никому? Ты же не расскажешь? – она прикрыла рот рукой и пошла за ним.

Виталий остановился, молча постоял и вдруг сделал шаг к матери, сам не зная зачем: то ли вопрос какой задать, то ли обнять и успокоить. Она не ожидала этого и испуганно сделала резкий шаг назад и чуть вбок. Нога запуталась в длинных ручках матерчатой сумки, валявшейся рядом с чемоданом, и Тамара Ромуальдовна упала, обрушившись телом на стеклянную дверку. Послышался треск. Шкаф пошатнулся от навалившейся тяжести, высокий чайник из сервиза «Мадонна» полетел вниз, по пути ударил Тамару Ромуальдовну по голове и приземлился на ярко-сером плиточном полу, разлетевшись на крупные и мелкие осколки.

Тамара Ромуальдовна вдруг обмякла, голова её накренилась, и она рухнула на ворох купюр, выпавших из чайника. Купюр было не много. Крышка от чайника немного позвенела и затихла, не расколовшись.

Мать лежала, не двигаясь, и Виталий застыл, не в силах поверить, что всё это не съёмки Голливуда, а реальность. Он дотронулся до лба матери кончиками пальцев, но отдёрнул руку. Голова закружилась. В глубине желудка скрутил спазм. Неожиданно Виталий сообразил, что нужно снять со стула материну мягкую кофту и подсунуть ей под голову.

Лицо её было бледным. Виталий наклонился, чтобы послушать дыхание, но не расслышал ничего. Прошёл в комнату:

– Скорая! Быстрее! Скорая! – кричал он в трубку.

Виталий вернулся в коридор и, боясь причинить боль, аккуратно поправил голову матери и ещё раз расправил кофту, чтобы было мягче. Потом сел на пол и молча смотрел на мать, прислонясь к стене.

Зазвонил мобильный.

Вия Тория.

Фарфоровое наваждение

Яркие события прошлого оставляют неизгладимый отпечаток в душе.

* * *

Резкий звук клаксона вывел Алису из задумчивости. Словно чёрный коршун, мимо маленького седана в опасной близости промчался огромный внедорожник. Вспыхнул экран смартфона, закреплённый на передней панели.

– Кристина! Вот бяка полосатая! Вечно она не вовремя, – Алиса наморщила нос, выравнивая машину.

– Подруга, приезжай немедленно. Меня распирает от новостей. Я должна срочно с кем-то поделиться.

– Опять приключений нашла на пятую точку?

– Не умничай. Я от маминых нравоучений сбежала жить к бабушке. Теперь ты начинаешь? Жду тебя через десять минут или от меня останутся одни головёшки.

* * *

– Выкладывай, что у тебя? – Алиса плюхнулась на диван, устало прикрыла глаза.

– Я познакомилась с клёвым парнем, и мне нужен твой профессиональный совет, – лицо Кристины светилось от счастья.

– Я регрессолог, а не психолог.

– Зануда ты. Смотри какой красавчик. Матис, – она повернула экран ноутбука. Алиса без интереса взглянула на фото.

– Слишком симпатичный для тебя. Кто он?

– Какой-то бизнесмен из Германии, – Кристина пропустила привычную колкость мимо ушей. – Возит антиквариат из Китая.

– У нас что забыл? – Алиса встала, поставила чайник. От подруги любезностей не дождёшься. Пока не расскажет всё, что в голове засело, – не отстанет. Будет зудеть над ухом, как назойливая муха, даже чаю не предложит.

– Он хочет в России бизнес наладить. Здесь ценители красоты тоже есть.

Алиса слушала подругу вполуха. Её внимание привлекла новая красивая вещица. Словно на пьедестале почёта, на отдельной полке была выставлена изящная чайная пара. Фарфор светился в лучах заходящего солнца. Голубые цветочки на выпуклом боку перемигивались между собой, будто живые. Она невольно залюбовалась тонкой работой. Протянула к ней руки.

– Нет! Не прикасайся! – голос Кристины сорвался до ультразвука. Алиса застыла в нелепой позе, едва коснувшись драгоценной чашки. Хлопала глазами, боялась шелохнуться. – Не смей трогать! Иначе за этим последует неминуемая смерть. – Кристина, словно сомнамбула, раскачивалась на стуле, сдавленным голосом повторяла одно и то же. Взгляд отрешённый, пустой.

Алиса нахмурилась, осторожно поводила ладонью перед лицом подруги. Кристина даже не моргнула. В состояние транса люди обычно впадают во время гипноза, но просто так, от прикосновения к предмету постороннего человека? Такое Алиса видела впервые.

– Кристи, ты чего? – она встряхнула подругу за плечи.

– А? Что? Ты чего трясёшь меня, как грушу, – как ни в чём не бывало затараторила та.

– Ты что сейчас говорила? – Алиса смотрела в упор.

– Прям как следователь на допросе, – Кристина фыркнула, подскочила, засуетилась у стола.

– Что ты про смерть говорила?

– Про смерть? – на лице отчётливо проступили все жилки. – Чью смерть? Ничего я не говорила. Зачем ты меня пугаешь? Я тебя спрашиваю, что делать? Ты же знаешь, как мне не везёт с мужиками. Этого я точно не могу упустить. Мне скоро тридцать, пора личную жизнь устраивать. Замуж пора.

– Какая ты быстрая. Только познакомилась, уже замуж, – Алиса заинтересованно наблюдала за подругой. Прикидывается или правда ничего не помнит? Кивнула в сторону опасного предмета. – Что за чашка? Откуда?

– Глупая история, – щёки Кристины вновь обрели приятный румянец. – Я маме на юбилей купила. Думала, она обрадуется. Ты же знаешь, как она помешана на китайском фарфоре. Всё что-то выискивает по музеям да архивам. Искусствовед-эксперт, – с показным сарказмом сделала акцент на последнем слове неблагодарная дочь. – Я все ломбарды облазила. Хотела старинную чашку купить, с историей. – У Алисы мурашки побежали по телу. – Да где там. Короче, в обычном магазине купила, но самую дорогую. А мама, как увидела чашку, за сердце схватилась: унеси, говорит, немедленно, сдай обратно в магазин, – Кристина передразнила манеру речи Ирины Петровны.

– И чего она на чашку взъелась?

– Ой, таких страстей рассказала. Жуть, – Кристина выразительно округлила глаза. – Говорит, ей фарфоровые чашки принесли одни несчастья. Она не хочет повторения судьбы. Оказывается, папа за мамой долго ухаживал. Мама упёртая была, внимания не обращала. Так папа прознал про её страсть к фарфору, вот и подарил ей сервиз. Сказал – старинный. Мама растаяла. Замуж за него вышла. Только не уберегла дорогой подарок, одну чашку разбила. В тот день отец и пропал.

– И что? Она его не искала?

– Соседки быстро донесли, что отца молодая вертихвостка с соседнего двора захомутала. Он с ней за границу и уехал. Связи у неё были, возможности. А нас, кобель, бросил. Вот так.

– Чашка-то при чём?

– Мама говорит: как чашка разбилась, так череда несчастий пошла.

– Что за несчастья?

– Мама так расстроилась, я больше не рискнула её расспрашивать.

– Глупости. Все проблемы у нас в голове. Твой Матис тебе чашку не дарил? Нет. Ну так и не примеряй намеренно на себя судьбу матери. Даже не думай об этом. Давай чашку на стол. Чай наливай. Я с работы, между прочим. Ты же знаешь, бесполезные вещи – мёртвая энергетика в доме.

Кристина с сомнением смотрела то на чашку, то на подругу. Раздумывала, переминалась с ноги на ногу. Наконец решилась, осторожно достала подарок с полки.

– Наливай, – выдохнула Алиса. – И где ты своего Матиса подцепила? – увела она тему от злополучной чашки.

– Да на сайте знакомств. Мне