Леон - Марина и Сергей Дяченко

class="p1">Он повторил слово. Я прочитал движение губ, но ничего не услышал. Это, наверное, с непривычки.

– Повторите еще раз, – сказал я.

– Ты помнишь пояс, что сплел для Толстой Джаны? – В глазах его мелькнули желтые жадные огоньки. – Ты думал, что причиняешь… а на самом деле сотворил огромное…

– О чем вы? – Я сделал шаг вперед.

Он ударил меня, оглушая, почти как в прошлый раз, но сильнее. Я мог бы вернуть атаку, но тогда разговор пришлось бы отложить, а мне не хотелось терять времени. Поэтому я поглотил удар невидимым щитом и уронил отработанную энергию под ноги. На мраморе пролегла дорожка копоти.

Я прислушался к себе: внутри не было никакого крокодила. Я совсем не изменился, просто сделалось проще принимать решения. И добавилось сил; светлая монета улеглась на ладони как приклеенная.

– Дядюшка, напомните, как вас зовут?

– Проклятый выродок, – сказал он шепотом.

– Вы слишком строги к себе, не верю, чтобы вас так назвали любящие матушка и батюшка…

– Леон! – вскрикнул мой отец. – Постой! Послушай!

Дядюшка отступал, я мог наблюдать его повадки и вспоминать уроки Микеля: этот маг, от природы могучий, совершал каждую секунду множество мелких ошибок. Вот, у него зашевелились губы, он готов был по-детски начать заклинать словами, уходя в защиту. Хорошо соображает, в нападении у него нет шансов…

– А что вы такие нервные? – спросил я доброжелательно. – У нас семья или клубок змей? Раздоры погубили Дом Кристаллов – мы что, хотим погубить его заново, не успев возродить?

Мой отец думал медленно, он был слишком измучен и растерян. На дне глаз дядюшки я увидел борьбу – надежды, недоверия и страха.

– Я тут рассудил, – начал я размеренно и буднично, будто мы совещались в портновском ателье о выборе ткани. – Свадьба не должна быть торопливой. Платье, процессия, гости, приглашения, богатый стол и бочки вина для горожан. Подготовку начинаем завтра.

* * *

Герда лежала в гостевой комнате среди перин и подушек, забившись между ними, будто пытаясь спрятаться, завернувшись в одеяло, будто пытаясь защититься. Похоже, она заснула ближе к рассвету – очень бледная, ресницы слиплись стрелками. Но она не знала, что случилось этой ночью. И не должна узнать.

Я осторожно погладил ее по волосам. Герда содрогнулась, села, узнала меня. Уставилась, как на привидение:

– Леон… Я не понимаю, где сон, где кошмар, где явь.

– Все хорошо, кошмары закончились. Я с тобой.

– Я снова сошла с маршрута. – Она смотрела с отчаянием. – Я… тебе навредила?!

– Нет. – Я обнял ее. – Все обошлось, все сложилось. Наша свадьба будет самой пышной за сто лет. Ее запомнит каждый горожанин и расскажет потомкам.

– Наша… свадьба?!

– Разве ты против?

Герда отстранилась. Кажется, несколько раз повторила про себя мои слова, прежде чем поняла их смысл.

– Нет, не против… Но… я не понимаю.

– Не понимаешь, зачем устраивать большую церемонию? Так нужно для нашего рода. Для будущих детей и внуков.

– Ого, – сказала она шепотом. – А ты уже… все продумал, да?

Я кивнул и протянул ей руку:

– Идем, умоемся, позавтракаем, я покажу тебе мой родной город, мою лавку и мастерскую. Мы подберем тебе платье на сегодня, потом поедем знакомиться с отцом, матерью и братьями. Тебе приготовят в доме лучшую комнату.

– Что случилось с тем человеком? – Она пропускала все мои слова мимо ушей. – С тем… твоим черным покупателем? Он очень страшный… Я никогда не видела таких магов… Ты победил его, ты смог?! Что ты с ним сделал?

– Я собирался превратить его в лягушку, – здесь хорошо было бы пошутить, но ничего не шло на ум, – но передумал. Это мой дядя, оказывается. Я с ним подружился.

– Как?! – Она поперхнулась. – Я же помню, ты его ненавидел всегда! Он ложно обвинил тебя в убийстве, и…

– Зато он привел меня к Микелю. – Я мягко сжал ее руку. – Герда, лучше ведь дружить, чем враждовать? Пойдем. У нас еще будет время для разговоров.

* * *

У входа на площадь пахло свежим деревом. Эшафот перед фасадом тюрьмы был полностью готов, его даже украсили нарядными черными ленточками. Герда споткнулась и остановилась.

– Планировали казнь, – сказал я небрежно. – Потом отменили.

– Значит, мои сны были не такие уж… случайные, – прошептала Герда.

– Это просто сны. – Я обнял ее за плечи. – Ну что мы с тобой, эшафотов не видели?

Пара стражников, карауливших вход на площадь, суетливо поклонились мне на расстоянии. Ночью я раскидал их с десяток, причем не церемонился.

– Его же разберут? – быстро спросила Герда. – Эшафот?

– Это же не кукольный домик, разбирать туда-сюда. – Я не хотел ее огорчать и говорил как можно мягче. – Рано или поздно потребуется.

– Для чего?!

– Разбойники, пираты, душегубы… Мне придется творить здесь правосудие.

– Тебе?!

– У нас очень спокойный город. Ну, сосед у соседа отсудит штраф в пару монет. Герда, просто не смотри туда, здесь есть на что взглянуть, я тебе покажу…

Она опустила голову. На ней был плащ с капюшоном, прикрывающий и джинсы, и футболку, но прохожие все равно косились. Чувствовали чужачку.

– А вот и моя лавка, – сказал я весело, нащупывая в кармане связку ключей. – Добрые мыши, хозяин вернулся!

* * *

Мой дядя не обманул – здесь все было в целости, ткани и благовония, украшения, открытки, свечи. Ни единой трещины на витрине, только одна подушка пустовала – дядя украл оттуда золотое кольцо, приносящее радость. На полу валялись скорлупки – мыши не забыли мой магазин, оказывали уважение и ели корм, а не выставленные товары.

Привычно выметая мусор, смахивая пыль с карнизов, протирая огромные зеркала, я с каждой секундой чувствовал, как возвращаюсь домой. Только теперь началось это возвращение, шаг за шагом. Я осознавал, как много предстоит еще сделать.

– Этот магазин очень похож на тебя, – тихо сказала Герда.

– Странно. Я ведь не ношу по платочку в каждом кармане и по броши на каждом лацкане…

Герда вымученно улыбнулась.

У дверей потихоньку собиралась толпа. Я установил вывеску «Закрыто» и плотно задвинул ставни. Вынес на середину зала деревянный манекен, легко придал ему полное сходство с фигурой Герды, обошел по кругу:

– Нам нужно повседневное аристократическое платье, скромное, но очень дорогое, с изысканными аксессуарами: жемчужное ожерелье, перламутровая брошь в виде паруса…

Герда вздохнула за моей спиной. Я повернул голову.

– Вспомнила, как мы выбирали тебе вещи в супермаркете, – сказала Герда, и ее голос дрогнул.

– Извини, я в тот момент думал о другом. – Я озабоченно прикидывал в уме варианты. – Цвет?

Не глядя, я взял с полки тяжелый отрез темно-синей ткани, набросил на манекен; портновским делом я