Шанс? Параллельный переход - Василий Кононюк
Шрифт:
Интервал:
Блажен, кто верует, тепло ему на свете!
* * *
Чуть заметная тропинка вилась густым смешанным лесом, то опускаясь в овраги, в которых журчали кристально-чистые холодные ручьи, то взбираясь на холмы, заросшие, как и все вокруг, столетними ясенями, дубами и соснами. Она пересекала небольшие поляны, издали похожие на солнечные колодцы, вырубленные в сумраке леса, и пробегала мимо небольших темных озер, прячущихся в тени деревьев и улыбающихся солнцу лишь в летний полдень. Мы углублялись в Холодный Яр, Дмитро по каким-то ему известным приметам переходил с одной тропинки на другую и уверенно вел нас по маршруту. Неторопливая дорога убаюкивала вкупе с кубком вина, которым угостил атаман перед отъездом. Перед глазами еще раз возникли события последних часов.
Громогласно поблагодарив нас троих за проявленную бдительность и обезвреживание такого опасного дозора, посланного татарами, он пустил по кругу свой серебряный кубок и как бы невзначай спросил Дмитра:
— А что, Дмитро, ты как думаешь, чего на вас эти казаки кинулись?
— Так это, батьку, старый этот баял им чего-то — наверно, понял, что раскусили мы их, и давай они к лукам тянуться и коней навстречу разворачивать.
— А как он понял, что вы их раскусили?
— Так Богдан про Загулю давай байку рассказывать, что он низкий и конопатый, а они даже не почесались. Знамо дело, не видели они его в глаза, а в гости к нему едут. Кто ж такому поверит?
— Так и липнет к тебе беда, Богдан: куда ни сунешься — везде напасть какая-то тебя ждет. С чего бы это, по твоему разумению, такое деется? — Атаман смотрел на меня холодно и оценивающе, как смотрят на соперника перед поединком.
— Так знает нечистый, батьку, что мне святой Илья помогает, вот и хочет меня со свету свести, — простодушно глядя ему в глаза, недолго думая, выдал ему свою теорию происходящих событий.
— Вот оно как, — иронично заметил атаман, протягивая мне полный кубок. — Тяжкая у тебя доля, Богдан, у нечистого слуг много, ты смотри не поддавайся — как мы без твоих видений знать будем, что дальше делать?
— Все понял, батьку, не поддамся, — на полном серьезе ответил, делая вид, что не замечаю его иронии, и прильнул к кубку.
Тут жизнь в очередной раз решила меня проверить, готов ли держать ответ за свои слова.
Мы стояли возле коней, готовясь в дорогу, атаман подошел к нам сказать пару напутственных слов. Когда он решил угостить нас на дорогу вином и велел тащить к нему кубок с бурдюком, подтянулись и остальные: кто же такое пропустит? Дерево с пленниками было от нас в десяти шагах спереди и справа. Мы стояли небольшим кольцом, каждый был повернут к дереву своим боком, атаман стоял к нему практически спиной, мне дерево было хорошо видно, поскольку был развернут к нему лицом. Опустошая кубок, краем глаза выхватил какое-то движение со стороны дерева, и тело без участия сознания успело вытянуть правую руку с недопитым кубком в сторону дерева.
Как хорошо, что мое сознание в тот момент было занято важным вопросом сравнительного вкусового анализа употребляемого напитка с винами, имевшими хождение в Союзе, незалежной Украине в двадцатом и двадцать первом столетии, и не мешало телу действовать. Еще древние китайские мудрецы заметили и записали: когда пьяный человек падает с арбы, он ничего себе не ломает, потому что его дух и тело едины. Если вы, задумавшись, идете по улице, то, споткнувшись, вы никогда ничего себе не повредите и, как правило, упадете на выставленные руки. Другое дело, что когда вы смотрите под ноги, то можете вообще не споткнуться и не упасть.
Что-то сильно ударило в кубок, выбивая его из моей руки, и срикошетило мне в грудь. Не успели мы сообразить, что происходит, как пожилой рухнул животом на костер и откатился в сторону, сжимая в правой руке тонкую горящую палку, которую он несколько раз ударил оземь, сбивая пламя и обгоревший уголь.
— Будь ты проклят! — нечленораздельно промычал он.
Попробуй поговори, когда у тебя целые сутки во рту палка торчала. Впрочем, пожилого все поняли — уж больно горели ненавистью его глаза, которыми он смотрел на меня. Откинувшись на спину, он с размаху всадил обгоревшую заострившуюся палку себе в глаз, дернулся несколько раз, с тяжелым хрипом вдохнул-выдохнул воздух и затих.
Мы все с суеверным ужасом смотрели на него, еще не веря, что уже все, что его душа улетела держать ответ перед Высшим судом, что это тело, еще мгновение назад полное движения, ненависти и страсти, уже не встанет и не выкинет с нами еще какого-то трюка. Затем взгляды обратились ко мне: в них был испуг и сочувствие. Проследив их траекторию, я обнаружил, что у меня в груди торчит небольшой нож, пробивший мой толстый стеганый халат и застрявший в кольчуге, надетой под ним. Грудь была облита красным вином, выплеснувшимся из выбитого кубка, и все с нетерпением ждали, когда же я наконец упаду.
— Это вино, а нож в кольчуге застрял, — истерически хихикая, сказал я, выдергивая нож из груди и демонстрируя всем, что лезвие чистое.
— В рубашке ты родился, Богдан, характернык в шею метил, — задумчиво промолвил Сулим, подбирая и разглядывая серебряный кубок, спасший мне жизнь, на котором четко была видна отметина от ножа.
— Видать, хранят тебя святые заступники, — сказал атаман, с сочувствием разглядывая меня, словно впервые видел. — А нож спрячь и не расставайся с ним: раз не убил, значит, удачу принесет.
Все прятали от меня глаза, как от смертельно больного, это поведение было мне до боли знакомо. Все прояснила следующая фраза атамана:
— А на его наговор плюнь. Будешь у Мотри — скажешь, что тебя характернык перед смертью проклял, она научит, что делать нужно.
Все с преувеличенным энтузиазмом взялись подтверждать, что тетке Мотре, мол, раз плюнуть наговор снять, заодно выдвигая свои вспомогательные методы борьбы с невидимым противником.
В результате всех услышанных советов ясно было одно: мне либо придется посвятить борьбе с наговором остаток своей жизни, ни на что другое, времени у меня не останется, либо лечь в гроб и накрыться крышкой, потому что предсмертное проклятие — это такая зараза, что лучше стрелу схлопотать, чем такое. Как-то незаметно мы все подошли к отошедшему казаку. Стащив с головы шлем, стоял, отдавая дань мужеству и стойкости этого человека, с которым не пришлось биться плечом к плечу.
— Какой казак был, а пропал ни за грош, — с горечью вымолвил атаман. — Что это бесовское золото с казаком сотворило!.. Пусть примет Господь его грешную душу.
Перекрестившись, я отошел в сторону и, вытащив свои клинки, разметив стандартный размер, два на один, срезав дерн, начал рыхлить клинками землю и вычерпывать шлемом в сторону. Никто мне ничего не говорил, казаки о чем-то негромко переговаривались, выпив от таких переживаний еще по одному кубку. Когда выскочил из неглубокой ямы передохнуть, туда молча запрыгнул Давид и продолжил копать. Пользуясь передышкой, взял топорик, пошел вырубил и заточил метровый осиновый кол. Стащив с пожилого сапоги и уложив его в яму метровой глубины, которую мы с Давидом не без труда выковыряли саблями и шлемом, нашли в его сумках китайку и накрыли ему лицо. Никто не знает, откуда и когда пришел в степь обычай накрывать казаку в могиле лицо куском красного полотна, получившим название «китайка». Некоторые исследователи утверждают, что остался он в наследство еще от скифов, как и шаровары, и знаменитая казацкая прическа «оселедець».
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!