Одиссея капитана Блада - Рафаэль Сабатини

Ну что ж! Если она назвала его вором и пиратом, то он ибудет теперь вором и пиратом; будет таким же беспощадным и жестоким, как всепираты. Он прекратит эту идиотскую борьбу с самим собой, он не желает большеоставаться в двух мирах одновременно — быть пиратом и джентльменом. Онаясно указала ему, к какому миру он принадлежит. И сейчас она получитдоказательства, что была права. Она у него на корабле, она в его власти, и онсделает с ней всё, что ему вздумается.

Блад издевательски засмеялся.

Но тут же он оборвал свой смех, и из его горла вырвалосьнечто похожее на рыдание. Схватившись за голову, Блад обнаружил на лбу холодныекапли пота.

Лорд Джулиан, знавший женскую половину рода человеческогонесколько лучше капитана Блада, был занят в эту же ночь решением страннойзагадки, которую не мог разрешить и корсар. Я подозреваю, что это занятие егосветлости было вызвано смутным чувством ревности. Поведение Арабеллы Бишоп втех испытаниях, которым они подверглись, заставило его наконец понять, чтодевушка даже без врождённой грации и женственности всё же может быть ещё болеепривлекательной. Его очень заинтересовали прежние отношения Арабеллы скапитаном Бладом, и он чувствовал некоторое стеснение в груди и беспокойство,толкавшее его сейчас быстрее разобраться в этом вопросе.

Бесцветные, сонные глаза его светлости отличались умениемзамечать вещи, ускользавшие от внимания других людей, а ум у него, как я ужеупоминал, был довольно острым.

Лорд Уэйд проклинал себя за то, что до сих пор не замечалмногого или, по крайней мере, не присматривался ко всему более внимательно.Сейчас же он старался сопоставить всё, что замечал раньше, с более свежиминаблюдениями, сделанными им в этот самый день.

Он, например, заметил, что корабль Блада носит имя миссБишоп, и это, несомненно, было неспроста. Он заметил также странные деталивстречи капитана Блада с Арабеллой и те перемены, которые произошли с каждым изних после этой встречи.

Почему она была так оскорбительно груба с капитаном? Вестисебя так по отношению к человеку, который её спас, было очень глупо, а егосветлость не считал Арабеллу глупой. И всё же, несмотря на её грубость,несмотря на то что она была племянницей злейшего врага Блада, к ней и к лордуДжулиану все относились исключительно внимательно. Каждому из них была данаотдельная каюта и предоставлена возможность свободно передвигаться по всемукораблю; обедали они за одним столом со шкипером Питтом и лейтенантомВолверстоном, которые относились к ним с подчёркнутой вежливостью. И вместе стем было ясно, что сам Блад тщательно уклонялся от встречи с ними.

Лорд Джулиан, продолжая свои наблюдения, связывал воединоразрозненные факты, внимательно перебирая в уме все наблюдения, какими онрасполагал. Не придя к определённому выводу, он решил получить дополнительныесведения у Арабеллы Бишоп за обеденным столом. Для этого нужно было подождать,пока уйдут Питт и Волверстон. Уэйду не пришлось долго ждать дополнительныхсведений. Едва лишь Питт поднялся из-за стола и направился вслед за ушедшимВолверстоном, как Арабелла Бишоп остановила его вопросом.

— Мистер Питт, — спросила она, — не были ливы среди тех, кто бежал с Барбадоса вместе с капитаном Бладом?

— Да, мисс. Я тоже был одним из рабов вашего дяди.

— А потом вы всё время плавали вместе с капитаномБладом?

— Да, мисс, я его бессменный штурман.

Арабелла кивнула головой. Она говорила очень сдержанно, ноего светлость всё же обратил внимание на её необычную бледность, хотя в этом небыло ничего удивительного, если учесть всё то, что ей пришлось недавнопережить.

— Плавали ли вы когда-либо с французом, по имениКаузак?

— Каузак? — Питт засмеялся, так как это имявызвало у него в памяти курьёзные воспоминания. — Да, он был с нами вМаракайбо.

— А другой француз, по имени Левасёр? —допытывалась она, и лорд Джулиан удивился, как она могла запомнить все этиимена.

— Да, Каузак был лейтенантом на корабле Левасёра, покаон не умер.

— Пока кто не умер?

— Да этот Левасёр. Он был убит года два назад на одномиз Виргинских островов.

Наступило короткое молчание, а затем Арабелла Бишоп ещёболее спокойным голосом спросила:

— А кто его убил?

Питт охотно, поскольку не видел необходимости скрыватьправду, продолжал отвечать, заинтригованный таким градом вопросов:

— Его убил капитан Блад.

— За что?

Питт замялся, полагая, что история о гнусностях Левасёра недля девичьих ушей.

— Они поссорились, — коротко ответил он.

— Эта ссора произошла… из-за женщины? — неумолимопродолжала Арабелла.

— Можно сказать, что так…

— А как звали эту женщину?

Питт удивлённо поднял брови, но всё же ответил:

— Мисс д'Ожерон, дочь губернатора Тортуги. Она бежала сэтим Левасёром… и… Блад вырвал её из его грязных лап. Левасёр был оченьскверный человек, мисс, и, поверьте мне, он получил от Питера Блада позаслугам.

— Понимаю. И… всё же капитан Блад не женился на ней.

— Пока нет, — засмеялся Питт, зная полнуюбеспочвенность тортугских сплетен, в которых мадемуазель д'Ожерон называласьбудущей женой его капитана.

Арабелла Бишоп молча кивнула головой, и Джереми Питт,обрадованный, что допрос наконец кончился, повернулся и хотел было уйти. Но, нежелая так заканчивать этот странный разговор, скорее похожий на допрос, оностановился в дверях и поделился с гостями новостью:

— Может быть, вам будет приятно узнать, что капитанизменил для вас курс корабля. Он намерен высадить вас на Ямайке, как можноближе к Порт-Ройялу. Мы уже сделали поворот, и, если ветер удержится, вы скоробудете дома.

— Мы очень признательны капитану… — протянул егосветлость, заметив, что Арабелла не намеревается отвечать. Она сиделанахмурившись, печально глядя перед собой.

— Да… вы можете быть ему признательны, — кивнулПитт. — Капитан очень рискует. Вряд ли кто согласился бы так рисковать наего месте. Но он уж всегда такой…

Питт вышел, оставив лорда Джулиана в задумчивости. Егосветлость с возрастающим беспокойством продолжал тщательно изучать лицоАрабеллы, хотя бесцветные глаза его сохраняли всё то же сонливое выражение.Наконец Арабелла перевела на него взгляд и сказала:

— Ваш Каузак, по-видимому, говорил правду.

— Я заметил, что вы это проверяли, — сказал лордДжулиан, — и ломаю себе голову, к чему вам это знать.