Правда и вымысел о Второй мировой войне - Георгий Николаевич Реутов
Шрифт:
Интервал:
Касабланкской конференции Англии и США, состоявшейся в январе 1943 года, английские историки уделяют довольно большое внимание. Решения, принятые на ней, они излагают в точном соответствии с английской концепцией второго фронта, во многом искажая их настоящий смысл. Так, многие из них делают вид, что стратегический план, одобренный Черчиллем и Рузвельтом на 1943 год и предусматривавший захват англо-американскими войсками Северо-Западной Африки, очищение от сил «оси» ее северного побережья (от Марокко до Египта), а затем высадку в Сицилии и вывод из войны Италии, не означал отказа от открытия второго фронта во Франции. Характерен и другой прием — старательное замалчивание политического значения «средиземноморской стратегии», получившей дальнейшее развитие в Касабланке. Пожалуй, единственным исключением здесь является высказывание Ч. Уилмота. «Перспектива русского продвижения в глубь Центральной и Юго-Восточной Европы ужасала Черчилля, — пишет он, — была одной из главных причин того, что он с неослабевающей энергией защищал те балканские операции, которые Рузвельт и американские начальники штабов так упорно отвергали» [32].
Более откровенны американцы. Политический смысл «средиземноморской стратегии» подчеркивает известный буржуазный историк США Г. Фейс. «Если бы военные решения, одобренные в Касабланке, были осуществлены, — замечает он, — то судьба государств, расположенных по обе стороны Средиземного моря, оказалась бы в руках англичан и американцев». Еще определеннее высказывается М. Мэтлофф. Расширение операций на средиземноморском театре, пишет он, ссылаясь на мнение военно-плановых органов США, «соответствовало такому стратегическому курсу, при котором СССР и Германия должны будут и дальше уничтожать друг друга на фронте, тогда как Соединенные Штаты и Англия ограничатся лишь расшатыванием германской военной машины посредством рейдов, операций с ограниченной целью диверсий и стратегических бомбардировок [33].
Так американские авторы приоткрывают завесу над тем, что усердно пытаются скрыть буржуазные историки Англии. «Средиземноморская стратегия», получившая дальнейшее развитие в Касабланке, отвечала прежде всего империалистическим интересам реакционных кругов Великобритании и США. Основанная на отказе от открытия второго фронта и в 1943 году, она несла в себе ядовитое антисоветское острие.
Победа в Касабланке оказалась «пирровой победой» для британского премьера. Рузвельт и его военные советники решили больше не мириться с пассивной ролью, которую США начиная с первой Вашингтонской конференции (декабрь 1941 — январь 1942 г.) играли в разработке коалиционной стратегии. Уже летом 1943 года они начали понимать, что дальнейшее промедление с подготовкой вторжения во Францию может дорого обойтись мировому капитализму, американским интересам в Европе. Перед очередной англо-американской конференцией США провели тщательную подготовку, чтобы добиться торжества своей стратегической идеи. Начиная с Квебекской конференции Вашингтон прочно захватывает инициативу в планировании и руководстве военными операциями западных держав. Английские историки не строят иллюзий насчет причин этого явления: военная мощь империализма США, в отличие от английского, продолжала расти. К концу 1943 года, пишет Р. Томпсон, сила Англии «стала превращаться в лохмотья». Чем более глубоко Англия и США были заняты подготовкой второго фронта, откровенно заявляет английский публицист, «тем более определенно она (Советская Россия. — Г. Р.) могла быть уверена в том, что ее планы будут выполнены» [34].
Воспоминания Черчилля и дневники начальника генерального штаба Англии Брука показывают, что всю осень 1943 года Лондон пытался вернуть себе «стратегическую инициативу», стремясь направить основной удар союзников на Балканы и тем самым сорвать осуществление «Оверлорда» и в 1944 году Эти попытки не были прекращены и в октябре 1943 года, когда Рузвельт дважды отклонил предложение Черчилля об активизации действий в Италии и на Балканах.«…Черчилль продолжал надеяться, — пишет А. Брайант, — что путем умелого использования небольших десантных частей можно будет превратить уже имеющиеся партизанские выступления на Балканах в большой поток. Это, как он считал, может привести к падению нацистского господства в Восточной Европе и устранить необходимость штурма гитлеровской крепости с Запада» [35].
Конечно, далеко не все английские историки так откровенны. Некоторые, несмотря на то что факты свиде-тельствуют против них, с упорством, достойным лучшего применения, заявляют, что «средиземноморская стратегия» Черчилля не противоречила «Оверлорду», а все опасения военных руководителей США на этот счет являлись беспочвенными.«…Утверждения о том, что союзники намеревались в 1943 году вести крупными силами военные действия на Балканском полуострове, являются мифом», — восклицает автор пятого тома «Большой стратегии» Дж. Эрман. «С английской точки зрения, — вторит ему Томпсон, — кампания в Италии была связана с «Оверлордом» как существенная часть общего успеха. С американской — являлась постоянной угрозой и опасной диверсией» [36].
Каждому непредубежденному человеку ясно, что эти высказывания противоречат фактам. Как можно верить, например, утверждениям Дж. Эрмана, если он сам несколькими страницами ранее приводит план, разработанный английским комитетом начальников штабов и утвержденный Черчиллем 12 ноября 1943 г. в качестве документа для предстоящей тогда конференции руководителей Англии и США в Каире. Суть плана заключалась в замене «Оверлорда» новыми операциями в Италии и на Балканах. «Мы считаем, — говорилось в этом плане, — что в новых условиях изменения, а быть может, и отход от решений, принятых в Касабланке и Квебеке, не только полностью оправданы, но и положительно необходимы». То, что Дж. Эрман, мягко говоря, неправ, подтверждает высказывание У. Макнейла. «Черчилль, поддержанный английскими начальниками штабов, — замечает он, — прибыл на конференцию (в Каир. — Г. Р.) с решением предпринять еще одну попытку изменить стратегические планы, принятые в начале года. Премьер-министр предвидел большие военные и политические выгоды, которые могут быть получены от усиления операций на Средиземном море…» [37].
Но предложения Черчилля не встретили поддержки у Рузвельта. Президент США высказался за «Оверлорд» не потому, что он, как полагают многие английские исследователи, не понимал существа планов Лондона, а потому, что считал дальнейшее откладывание второго фронта опасным для американских империалистических интересов в Европе [38].
Даже после Тегеранской конференции Черчилль и английский комитет начальников штабов не оставили попыток сорвать выполнение «Оверлорда». Правда, эта деятельность маскировалась внешне безобидными предложениями использовать «благоприятные возможности» в Италии, на Балканах и в Эгейском море за счет «некоторой отсрочки» высадки во Франции, но то, что это была новая попытка подкопа под уже утвержденные главами правительств СССР, США и Англии планы открытия второго фронта, не представляет сомнений. Воспоминания и дневники фельдмаршала А. Брука, лорда Исмея, генерала Дж. Кеннеди, опубликованные во второй половине 50-х годов, показывают, что в своих действиях Черчилль опирался на военных руководителей Англии. В период 1942–1943 годов они приложили немало усилий, чтобы добиться торжества «большой стратегии». Однако изменения, происшедшие в соотношении сил между США и Англией, заставили их смириться с переходом военно-политического руководства в руки американского империализма. «Конец 1943 года, — как бы подводит итог Дж. Кеннеди, — привел к росту разногласий между американцами
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!