Rolling Stones. Взгляд изнутри - Доминик Ламблен

И все же нескольких визитов на студию мне хватило, чтобы отметить некоторые изменения. Состав коллектива не менялся уже четвертый альбом подряд, а вот в окружении Кита появились новые лица. Прежде всего, взгляды приковывал пожилой мужчина, сидевший в углу с трубкой в зубах. Вылитый моряк Попай. Я быстро сообразил, что это был отец Кита, с которым они возобновили общение. Кит не виделся с отцом с того времени, когда был подростком. Со своими бакенбардами и красноватым оттенком лица папаша совершенно не вписывался в картину, а когда он встал со стула, оказалось, что у него еще и ноги кривые, хотя карьеру он сделал на флоте, а не в кавалерии. От времен службы он сохранил пристрастие к рому, который стакан за стаканом с удовольствием глушил залпом. Это пристрастие наверняка помогло ему помириться с сыном.

Инициатором примирения отца и сына стала Патти Хансен — еще одно новое лицо в окружении Кита. И надо признать, лицо Патти было гораздо привлекательнее физиономии Берта. Кит представил ее мне с большой гордостью, и я его прекрасно понимал! Патти выглядела великолепно и была в явно лучшей форме, нежели бедная Анита, которая в отличие от Кита так и не смогла взять себя в руки и все дальше погружалась в губительные глубины наркотического мира. Так что Кит в определенный момент сдался и решил начать жизнь по-новому. В конце года, в день своего сорокалетия, он женится на Патти, и этому выбору можно только аплодировать. Ее положительное влияние окончательно излечило гитариста от преследовавших его демонов, хотя он все еще пил как лошадь и не брезговал дорожкой-другой или парой косяков. Что, впрочем, уже считал проявлением умеренности.

Однако отметил я и менее радостные изменения. В частности, неявную напряженность в группе. Разногласия между Миком и Китом становились все очевиднее и стали предпосылками к тому, что Кит впоследствии назвал «Третьей мировой войной».

На тот момент споры касались исключительно музыки, и в частности вопроса, ставшего причиной разногласий на долгие годы: Мик хотел следовать веяниям времени, а Кит стремился сохранить верность истокам, рок-н-роллу и ритм-н-блюзу. Вечный спор прогрессивных людей и консерваторов… И хотя подобные споры еще не вылились в открытую войну, они ощутимо накаляли обстановку, и Билл не скрывал своего раздражения по этому поводу. Ему уже случалось бесконечно долго ждать остальных, и теперь он предчувствовал появление очередного источника пустой траты времени и энергии. Чарли, как всегда пожимал плечами и смиренно переносил тягости бытия. Не человек, а мудрость во плоти.

Что касается Вуди, то он носился среди царившего хаоса туда-сюда, выполняя роль посредника между Миком и Китом, которые с трудом могли нормально друг с другом говорить. И подобная роль дипломата прекрасно ему подходила.

Я так редко присутствовал на записи нового альбома «Undercover», что познакомился с его песнями только после официального выхода в продажу, словно какой-то простой обыватель. С 60-х годов такое со мной случалось впервые. Критики этот альбом разгромили, хотя мне он не показался таким уж ужасным. Песня с практически одноименным названием, «Undercover Of The Night», скорее удалась, чем нет, да и помимо нее в альбоме встретилось несколько хороших композиций, например «She Was Hot». Восторженно прыгать до потолка тут тоже было не из-за чего, это правда, и даже сама группа, казалось, осознавала, что выдала средненький альбом. Через несколько недель после выпуска альбома я сказал Мику за обедом, что оценил работу по достоинству. «Серьезно?» — ответил он, посмотрев на меня удивленно. Если даже они не верили в успех альбома, надеяться и правда было особо не на что.

Словно признавая альбом неудачным, группа не запланировала в его поддержку никакого турне, а Мик предпочел возвращению домой с остальными участниками коллектива участие в записи сингла группы The Jacksons. Их творение «State Of Shock» увидело свет в 1984 году. К огромному неудовольствию Кита, в чьих глазах бросить группу ради личных проектов мог только истинный предатель. И это было только начало! Контракт группы с лейблом «ЭМИ» подходил к концу, и Мик вел переговоры с «Си-би-эс». Новое соглашение помимо альбомов The Rolling Stones включало в себя еще и три его сольных альбома. Узнав подробности контракта, вся группа пришла в замешательство. Их возмущению не было предела, а больше всех это задело Кита, чья злоба продолжала расти.

И если на записи альбома «Undercover» обстановка была просто напряженной, то два года спустя, когда я вновь встретился с группой, напряженность переросла в открытую вражду. Между тем контракт, ставший причиной раздора в группе, принес им 20 миллионов фунтов, и пора было уже побаловать публику музыкой. Но самое меньшее, что можно сказать, это то, что в данный момент душа к музыке у The Rolling Stones не лежала.

С другой стороны, лично для меня обстоятельства сложились удачно. Я снова жил в Париже, в квартире, которую снимал мой друг Блюм, а группа снова записывалась в Булони. Все предрасполагало к тому, чтобы я не упустил ни минуты начинавшейся на студии работы. Вот только вместо рождения великого творения я присутствовал на чем-то гораздо больше напоминавшем мучительную агонию.

О радостных временах записи альбома «Some Girls» напоминала разве что машина для льда из нержавейки. Учитывая литры алкоголя, поглощавшиеся каждый вечер, она давно себя окупила. Удачное все-таки приобретение сделал Алан Данн.

Все остальное изменилось, причем не в лучшую сторону. Мик и Кит практически не разговаривали. Последнего так оскорбил поступок Мика, что от одного упоминания его имени у него на языке словно вскакивали типуны, так что звал он его исключительно именем Бренда. Позже все будут утверждать, что это было отсылкой к писательнице Бренде Джаггер, но в версии, которую поведали мне, речь шла о ведущей телепрограммы о садоводстве с таким же именем. В любом случае Мик ничего не подозревал о своем новом прозвище и не догадывался, кого имел в виду Кит, выдавая в его присутствии фразочки вроде «That Brenda bitch»[50]. Иными словами, их сотрудничество не было образцом взаимопонимания…

Я сразу заметил, что группа разделилась на два лагеря. Один, очень ограниченный по численности, состоял из Мика, а в другом были Кит и Вуди. Билл, как всегда покорный ситуации, страдал все больше и думал только о том, как бы пораньше слинять из студии. Что касается Чарли, то он навлек на себя совершенно другую беду, чем крайне всех удивил.

В царившем маразме того, что происходило с Чарли, не ожидал абсолютно никто, и всех нас очень угнетало, что здравомыслящий, осмотрительный и элегантный барабанщик The Rolling Stones, как можно быстрее сбегавший со всех оргий к жене и любимым лошадям, эталон сдержанности, теперь тонул в тех же смутных водах, где некогда барахтался Кит. Как такое возможно? В то время как Кит отказался ото всех этих глупостей, решил жениться и завести детей, а Мик бегал по утрам и пил минералку с газом, Чарли снова все делал по-своему. Вот только ни к чему хорошему эта эксцентричность не привела. Заливаясь алкоголем и пристрастившись к героину, Чарли стал бледной тенью самого себя. Он всегда выглядел безупречно, а теперь приходил небритым и помятым. Образ «Красавчика Браммела» группы ему больше не принадлежал. Все это явно указывало на то, что в королевстве The Rolling Stones что-то пошло не так.