Шустрая Кэт. Курс второй - Елена Гуйда

Так вот.

Это было время на стыке осени с зимой. Когда днем еще осень, а ночью уже все — зима, мороз и даже снег пролетает. Ненавижу зиму. И осень кстати тоже.

Ну, то такое.

Шли мы уже с Висельников. Вечерело. Народ выходил на промысел или пропивать заработанное за день. Кто-то начинал скандалить и бить посуду, кто-то просто орать в подворотнях.

А я шагала под руку с магистром, черт, до сих пор привыкнуть не могу, Светлой магии и самым талантливым целителем столицы и улыбалась, как дурочка, порой ловя на себе взгляды прохожих, которые едва кивнув в знак уважения, спешили смыться по добру по здорову. И так же это тешит самолюбие.

Правда наслаждалась я не долго.

Уже почти миновав базарную площадь и совершенно того не ожидая мы совершенно случайно наткнулись на труп женщины. Ничего необычного. Просто замерзшая бродяжка, не сумевшая найти себе приют. Жалко конечно, но такое в Семи Висельниках на трёх поворотах пять раз встретишь. И в принципе ничего аж такого, если бы я случайно не заметила сверток, который она прижимала к груди. Еще теплый, но уже не живой.

Честно, я могу привыкнуть к трупам воров, стариков, даже просто женщин и мужчин. Но никогда не смогу осознать и принять замысел Единого в котором гибнут дети. Наверное, именно поэтому я, схватив малыша и убедившись, что это девочка, бегом помчалась в сторону таверны «У Рохаса». Вот там мы с Абрахамом и провели этот чертов ритуал. В комнате на втором этаже, некогда принадлежавшей Сивайе, а после ее смерти просто ставшей ей памятником.

Я не помню как все было. Оно само. Единственное, что я помню и даже чувствую до сих пор, когда пытаюсь вспомнить, — страх. Это действительно страшно. Не знаю, почему именно, но чувство это парализующее и на уровне инстинкта.

И все же у нас все получилось.

Как и потом доказать на примере Силь, что опыт был удачен.

Правда все наработки дедуля Волен велел сжечь и никому не показывать. Мало ли, что себе аристократия навыдумывает.

Малютку потребовало семейств Сильвии, удочерило и теперь носиться с ней, как с драконьим яйцом.

Ну а я вследствие долгих разбирательств, возни и волокиты, кучи списанной бумаги объяснительными, теперь миссис Волен в девичестве не Бирм, а Ролден. Вот такое страшно существенное изменение.

Черт!

Ну и теперь у меня есть свое родовое имение.

Правда здесь тоже есть нюанс.

Вы бы видели этот дом!!!

Вот типичный домик некроманта, только пары скелетов у входа, чтобы дверь гостям открывать, не хватало. И знаете с чего так? А с того, что веками принадлежащий Переходящим дом, имел уже свое собственное «Я». И это Я было против новых владельцев. Или просто хорошая охранная система заклинаний. Настолько хорошая, что я пока сама в ней не разобралась.

Вы бы видели сколько народа собралось, чтобы увидеть, как меня размажет по брусчатке! Ага, счас. Не быть мне Шустрой Кэт, чтобы не справиться со своим же имуществом. Справилась…

* * *

— Бирм, мать твою! — выкрикнул Дорк так, что пригнулся скелет, раскапывающий свежую могилу, под моим чутким руководством. — Ты вообще такую работку сама делать должна!

— Ага! С чего бы, если я маг, не использовать свои знания и возможности? — поинтересовалась я отдавая приказ копать дальше и не обращать внимания на неуравновешенного с некоторых пор куратора. — И вообще, далась вам моя мать! И не Бирм, а Ролден. А если уж совсем точно, я уже год как Волен, а вы все — «Бирм да Бирм»! Мои родственники в гробах переворачиваются…

— Ты же некромант моя драгоценнейшая. Упокой по-человечески, чтобы не было таких неприятных моментов. Вертящиеся в гробах родственники вообще плохая примета для некроманта…

— К дождю, не иначе!

— Риквел, чтоб тебе перья во рту поросло… — раздался от ворот городского кладбища, рев раненого дракона в исполнении Талвии Дорк.

— Так, Бирм. Мне кажется пора. В городской морг привезли очень любопытный экземпляр… Если что — ты меня не видела.

— Да не вопрос, — улыбнулась я.

Эх. Все же нравится мне моя жизнь студенческая. Да и не студенческая тоже — ничего!