Медиа-киллер - Владимир Вера

Неожиданно Магистр замолк, словно его укусила гадюка. Вены на шее вздулись, скулы задрожали, предворяя истошный крик отчаяния и ужаса. Он заорал, будто его резали на куски, а сердце вырвали из груди…

Лорд, сперва отпрянув в сторону от испуга, мгновенно оценил обстановку. Та нищая бабка, вынырнувшая из-за дерева подобно невидимке. Именно она стала причиной этого ужасного состояния вождя.

Спустя секунду Магистр стоял в центре плотного кольца телохранителей, но не прекратил свой панический крик. Старушка, целью появления которой было заурядное попрошайничество, сама до смерти перепугалась и теперь решила ретироваться. Оборванка заковыляла на своих кривых, с закупорками вен, ногах в глубь палисадника, но тут произошло страшное.

– Убейте ее, убейте! – плакал как младенец глава организации. – Застрелите ее, пожалуйста!

Профессионалам не надо было долго объяснять. Они выпустили в старушку не меньше дюжины пуль. Бабушка, залитая кровью, упала в траву, сжимая одной рукой корявую палку, а другой держа обглоданную кость – ее несостоявшийся ужин.

Что случилось? Почему? Зачем? Лорд не мог прийти в себя. Все произошло как в тумане. Уму непостижимо, как могло такое случиться и какое отношение этот расстрел имел к революции. Он не мог найти объяснения…

Магистра в невменяемом состоянии отвели на второй этаж ресторана, в спальню. Валериановая настойка не помогла. Детский страх не отпускал. Неужто она вернулась?! Она вернулась за ним?! Надо бежать! Паническая атака вытеснила весь разум. Кошмар из детства бомбил мозги. Доктор вколол кубик морфия… Через какое-то время пришло частичное прозрение, разум кое-как заглушил сумятицу в голове и списал все на побочные эффекты большого переутомления. Наркотик перебарывал тревогу и бессонницу, клонил ко сну. Но уснул Магистр лишь под утро, проснувшись во второй половине дня изрядно потрепанным и опустошенным, но в относительно нормальном состоянии. Разум прижег своим практицизмом безосновательные страхи, вернул к реальности. Навязчивый пульсар давал о себе знать все реже и реже, потихоньку затухая. «Нет, она мертва, мертва. Она больше не сможет меня убить. Я убил ее…»

Магистр укатил под вечер на своем бронированном кебе с богиней Никой на капоте, ни с кем не попрощавшись. Старуху закапывали небрежно, как дохлую кошку. Лорд с отвращением наблюдал, как молодчики в синих куртках с красными шевронами хоронили безвинную жертву. Но смог настроить себя в правильном русле, натянув струны своих беспорядочных мыслей в соответствии с новой гармонией. И уже скоро его не беспокоило, что эту октаву не взять, потому что в реальности ее вообще нет. И пусть даже это и не гармония вовсе, а дисгармония. Главное, что она была музыкой революции. Подобные аккорды не чаруют слух. Ну и что? Разве мало было в истории безвинных жертв?

Он успокоился в очередной раз. На сей раз спокойствие было зыбким, как беззаботность людей, проживающих в сейсмической зоне. Или в зоне повышенной радиации. Им просто некуда деваться. Теперь Лорд знал точно – Соболь, он же Магистр, – ненормальный. В этом объяснение всего, что уже было, что есть и что еще будет. У Магистра был страх, воистину животный – это также установил его ближайший соратник. Ему нужно было узнать это не ради занесения непреложного факта в летопись великих свершений главы Ордена «Либра», а из собственного любопытства.

Страх главы Ордена не относился к общепринятым понятиям страха. В его боязни просматривалась аномалия. Да, Лорд служил сумасшедшему. Возможно, маньяку, которого возбуждает море человеческой крови. Но… История делалась людьми не совсем здоровыми. Лорд не обладал энциклопедическими знаниями, не слыл эрудитом и не был столь начитан, как вождь, но кое-что о великих он все-таки слышал.

«Колумб – сифилитик, его заразили индейцы. Наполеон – мазохист, немалую часть жизни он унижался перед богемной шлюхой Жозефиной и комплексовал по поводу своего карликового роста. Прямо как я в детстве, – приписал и себе избранность низкорослый Лорд. – Сталин – мнительный параноик, страдающий манией преследования. Цезарь – эпилептик, Рузвельт – калека, Черчилль – ожиревший боров, Мао – идиот, Гитлер – импотент… Чем Магистр хуже Гитлера? Немецкий фюрер хоть и требовал от своей племянницы Гели Раубаль мочиться ему на лицо, зато избавил Фатерланд от безработицы! Магистр ничем не хуже. Ничем. Он тоже несчастен. Чтобы стать лидером, надо просто стать счастливым своим несчастьем. Понять свою избранность. Преодолеть свои комплексы, пусть даже за счет чужих жизней. Он млеет от ужаса при виде бабушек, но все-таки успевает, цепенея от страха, отдать приказ на поражение. Ну и что? Жалко бабульку, но, выходит, она стала жертвой истории»…

Лорд вызвал своего водителя и приказал отвезти его обратно в Москву. От Калуги до столицы дорога простиралась великолепная. Местного мэра после победы революции не расстреляют…

– Влад, а теперь прошу вас сосредоточиться. Короткие вопросы из анкеты Марселя Пруста и, если можно, односложные емкие ответы. Блиц-интервью, согласны? – спросил меня ведущий.

– Да, – ответил я.

– Самое ненавистное слово?

– Все слова матом.

– Какое качество для мужчины самое главное?

– Терпение.

– Что вы больше всего цените в женщине?

– Верность.

– Где бы вы хотели жить?

– В Москве.

– Как бы вы хотели умереть?

– Героем.

– Если бы вам предстояло долгое время пробыть на необитаемом острове, какую бы книгу вы с собой взяли?

– Библию.

– А фильм?

– «Храброе сердце» с Мелом Гибсоном. На необитаемом острове, оказывается, тоже есть DVD!

– Ваш любимый политик?

– Вы посчитаете меня ангажированным, но их два…

– Понятно…

– Я имею в виду братьев Кастро, а вы на кого подумали?

– А! Хорошо, а что вы скажете Богу, когда предстанете перед Господом на пороге чистилища?

– Преклоню колени и попрошу прощения…

Я стал звездой. Программа «Взлеты и падения» который месяц подряд удерживала пальму первенства во всех телерейтингах. Журналисты не давали мне прохода. Я раздавал интервью направо и налево. Рекламные щиты с моим портретом усеяли московские проспекты. Целая река чернил ежедневно утекала на автографы. Я сам от этого устал, но мои фанаты были неутомимы, а телезрители носили меня на руках и верили каждому моему слову.

Дома скопились сотни писем с предложениями новых проектов на разных каналах. Меня пытались переманить, предлагали главные роли в двух отечественных и одном зарубежном сериалах. Звали в кино, обещали долю с проката и баснословный гонорар. Один чокнутый клипмейкер настойчиво подсовывал фонограмму с какой-то попсой, уверяя, что такому раскрученному бренд-нейму, как Максимов, достаточно просто открывать рот. Все остальное за него сделает продюсер, который и название для группы уже сочинил. Это будет квартет «Черный полковник и брянские партизанки», где «Максимова обязательно нужно разбавить тремя топовыми певичками с ростом не меньше 175 см».