Лера - Татьяна Волк

— Денис, мне всё равно. К тому же понятия нормальности сейчас у всех разные.

Сказала ещё с таким безразличным видом. Умею я это делать так, что после этого меня и ехидной назвать могут. Просто выглядит так. Словно издеваюсь над человеком. Вот и он кипящие гневом глаза сузил в две щёлки. Вижу, как весь раскраснелся от скрытой в нем ярости, словно я уже сейчас его к пидарасам причислила. Причем именно в такой грубой форме. — Ты гомофоб что ли? Или чего так взвился, будто я на твой больной мозоль наступила? Братик, знай, если что, я приму тебя любым.

Я мило улыбаюсь после этих слов, а у Дениски такое выражение лица, точно он с большим удовольствием придушил бы меня сейчас. Всё-таки общение с Краёвым не пошло мне на пользу. Я и до этого-то милым одуванчиком не была. А сейчас и вовсе. Руслан постоянно поддевает меня какими-то шутками, просто он привык так общаться. И не всегда его подначки безобидные, так что у меня было два варианта: или постоянно обижаться и плакать из-за его слов, или отвечать в том же духе, когда меня задевают.

Будь Денис повежливее и не выскажись он столь отрицательно о моём городе и мужчине, именно в таком порядке, то, наверное, и я постаралась быть вежливее. Хотя бы ради отца. А вовсе не потому что Денис мне начал нравиться.

Я конечно этого парня изначально в штыки восприняла. Просто потому, что показалось будто он разглядывает меня как кусок мяса, потом уже из-за того как ведет себя. А сейчас он идёт со мной рядом к остановке, и я буквально физически ощущаю его внутреннюю злость. И это никакая не интуиция. Просто у него же на лице всё написано.

Не с того мы начали. Если он действительно хочет быть моим братом, дала себе слово хотя бы попытаться найти в нём что-то хорошее. Нельзя же быть такой предвзятой. Он конечно придурок редкостный. Это мое первое впечатление о нём, после того как он перед Русланом выпендривался так точно уверилась в этом. Но я не знаю, как это может на папиной семейной жизни отразиться, если я и дальше буду откровенно хамить Денису.

Естественно парень не был в восторге от перспективы давиться в общественном транспорте. Но, честно говоря, я вообще не понимаю зачем он сам ко мне приехал и встречал у подъезда. В конце концов мы живём в двадцать пером веке и почту с голубями или гонцами отправлять уже не надо. У отца навороченный айфон, у меня хоть и убитая раскладушка, но тоже какой-никакой мобильник. И при желании папа мог мне и позвонить.

Вместо этого Дениска пробирается к заднему ряду сидений в душной, пахнущей пылью маршрутке следом за мной. До кофейни, в которой нас ждал мой папа добрались в считанные минуты. Водитель врубил радио и всю дорогу вместо неловкого молчания я слушала русский поп. Я собственно не любитель какого-то одного жанра музыки, скорее всё под настроение, поэтому меня не раздражает, когда рядом со мной слушают Стаса Михайлова, который сто пятьдесят раз в припеве повторяет «Ты моё сердце из чистого золота». Разве что Денис рядом закатывает глаза и матерится. Причем опять на английском. Какая же он всё-таки нежная натура. Говорит что-то про американскую рок-группу, которую в нашем захолустье явно никто и никогда слушать не будет. Наше захолустье — это его слова. Пока он гулял по городу перед тем, как случайно рядом с моим домом оказаться, то достаточно его рассмотрел. Так себе совпадение и меня лично не слишком обрадовало, что отец, созвонившись с моим братцем, эту «важную миссию», мое приглашение, на его плечи переложил.

Наконец зашли с Денисом в кофейню. В углу за одним из столов нас действительно ждал мой папа. Меня удивило, что отец поморщился при виде Дениса. Да и сам парень на моего отца отреагировал весьма своеобразно. С первого взгляда становится ясно, что эти двое недолюбливают друг друга. И тогда тем более непонятно, что делает Денис в моём городе. Вместе с папой.

Отец привстал при моём появлении, а больше мне кажется, чтобы наградить Дениса недобрым взглядом.

— Привет, солдафонам! — тут же отсалютовал «мой братец». Отец сузил глаза и прогремел:

— К пустой голове не прикладывают!

Вообще надо знать моего папу. Терпения у него не густо. Наорать или рявкнуть так, что от одного его крика душа может уйти в пятки ему раз плюнуть. Скорее годами выработанная профессиональная привычка. И в случае с Денисом он пока только этим и ограничивается. Чем по всей видимости Денис беззастенчиво пользуется, постоянно его поддевая и подначивая. Вот и сейчас притворно вздрогнул, и повернулся ко мне с безумным взглядом и полуулыбкой. Один уголок губ у него часто приподнимается в такой.

— Ух, какой грозный! Он у тебя случайно не кусается? Или мне всё-таки готовиться к тому чтобы делать прививки от бешенства?

— Жаль, что у нас ещё не научились делать прививки от тупости, — процедил отец.

— А я тебе говорил, что медицина у нас отсталая, как и всё остальное. И просил отправить меня в Лондон, так ты же у нас патриот.

Папа выругался, а я, пока они пререкаются отодвинула для себя стул и села на него. Мой родитель в это время ещё больше разбушевался. Хотя, наверное, сложно это делать, если после первого крика, привлекшего к нам внимание других посетителей заведения, он старается говорить на полутонах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- То, что я тебе в этом отказал вряд ли было достаточным поводом бросать юридический только для того, чтобы носиться с фотоаппаратом на свадьбах. Я в твои годы за учёбу зубами цеплялся, получал стипендию, а не учился на контракте и ещё и тянул с родителей деньги на свои игрушки и капризы!

— Да я помню к чему тебя это привело, — хмыкнул парень и развалился рядом со мной на соседнем стуле. — Если бы не моя мать, бомжевал бы сейчас. Думаешь, если сослали меня в этот Муходрищенск, я сразу за ум возьмусь?

— У матери твоей была надежда, что ты не полный дебил. У меня такой надежды больше нет.

— Ну оно и понятно. Ты же с Ольгой живёшь, — пожал плечами Денис. Какой-то он непрошибаемый что ли. Отец выругался и наконец сел напротив нас. Вроде бы он уже достаточно взрослый, чтобы не поддаваться на провокации и все равно не может удержаться, когда перед ним такой молодой и борзый. Который смеет не подчиняться.

— Поколение дегенератов. Думаешь мне нужно, чтобы ты со мной здесь был? Меньше бы шлялся по своим митингам, тебя бы здесь и близко не было! А так скажи матери за это спасибо! — отец обвёл рукой стол, за которым мы втроём собрались. — Можешь мне объяснить, чего тебе вообще не хватает? Мать для тебя на всё готова, в двадцать лет уже своя квартира. Машину тебе готова купить!