Повешенный - Лина Вальх

– Ммм, нет? – с сомнением посмотрел на сестру Уилл, круговыми движениями заставляя воду в стакане проноситься по стенкам.

Маленькие шестерёнки в голове Уильяма задвигались с ускоренной силой. Ему определенно было нечего сказать сестре, но щекочущее нервы чувство подсказывало Уильяму, что добром этот разговор не кончится. Маргарет смотрела на него с прищуром, морщила свой широкий вздёрнутый нос и осуждающе качала головой, словно Уилл был нашкодившим школьником, который не хотел признаваться в самом страшном в своей жизни – несделанной домашке.

– Мне звонил Даниэль. – Уилл хотел бы, чтобы этот разговор закончился на одной этой фразе, но Маргарет продолжила, окончательно добивая Уильяма и его желание не убивать Даниэля: – Четыре месяца назад. Сказал, что ты вышел на работу, как будто ничего и не произошло. Как ты хочешь, чтобы я это все понимала, Уилл? Четыре месяца и ни одного сообщения о себе. Я думала, мы семья. Или я тебе нужна, только когда у тебя проблемы, а когда все хорошо, ты…

– Я рад, – мягко оборвал сестру Уильям, – что вы с Даниэлем стали столь тесно общаться. И я… работал, – пожал плечами Уилл и залпом выпил воду в стакане.

– Все это время? Не смеши меня, Уильям Белл, – Маргарет раздосадованно хлопнула себя по ногам и простонала. – Я слишком долго и слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить в твои сладкие сказочки. Ты жулик и пройдоха. Как и твой дружок Даниэль, – женщина в несколько шагов подлетела к столу, оперлась о него одной рукой и, нависнув над Уиллом, угрожающе наставила ему в лицо указательный палец. – И я клянусь, если он втянул тебя во что-то… незаконное, я лично найду его и лишу его мать возможности увидеть внуков.

Уильям бы и сам не хотел, чтобы Даниэль хоть когда-то заводил детей, потому что взбалмошный характер Куэрво при неблагоприятном исходе мог превратиться в страшный кошмар для Уильяма и всех окружающих. Но к счастью для Даниэля и к несчастью для Уильяма, они были друзьями, и позволить Маргарет заниматься действиями, направленными на унижение чужого достоинства, Уилл просто не мог.

Уилл вздохнул и уже было приготовился сказать хоть что-нибудь в защиту друга, как из гостиной донеслись крики младших братьев и радостный визг Мэри. Маргарет смотрела на брата требовательным взглядом и нервно постукивала пальцами по столу, так что Уилл, прочистив горло несколькими короткими покашливаниями, понизил голос и многозначительным взглядом указал в сторону окна:

– Думаю, нам стоит прогуляться. Это разговор не для лишних ушей.

Маргарет помедлила и все же ответила коротким сдержанным кивком. От сердца у Уильяма не отлегло, но стало чуть легче. По крайней мере, теперь Маргарет не давила на него своим авторитетом, который Уилл всегда пытался небезуспешно оспорить.

– Только мне нужен час, чтобы все тут закончить, – с улыбкой добавила Маргарет, наслаждаясь просыпающимся в Уильяме подозрением. – А ты пока развлеки братьев. Они не видели тебя полгода.

Слушать возражения Уильяма Маргарет даже не удосужилась: развернулась столу и продолжила готовить ужин. Уильяму же оставалось только смириться со своей участью и смиренно положить голову на плаху младших братьев. Каждый раз, когда Уилл оказывался с ними в одном помещении дольше, чем на пять минут, он начинал чувствовать себя не по годам старым: он не понимал и половины из того, что говорили подростки, а они в свою очередь все время посмеивались над тем, как Уилл общается с матерью. Уилл не знал, что интересно его братьям, а когда пытался это выяснить, те лишь отмахивались или начинали обсуждать последние новости из Европы, делая ставки, через сколько начнётся очередная война.

Вот и сейчас Уилл безуспешно пытался наладить общение с братьями, молясь, чтобы стрелка часов побыстрее прошла очередной круг, а Маргарет наконец спасла его от этой пытки. Единственным, что скрашивало мучительные минуты, была Мэри, снова усевшаяся на колени Уильяма и все время тыкающая ему в лицо яркой детской книжкой. Мама Уилла продолжала бормотать бессвязные фразы, раскидывая по столу карты, а дождь, прекратившийся на пять минут, зарядил с новой силой.

Маргарет не пришла через час. Не пришла она и через два часа. Вместо не в комнату вплыл дурманящий разум аромат приготовленного куриного супа и тефтелек, которые все будут обязаны съесть до начала Рождества, чтобы потом не отнимать друг у друга порции. Так было всегда в отцовском доме и будет продолжаться в доме Маргарет. Не лучшая стабильность в жизни, но, по крайней мере, тефтельки Маргарет были съедобны в отличие от тех, что готовила их кухарка – кровь отлила от лица Уилла при воспоминании о слипшихся холодных кусках мяса в подливке, которые ему приходилось сквозь силу запихивать в себя.

Маргарет вплыла в гостиную через два часа сорок минут и тридцать семь секунд – Уильям засек время, – и бросила фартук в сторону кресел. Послышалось недовольное пыхтение: ткань повисла на Александре, и тот пытался из неё безуспешно выпутаться.

– Мам, мы ушли, – наклонившись, Маргарет приобняла мать и обменялась с ней тремя поцелуями. – Вернусь к ужину.

– Благослови вас господь, детки мои.

Едва заметный кивок в сторону двери, и Уилл уже натягивает на себя пальто, облачает руки в перчатки, поправляет помятую шляпу и раскрывает еще мокрый зонтик на пороге дома. Маргарет несильно сжимает его локоть – и вот они уже медленно бредут по опустевшим под шторой ливня улицам знакомым обоим маршрутом. Город спал в предпраздничной суете, уныло перемигивался боа из гирлянд и вздыхал выхлопным дымом машин. Город спал, единственный раз в году усмирив свой по-северному юный пыл и набирался сил, чтобы ворваться в очередной год своей истории россыпью пуль и всплесками багровой краски на стенах.

Тишина окружила Уильяма и Маргарет непроницаемым куполом, позволяя наслаждаться привычными порывами ветра и потемневшими от дождя небоскрёбами. Серые луковые гиганты 3– Уильям помнил, как они строились, облепленные маленькими человеческими муравьями, как поднимали свои головы и всходили под тёплым солнцем, чтобы спрятать в своих тенях длинные широкие улицы. Уильям помнил покосившиеся старые здания, на месте которых уже через пару недель появлялись уродливые металлические скелеты бетонных монстров. Уильям помнил неуклюжие машины, как подростки цепляющие всё своими угловатыми плечами, чтобы через пару лет превратиться в изящные округлые линии, переливающиеся под солнечными лучами.

Они шли молча. Маргарет изредка тяжко вздыхала и крепче стискивала руку Уильяма, а он делал вид, что рассматривание украшенных витрин для него намного интереснее, чем намёки сестры. Маленькие заводные человечки за стеклом смешно наклоняли свои деревянные туловища, а механические паровозы нарезали круги вокруг горы подарков – в детстве Уильям бы все отдал за то, чтобы получить на Рождество не очередную скучную книгу или новый костюм, а побольше игрушек. Или деревянную лошадку, чтобы качаться на ней весь день. Уилл улыбнулся и стиснул пальцами ручку зонта, перешагнув бурлящий в канализацию поток воды.