Тихие Убийцы. Всемирная история ядов и отравителей - Питер Макиннис

В первые несколько дней природа газа была неизвестна, о нем говорили лишь как об «удушающих газах». Сегодня мы, конечно, знаем, что тогда были применены 500 тонн хлора, которые немцы выпустили из 200 тысяч газовых баллонов, тем не менее замешательство на стороне сил Антанты представляется несколько странным. Ведь любой из английских рабочих соответствующих заводов, от Сент-Хеленс до Уиднеса, сразу же сказал бы, что это за газ: немцы выпустили в сторону неприятеля все того же «Роджера»…

В первых сообщениях о случившемся говорилось об этом газе как о «противоречащем правилам Гаагской конвенции» — это было поднимающееся кверху облако испарений, зеленовато-серое, с радужными оттенками. Немцы, как сообщалось, были подготовлены к тому, чтобы действовать, находясь под этим облаком, — причем тон сообщений был таким, словно сам этот факт делал их поведение еще более достойным порицания. Некоторые наблюдатели видели тогда на германских позициях каких-то солдат в форме, похожей на водолазные костюмы, которые управлялись с металлическими баллонами и шлангами, направленными в сторону французских позиций. В тот день от газовой атаки погибли 800 защитников Кале, а еще 15 тысяч военных обратились в бегство.

Согласно американской газете «Нью-Йорк трибьюн», немецкие солдаты, преследовавшие отступавших, «держали во рту инспираторы» для защиты от газов:

Виктор Ле Фебюр[109] оставил свидетельство о первой реакции английского генерала сэра Джона Френча[110]. Он был потрясен:

Несмотря на такой успех, германским войскам не удалось совершить прорыв, а солдатам в армии Антанты были вскоре выданы временные хлопчатобумажные маски, которые им для большей эффективности нужно было увлажнять собственной мочой. Дело в том, что при разложении мочи высвобождается аммиак (который сам по себе, в надлежащих условиях, ядовит), а он как раз нейтрализует хлор. В июле 1915 года солдаты получили первые «эффективные» газовые маски и респираторы, хотя Роберт Грейвс[111] довольно-таки саркастически отзывался об их профилактических свойствах:

Между тем страны, вошедшие в союз Антанты, обсуждали возможное применение ядовитых газов по меньшей мере с 1812 года, так что, хотя союзники любили изображать немцев в виде жестоких гуннов, поддевающих своим штыком несчастных младенцев, им как-то в голову не пришло, что аналогичные идеи могут возникнуть и у других. Генерал Френч 15 июня 1915 года жаловался, что «все научные ресурсы Германии явно были использованы для того, чтобы создать столь смертоносный и ядовитый газ, что если в контакте с ним окажется любой, самый здоровый человек, то поначалу он окажется парализован, а затем, медленно агонизируя, умрет».

К 25 сентября 1915 года британцы были готовы к ответному удару, однако их первый опыт газовой атаки был неудачным: ветер изменил направление, и хлор накрыл их собственные отряды, которые шли на штурм. Вскоре после этого газ стали поставлять в снарядах, так что можно было избавиться от неуклюжих, неудобных установок с газовыми баллонами и шлангами.

Однако как боевое средство хлор имел следующий недостаток: едва человек вдыхал его первую порцию, как он сразу же начинал сильно кашлять, так что ему даже не удавалось вдохнуть достаточно большую порцию яда. Кроме того, кашель сразу становился сигналом для окружающих солдат, что надо немедленно надеть газовые маски. Более эффективным оказался фосген, смесь хлора и монооксида углерода — этот газ был введен в действие в декабре 1915 года. Его часто использовали в сочетании с хлором, и эта смесь называлась «белой звездой». Фосген вызывал минимальное раздражение легких и гортани, респираторный рефлекс отсутствовал, у жертвы не возникало защитного кашля, поэтому газ мог распространиться глубоко в легкие, а там выделяется хлористый водород, который вызывает сильнейший отек легких. Порог восприятия запаха для фосгена составляет 1,5 мг/м3, а раздражение слизистой оболочки у человека начинается при содержании газа 4 мг/м3.