Сухих соцветий горький аромат - Ирина Зорина

Стоя у двери Сашиной квартиры, я никак не решалась нажать на звонок. От волнения руки похолодели и мелко дрожали, в висках шумно пульсировала кровь, а сердце колотилось так сильно, что лёгкий воротничок платья то и дело боязливо вздрагивал.

«Аня, ты должна взять себя в руки, — сказала я самой себе, — успокойся».

Я закрыла глаза и сделала несколько глубоких вздохов. Почувствовав, что напряжение начало спадать, я коснулась кнопки звонка и ощутила на её поверхности знакомую выемку. В квартире раздался резкий, дребезжащий сигнал. Через мгновение послышались неторопливые тяжёлые шаги, щёлкнул замок. От радостного предвкушения долгожданной встречи я не могла сдержаться и, широко улыбаясь, уже готова была броситься в объятия. Но дверь распахнулась, и на пороге показался вовсе не Саша, а высокий, тучный незнакомец со светлой косматой бородой, взъерошенными волосами и выразительными голубыми глазами. На нём была растянутая, выцветшая светло-зелёная футболка, домашние спортивные штаны с вытянутыми коленками и мягкие клетчатые тапочки, надетые на босу ногу. Что-то неуловимо-знакомое было в его внешности, но я никак не могла понять, что именно. Улыбка мгновенно спала с моего лица, и я озадаченно уставилась на незнакомца.

— Здравствуйте, — сказал он, переминаясь с ноги на ногу. — Вы к кому?

— Здравствуйте, — проговорила я с лёгкой подозрительностью в голосе.

Быстро прокрутив в голове, кто это может быть, и не найдя ответа, я отбросила эту мысль и нетерпеливо заглянула за плечо незнакомца, пытаясь взглядом отыскать в квартире Сашу. Его нигде не было. В гостиной на маленьком пушистом коврике, вытянув длинные мохнатые лапы, спал белый кот. Я не сразу узнала в нём спасённого нами Диогена. «Как же он вырос», — удивилась я и снова посмотрела на незнакомца. Он недоумённо разглядывал меня и явно ждал ответа на свой вопрос.

— Я к Саше Князеву, — торопливо ответила я, — он дома?

— Нет, — сказал тот, — он в отъезде.

Я почувствовала разочарование:

— А когда он будет?

— Не раньше чем через год, а то и через полтора.

Эта новость повергла меня в шок. Потрясенная и растерянная, я стояла на пороге квартиры, смотрела внутрь и не могла поверить, что услышанное — правда. Вон там, у стены, стоит маленький журнальный столик, на нём, совсем как прежде, возвышается салатовый абажур миниатюрного светильника, а вон виднеется край дивана, картина на стене, большое зеркало в гостиной и даже Диоген, распростёртый в дремотной неге на полу — всё в точности так, как было раньше. Значит и Саша должен быть здесь. Он не мог уехать так надолго, не мог. От ощущения безнадёжности положения, в котором я оказалась, и разочарования, вызванного крушением радужных надежд, внутри меня начало закипать раздражение, которое необходимо было выплеснуть на виновника моих бед. Так как худую весть принёс незнакомец, он автоматически стал виновником, и я с остервенением набросилась на него:

— А кто вы такой? Что-то я не могу вас припомнить!

— Мы на самом деле никогда не встречались, — спокойно ответил он, — я младший брат Саши, Даниил. Саша позволил мне пожить в его квартире, пока он будет в отъезде. А как вас зовут? Я могу передать Саше, что вы приходили, мы с ним часто связываемся.

Раздражение спало так же быстро, как и поднялось. Я почувствовала вялость и безразличие.

— Аня, — ответила я.

— Аня Снегирёва? — оживился мой собеседник.

— Да.

— Очень приятно, — Даниил горячо пожал мне руку, — Рад знакомству! Саша много рассказывал о тебе.

— Мне тоже приятно, — вяло проговорила я. — И не нужно передавать Саше, что я приходила, это ни к чему.

Он кивнул.

— Может пройдёшь?

— Зачем? — я удивлённо приподняла бровь и вопросительно посмотрела на Даниила.

Он пожал плечами:

— Да так, поболтать.

— Нет, спасибо, — я уже собиралась уходить, но на мгновение задержалась. — А куда он поехал?

Даниил запустил пятерню в косматую копну волос, почесал голову, затем облокотился на косяк двери:

— Может, всё-таки пройдёшь, сдаётся мне, разговор может затянуться.

Подумав, я согласилась и шагнула в квартиру. В нос ударил знакомый аромат Сашиного парфюма, от воспоминаний у меня закружилась голова, и я еле удержала равновесие.

— Он поехал в Африку, в Сомали, — проговорил Даниил. — Саша давно туда собирался. Там какой-то волонтёрский проект… он работает в клинике. Почти все свои сбережения на это потратил, машину даже продал. Пару месяцев назад закупил вакцины, какое-то медицинское оборудование и всё туда отправил, а потом и сам улетел.

— Да, он хотел поехать в Африку, — медленно проговорила я. Мгновенно меня охватил безотчётный страх за его жизнь. Сомали одна из самых опасных стран мира. Пираты, перманентная гражданская война, террористические атаки, эпидемии малярии, жёлтой лихорадки — и это далеко не полный список опасностей, поджидающих туриста или волонтёра в данной стране. Почему он отправился именно туда? Почему Сомали? Когда Саша рассказывал мне о своей мечте, я даже не удосужилась спросить, куда именно он собирается. Тогда меня в первую очередь волновало, женится ли он на мне, а после вся эта затея показалась далёкой и неосуществимой и потому не вызвала тревоги. Но теперь он там, в неприветливой, жестокой, опасной стране помогает людям, которые способны в любой момент отнять его жизнь.

— Почему он поехал в Сомали? Можно же было выбрать страну с более спокойной политической обстановкой! — в паническом ужасе воскликнула я.

— Не знаю, — Даниил безнадёжно развёл руками, — он так решил.

— Неужели некому было его отговорить? Неужели никому не было дела до того, куда он отправляется? А что ваши родители? Почему они его не остановили?

— Он никому ничего не говорил. Родители узнали, когда уже всё было закуплено, отправлено, перелёт оплачен и через два дня ему нужно было лететь. Он заехал к нам, чтобы попросить меня пожить у него, присмотреть за Диогеном. Сказал, что приедет через год или полтора. Мама плакала, просила не ехать. Но он пообещал, что с ним всё будет в порядке, отдал мне ключи и ушёл.

Я долго молчала, пытаясь прийти в себя:

— Ты сказал, что вы связываетесь, как он?

— Говорит, что работы очень много. В городе опасно, разруха, голод.

— Тогда быть может, он приедет раньше назначенного срока?

— Не думаю. Кажется, он чувствует себя нужным, думает, что делает что-то важное… Поэтому боюсь, как бы эта поездка не затянулась ещё на пару лет.

Его слова испугали меня.

— Ты не знаешь, как называется проект? — спросила я.

— Ох, сейчас вспомню, — Даниил зажмурился и постучал себя по лбу. — Я не помню названия проекта, но знаю, что он работает в обществе Красного Полумесяца, в столице Сомали Могадишо.