Никогда не обманывай виконта - Рене Энн Миллер

– Эмма? Ты тут, внизу? – позвала Лили.

С глазами огромными, как блюдца, Эмма с трудом поднялась на ноги.

– Да, дорогая. Я… читаю.

Шаги приблизились. Ручка двери повернулась.

– А почему дверь заперта?

Саймон натягивал брюки, пока Эмма надевала ночную сорочку и торопливо ее застегивала.

– Должно быть, я сделала это машинально. Возвращайся в постель. Я приду через минуту.

– Я надела уже две пары носков, но все равно мерзну, – пожаловалась Лили. – Можно мне поспать с тобой? Обещаю, я не буду утром снимать носки и тереться о твои ноги холодными пальцами, чтобы тебя разбудить.

– Да, забирайся в мою кровать. – Эмма просунула руки в рукава халатика.

Медленные, но тяжелые шаги Лили отдавались эхом, пока она брела вверх по лестнице.

Эмма повернулась к Саймону.

– Вы сможете выйти сами через заднюю дверь?

– Да, конечно.

Он поднял с пола рубашку. Когда Эмма поспешно шла мимо, он не сдержался, сжал ее руку и притянул ее к себе. Не желая расставаться, он прильнул к ее губам долгим поцелуем. А когда отпустил Эмму, увидел, что ее глаза полны слез. Но прежде, чем он успел сказать хоть слово, она плотнее закуталась в халатик и выскочила из комнаты. Саймон с трудом поборол желание пойти за ней и спросить, в чем дело, хотя ответ он знал.

Он скотина. Он фактически обвинил ее в воровстве.

Всего через несколько минут после того, как они были так близки. А быть с Эммой несравнимо ни с чем на свете. Ее тихие вздохи. То, как она смотрела на него своими прекрасными синими глазами. Все было идеальным до тех пор, пока он не открыл свой чертов рот.

Он идиот, но завтра он загладит свою вину.

На следующий день Саймон сидел в своем кабинете, откинувшись на спинку кресла и положив ноги на письменный стол. В руках он держал бархатную коробочку для драгоценностей. Струившийся в окно свет послеполуденного солнца упал на подвеску из синего топаза на золотой цепочке. Он провел пальцем по большому камню. Уехав утром из боксерского клуба, Саймон больше часа пробыл в ювелирном магазине Хэнкокс на углу Брутон и Нью-Бонд-стрит, выбирая подарок для Эммы. Он остановился на этой подвеске, потому что сверкающий камень напомнил ему ее глаза. Затем он купил Эмме новый зонтик взамен поломанного, ноты для Лили и обруч для Ника.

Он надеялся вручить Эмме подвеску во время дневного сеанса позирования, но, вернувшись домой, обнаружил записку, отменявшую этот сеанс. Она опять утверждала, что будет печь хлеб. Она его избегает.

В дверь постучались.

– Да. Войдите.

Вошел Харрис. Заполнявший коридор дым проник в комнату, принеся с собой запах сгоревшей еды.

Похоже, последняя попытка Бейнса приготовить что-нибудь съедобное не увенчалась успехом, как и все предыдущие. Саймон подавил стон. Он не думал, что сможет заставить себя съесть еще что-нибудь отвратительное. Утром ему подали тосты, напоминавшие уголь, и бекон, тоже почти такой же черный. В попытке спасти не только свои вкусовые рецепторы, но и желудок, Саймон съел ленч в мясном ресторане.

Высоко подняв кустистые брови, Харрис подошел к столу и уставился на подвеску.

– Очень красиво, милорд. Это для мисс Траффорд?

– Да. – Саймон захлопнул коробочку и сунул ее в верхний ящик стола.

Харрис показал на отделанный кружевами розовый зонтик, лежащий на углу стола.

– Это тоже для нее? Или им собираетесь пользоваться вы?

Саймон проигнорировал и вопрос, и глупую ухмылку на лице дворецкого.

– Что это там Бейнс сжег?

– Ростбиф.

– Думаю, сегодня вечером я пообедаю у себя в клубе.

– Он призвал на помощь кавалерию, милорд.

– Кавалерию? – переспросил Саймон.

– Миссис Флинн. Она согласилась помочь Бейнсу спасти обед после того, как испечет хлеб.

Судя по запаху, надежды уже не осталось, но если кто-то и может его спасти, то только миссис Флинн. Саймон встал.

– Ты чего-то хотел, Харрис?

– Да. Бейнс желает знать, что вы предпочтете – беарнский соус или соус Порто.

– Пусть решает сам, меня устроит любой.

– Очень хорошо, сэр. – Харрис направился к двери.

– Ты не знаешь, сегодня миссис Флинн занята только в первую половину дня? – спросил Саймон.

Харрис остановился и повернулся.

– Полагаю, что да.

Может быть, если он пригласит Эмму и Лили пообедать с ним, Эмма согласится и он сможет подарить ей подвеску?

Саймон взял с подноса лист бумаги, написал приглашение и протянул Харрису.

– Пожалуйста, доставь это мисс Траффорд и дождись ответа. Я пригласил ее и Лили пообедать со мной.

Губы дворецкого слегка изогнулись в улыбке.

– Мисс Траффорд и ее сестру? До чего по-домашнему, милорд. Неужели вы в конце концов решили жениться?

«Жениться? Господи, нет». Слишком редко браки бывают удачными. Достаточно взглянуть на его собственную семью. Брак отца с Джулией – сплошное притворство. А как насчет союза бедняги Хантингтона? Катастрофа. Нет, он не собирается жениться.

Брак – это не то, к чему можно отнестись легкомысленно, как сделала его мачеха. Он требует самоотверженности. И любви.

Саймон покачал головой.

Пока миссис Флинн в жаркой и влажной кухне с энтузиазмом смешивала муку, дрожжи и воду, превращая их в липкий шар, Эмма провела рукавом по лбу, чтобы стереть пот, от которого чесались брови. Они пекли хлеб вот уже почти два часа.

Со вздохом она начала месить эту смесь на деревянной доске. Влажное тесто липло к рукам, как клей. Запах дрожжей, поначалу казавшийся приятным, потерял свою привлекательность больше часа назад.

На лестнице загрохотали быстрые шаги. Лили, широко улыбаясь, ступила в кухню.

– Эм, мистер Редклифф купил Нику обруч. Не хочешь пойти посмотреть?

Ей не стоило удивляться тому, что он купил мальчику подарок. Она вспомнила о том, как он относится к своим слугам, и о лишних деньгах, которые он заплатил ей, покупая картину, изображавшую семью в парке.

– Эм, хочешь посмотреть? – повторила Лили.

А Саймон тоже там? Она и желала его увидеть, и страшилась этого. Внезапно то, чем она сейчас занималась, показалось ей настоящим подарком судьбы.

– Я бы хотела, но… – Она пошевелила испачканными в тесте пальцами, – как ты и сама видишь, в настоящее время я помогаю миссис Флинн печь хлеб.

Лили наморщила лицо.

– А почему ты вообще захотела этим заниматься?