Игры небожителей - Галина Владимировна Романова

— Дурить не будешь?

— Нет.

Она не врала. Орать с балкона она передумала. Приедут дежурные пэпээсники и в лучшем случае оштрафуют за нарушение общественного порядка. В худшем — бросят в обезьянник. И будет она там сидеть до утра на грязных нарах.

— Давай тогда просто поговорим, без нервов. Согласна?

— Да.

Она не успела выйти из кухни, когда он щелкнул выключателем. Варя охнула и свела руки на груди. Она спала в одних трусах и футболке, еле прикрывающей грудь.

— А ты красивая, — мечтательно произнес Саша, облизывая взглядом ее фигуру. — У твоего парня был хороший вкус.

— Даже не думай, понял?! — подняла Варя вверх крепко сжатый кулак. — Я лучше с балкона брошусь!

— Какие вы… — он мотнул белокурой головой. — Один — под машину, вторая — с балкона. Ладно, иди оденься. А то я так говорить с тобой не смогу. Да, кстати, кофе есть в этом доме?

Варя не стала ему отвечать. Хочет кофе — найдет. Его и искать не надо. Большая пачка молотого стояла рядом с туркой на рабочем столе.

Она влезла в джинсы, поверх футболки натянула широкую трикотажную кофту, менявшую ее фигуру до уродства. Вышла в кухню. Села за стол. Уставилась в его спину.

Она не ошиблась, пытаясь рассмотреть его в темноте. Он был высоким, гибким, сильным и очень симпатичным. Глаза голубые, беспечные. Волосы светлые. Заметили бы его прославленные фотографы, в очередь выстроились бы.

— А ты чем вообще занимаешься, не считая того, что иногда превращаешь жизнь некоторых людей в ад? — не выдержала она.

— Ничего я не превращал. И дома не поджигал. Даже не знал, что этот идиот пойдет на это, — отозвался он после паузы. — Я просто Юрику помогал.

— Юрик у нас?

— Мой брат. Старший брат. Он — правая рука Ильина.

— Супер! — вырвалось у Вари. — Достойные родственники, достойное занятие.

— Ладно тебе! — Он с осуждением покачал головой, обернувшись. — Сама-то?! В постановочном похищении участие принимала. Деньги за это взяла. Честно, да?!

Варя умолкла. Упрек был справедливым. Объяснять этому чужому парню, что Пашка уговорил ее, смысла не было. Она же согласилась помогать ему. Она не отказалась взять деньги.

— В общем, вся эта история закончилась скверно не только для твоего парня, — произнес он, разливая кофе по чашкам. — Ильин собрался избавиться от нас с братом.

— Как это — избавиться?

Она смотрела в черное кофейное око в чашке, стесняясь поднимать глаза на Сашу. Его присутствие как-то неправильно на нее действовало. Она должна была его ненавидеть, бояться, должна была желать ему гибели. Такой же страшной, как гибель Паши. Но ничего подобного в душе не находила.

Странное любопытство, надежда на его поддержку, желание довериться — вот что внутри нее засело. Неудивительно ли?

— Он решил убрать Юрика, а заодно и меня.

— Почему? Зачем?!

— Он слишком много знает. Я могу от него тоже много чего узнать. А я и узнал. Поэтому и хочу объединить наши с тобой усилия, — он поднял свою чашку и потянулся к ее, стукнул фарфоровым бочком, пробормотал: — Будем!

— То есть, если я правильно поняла, ты хочешь уничтожить Ильина?

— Да. Юрка мне сказал ждать. Если с ним вдруг что-то случится, то у него есть информация, которой я могу распорядиться правильно.

— А ты ждать не хочешь? Пока с ним что-то случится?

— В точку! — похвалил он с милейшей улыбкой. — Пусть лучше мой брат сядет, чем умрет…

… — Он так сказал накануне. — Варя сидела в кабинете Князева и вытирала мокрые от слез щеки. — А утром ему позвонили. Он побледнел. Три раза крикнул: нет. Громко крикнул. И начал собираться. И мне велел.

— Вы успокойтесь, Варвара.

Он протянул ей маленькую бутылку с ледяной минеральной водой, которую купил для себя. Утром купил, специально остановившись у магазина за квартал от работы. Пить теплую воду из графина он уже не мог. И войдя в душный кабинет, уже предвкушал, как выпьет сейчас стаканчик из бутылки. Но неожиданно позвонили из дежурной части и попросили спуститься. А там девушка — Варвара Карнова, о которой ему рассказывала небылицы еще Скоморохова. С того времени прошел почти месяц. И вдруг эта Варвара явилась сама. И принялась плакать и рассказывать ему совершенно дикие вещи.

О том, как пряталась с участником постановочного похищения в доме, соседствующим с ее отчим домом. Как потом этот дом подожгли, а главного артиста сбила машина. Она включила телефон уже после его смерти, а там сообщение. Павел отправил его за несколько минут до своей гибели. Сообщение было не простым, а разоблачительным. Она и собиралась использовать его, чтобы вывести Ильина на чистую воду.

— Замечу, совершенно бесплатно! — рыдала Варвара.

Но в квартиру, в которой она пряталась, вдруг приехал брат помощника Ильина. И начал рассказывать ей еще более жуткие вещи про Ильина. И о том еще, что у него есть доказательства. Их просто нужно забрать из одного места.

— И мы с ним утром поехали туда. Он — на своей машине, а я — на такси. Он встал на парковке, а я вышла из такси и пошла. Забрала вот эту вот флешку. Выхожу, а его… А его расстреливают в упор.

Варя снова разрыдалась в голос. Вода в бутылочке закончилась. Упаковка бумажных носовых платков тоже подходила к концу. Он просто не знал, как ее успокоить. А вопросов к ней была еще уйма.

— Кто вам посоветовал прийти ко мне?

— Та самая женщина. — Варя глянула на него. — С которой все началось. Бывшая учительница Паши. Я приехала сразу к ней. Потому что не знала, к кому еще идти. Просто в полицию… Не поверят. Или… Вдруг это люди Ильина?! Саша сказал, что у него все кругом куплено. И я… Я поехала к ней. Она Ильина ненавидит. Она посоветовала обратиться за помощью к вам. Сказала, что вы — разумный человек. И вы сможете помочь. И сможете наказать его — Ильина.

Князев округлил глаза. Ничего себе Скоморохова его нахвалила! А он особенно ничего такого для нее и не сделал. Адвокат из ее бывших учеников постарался. А он просто съездил на автостанцию, с которой ее на автобусе отправлял в роковую ночь Сугробов Александр. Долго говорил с людьми. Показывал фотографии. Просил вспомнить. И нашлись, к счастью для Скомороховой, свидетели, которые подтвердили все ее слова. Просто вспомнили старую машину и чудака, который усаживал женщину в автобус, целовал ей руки и все время просил прощения.

Громов был в ярости. На звонки Князева больше не отвечал. Встреч избегал. О том, чтобы он ходатайствовал перед своим начальством о Виталином переводе, не могло быть и речи.

— Чтобы добиться перевода, тебе остается только одно, старший лейтенант, — чесал затылок Новиков, когда Князев обо всем ему доложил. — Закрыть Ильина. Но этот гранит тебе не по зубам. Никто его в ту ночь на автостанции не видел. Да, Скоморохова вне подозрений. Она уехала на автобусе. Но ее бывший ученик на глазах у всех сел в свою машину и укатил куда-то. А потом эта машина оказалась в гараже. С ключами в замке зажигания. Как он и обещал своей бывшей учительнице, которая машину у него купила, а гараж арендовала. Значит, что?