Слово, образ, миражи - Влада Юрьева

Чтобы определить, куда Кирилл пошел дальше, не нужно было быть следопытом. Его выдавали отпечатки ног на белой изморози, а еще — раскиданные во все стороны листья. Как будто специально ногами шаркал! Или не «как будто»?

В тихом морозном лесу она издалека услышала голоса. Когда она добралась до просеки, то не поверила своим глазам — Кирилл дрался с кем-то! Причем этого человека она никогда не видела… Похоже, драка продолжалась какое-то время, оба были покрыты кровью из свежих ссадин, но Кирилл — больше. То, что он проигрывал, становилось ясно сразу.

Саша замерла за деревом, не зная, как поступить. Она боялась человека, с которым дрался Кирилл, и ей бы точно не пришло в голову выскакивать и разнимать их с типично женской истеричностью. Ей же шею свернут и слушать не станут!

Самым правильным в данной ситуации было позвонить кому-то, позвать на помощь. Кому-то, кто сможет их остановить, например, Артуру! Однако здесь Сашу ожидало шокирующее открытие: во время своего забега через лес она потеряла мобильный телефон, он просто выпал у нее из кармана! Ее угнетала не потеря дорогого устройства, а то, что теперь она осталась без связи с внешним миром.

Нужно было бежать обратно и звать кого-то, но оставить Кирилла одного она не решалась, хоть и знала, что ничем не поможет. Просто ей казалось, что если она будет рядом, он почувствует это, не проиграет…

Наивно, конечно. И она скоро убедилась в этом. Саша наблюдала, как он упал на дерево, видела ветку, скрывающуюся в его теле, и брызнувшую во все стороны кровь. Вот тогда она лишь чудом удержалась от крика.

Связь с реальностью пропала окончательно. Она только и могла, что смотреть. Мысли в голове плыли, не поддаваясь ее контролю, и не было способа ни на что повлиять…

— А знаешь, почему ты проиграл? — поинтересовался незнакомый мужчина, возвышавшийся теперь над Кириллом.

Когда он перестал двигаться, Саша смогла наконец рассмотреть его. Он все же был ей знаком, они точно никогда не встречались лично, но она видела это лицо раньше.

— Почему же? — глухо спросил Кирилл. Первые тонкие струйки крови уже скользили по его подбородку. Это был дурной знак, показатель серьезных внутренних травм.

— Ты не убийца еще, не для людей. Пока мы сражались, у тебя была пара шансов нанести хороший удар, и каждый раз в такой момент ты замедлялся. Это все идет от внутренней неуверенности. Ты понимал, что это причинит мне серьезный вред или даже убьет на месте. Ты не знал, кто я и с какой целью пришел, не был уверен, что я убью тебя, а потому не мог решиться убить меня. У тебя есть огромная сила, как я и ожидал, но нет характера, чтобы эту силу использовать.

— Да пошел ты… Кто ты вообще такой?

Он действительно не знал — а вот Саша начинала вспоминать.

Еще перед тем, как дать свое согласие на участие в проекте, она просмотрела видеозаписи со всех предыдущих этапов. Там, среди прочих, был и участник по имени Макс Самиров. Уже позже, узнав суть проекта изнутри, она выяснила, что под этим именем скрывался серийный убийца, известный как Гробовщик.

И теперь именно он стоял перед Кириллом. Человек, которого здесь быть не могло! Не в глухой белорусской провинции, не в этом лесу… как?..

Однако Гробовщик выглядел вполне уверенным.

— Я — тот, кто собрал вас здесь. Тебя, Марину, Евгения и Германа. Я хотел посмотреть, кем вы стали… и кем можете стать.

— Я не понимаю… Марина мертва… Черт, я этих лунатиков вообще впервые увидел, когда на проект приехал!

— Это верно, — кивнул Гробовщик. — Вы никогда не встречались и не знали друг о друге. Не могли знать. Но одна общая черта у вас все же есть.

— И за эту черту ты убил меня?

— Можно и так сказать, да.

— Тогда я хотя бы имею право знать, что это!

Саша замерла, вплотную прильнув к дереву. Она даже дышать боялась, чтобы ненароком не пропустить ни одного слова серийного убийцы.

— Всегда уважал просьбу сильного противника, — усмехнулся Гробовщик. — Что ж, давай пойдем по порядку. Начнем с Марины, раз уж она дама… Мертвая дама. Она сама не раз объявляла вам, что ее появление на свет стало результатом изнасилования. Даже гордилась этим, как мне показалось. Она думала, что знает, кем был ее отец, хотя бы приблизительно. Вот только она не знала… это и к лучшему, без такого знания можно умереть. Виктор Дрогинов — это имя тебе известно?

— А должно быть?

— Маловероятно. Ты не похож на человека, который интересуется криминальными новостями. А если бы и интересовался, то знал бы его как Черноморского Потрошителя, именно так его прозвали в местах, где он орудовал — как несложно догадаться, это было побережье Черного моря, преимущественно Сочи и окрестности. Мать Марины была одной из его ранних жертв, и ей, можно сказать, повезло. За свою короткую, но бурную карьеру он изнасиловал с особой жестокостью двадцать семь женщин, восемь в результате его действий погибли. Он не был простым насильником, таким в приморских городах хорошо живется. Виктора Дрогинова отличала ярость, которую он и не пытался сдерживать. Некоторые его жертвы были в худшем состоянии, чем жертвы его частичного тезки Джека Потрошителя. Впрочем, действовал он не слишком грамотно, и полиция, тогда еще милиция, вышла на его след. В тюрьму он не собирался, на смертную казнь — тем более, поэтому оказал отчаянное сопротивление. Погиб при задержании.

Саша понятия не имела, зачем нужно рассказывать об этом сейчас, когда каждая секунда на счету. Гробовщику следовало либо добить Кирилла, либо отпустить его, пока еще не истекли заветные минуты, в которые возможно спасение. А он словно издевался!

— Кто у нас еще… Герман Егорченко, конечно, — продолжил убийца. — Сын без отца. Но это с философской и этической точки зрения. Биологический отец у него был. Сергей Лусчик, тихий инженер, человек серый и неприметный. Был женат и, как утверждали окружающие, полностью подавлен своей женой. Его просто не замечали… А он в свободное от работы и выполнения поручений жены время выходил на улицы города и забивал молотком молодых девушек. Такая особенность… Жил и встречался с сильными, волевыми и, я бы сказал, мужиковатыми бабищами, тайно ненавидя весь женский род. Когда его поймали, он признал вину и отправился отсиживать пожизненное заключение. Мать Германа так и не узнала, кем он был на самом деле.

Она, как и ты, не слишком интересовалась криминалом.

Постепенно становилось ясно, к чему он клонит. Даже у Саши на душе кошки скреблись, а о чем думает Кирилл — она и представлять боялась.

— Далее — Евгений Богданович. Здесь уже сын своего отца. Илья Богданович был личностью приметной — увлеченным военным. Воевал всегда по контракту, сделал на этом карьеру.

Побывал в российских горячих точках, после этого уехал в зарубежный легион. Ему было все равно, за что воевать. Для него значение имело лишь то, что война создает идеальные условия для убийства: никто ничего не заметит, многое сходит с рук. Он никогда не брал пленных, а если попадалась возможность убить гражданских, уничтожал и их. Его нанимали снова и снова, потому что он был эффективен в бою, а сопутствующие жертвы мало кого интересуют. Но однажды он оказался недостаточно силен — и сам был убит своей мишенью. Евгений его практически не знал, Илья редко бывал дома, а его жена не считала нужным мотаться за мужем.