Когда мы встретимся снова - Лесли Пирс

В компании Стивена Бет могла посмеяться над собой, чего никогда не позволяла себе раньше ни в одном обществе. Но самым важным утешением для нее стало открытие, что и она, оказывается, способна переживать из-за постороннего человека.

Между тем складывалось впечатление, что Сюзанна вполне освоилась в тюрьме. По словам Стивена, она обрела там покой и была довольна своим положением. Свобода, как заметил однажды Рой Лонгхерст, немного значила для человека, который никогда не имел возможности насладиться ею.

Бет оказалась настолько загружена собственными неотложными делами, что смогла всего лишь раз навестить Сюзанну, но Стивен постоянно держал Бет в курсе дела. Он ожидал заключения психиатра о состоянии душевного здоровья Сюзанны, а также ответа на свое письмо Мартину Райту, в котором просил о встрече.

Что касается Роя, то Бет отнюдь не забыла его, но при том, сколько всего творилось вокруг нее, он не занимал главного места в ее мыслях. Поэтому когда он за несколько дней до Рождества позвонил ей и пригласил поужинать, она была польщена и обрадована. От одного звука его глубокого голоса Бет охватило приятное возбуждение, и она согласилась, не раздумывая.

— Я очень рад, что вам пришлось по душе мое предложение, — с облегчением сказал он. — Дело в том, что я немного поспешил. Я заказал столик в «Стеклянной лодке» сразу же после того, как мы с вами виделись в последний раз. Я знаю, что в преддверии Рождества найти что-нибудь приличное будет чертовски трудно.

— Ну, признавайтесь, с кем бы вы пошли в ресторан сегодня, если бы я оказалась занята? — спросила она, изумленная тем, что у него хватило благоразумия заказать столик заранее, но он побоялся сказать ей об этом.

— Ни с кем, — ответил он. — Я бы сказался больным. Понимаете, после того как я его заказал, меня обуяли сомнения: мне показалось, что я вам ничуть не понравился. Я боялся позвонить вам, потому что вы могли сказать, чтобы я оставил вас в покое. Так что я человек с комплексами, как видите. Я боюсь быть отвергнутым.

Бет рассмеялась и сказала, что встретится с ним в восемь. Положив трубку, она подумала, что еще несколько недель назад подобное заявление, неважно, искреннее или нет, вызвало бы у нее одно лишь раздражение. Она явно приходила в себя.

Бет слышала о том, что «Стеклянная лодка» — первоклассное заведение, но самой ей еще не доводилось бывать там. Выйдя из такси у бристольского моста и увидев плавучий ресторан, из окон которого лился свет, отражаясь тысячами бликов в темной воде, она вдруг ощутила какой-то детский восторг в предвкушении чего-то необычного.

Она чувствовала, что выглядит очень недурно в новом красном платье, специально купленном для дня рождественских подарков — второго дня Рождества, который она собиралась провести у Серены. Оно было облегающим, ниже колен, с короткими рукавами, достаточно простым, если не считать украшения из перьев вокруг низкого выреза. Поскольку времени на посещение парикмахерского салона уже не оставалось, она просто вымыла голову и высушила волосы феном. Хотя обычно Бет носила волосы распущенными и их буйный черный ореол вокруг головы придавал ей вид постаревшей фанатки какой-то звезды, сегодня вечером эта прическа смотрелась вполне подходящей. Ей стало интересно, узнает ли ее Рой вообще, ведь до этого он видел ее исключительно в строгих деловых костюмах и с волосами, собранными на затылке.

Когда она вошла, Рой уже сидел в небольшом баре, держа в руке аперитив. Он поднял глаза от стойки, взглянул на нее, отвернулся, потом снова устремил взгляд на нее, и губы его расплылись в широкой улыбке узнавания, когда он наконец понял, что это и в самом деле она.

— Бет! — воскликнул он, вскакивая с места. — Вы потрясающе выглядите! Просто великолепно.

— Вы тоже смотритесь неплохо, — улыбнулась она. На нем был отлично сшитый темный костюм и ослепительно белая рубашка. — Как поживаете?

— Совсем заработался, но одновременно чувствую себя в приподнятом и радостном настроении. — Он ухмыльнулся. — А вы?

— Примерно так же, — откликнулась она, оглядываясь, и улыбнулась, потому что рождественские украшения оказались очень милыми, а ресторанный зал за баром выглядел очень стильно, но в то же время уютно и по-домашнему, весь в свечах и цветах.

Это был запоминающийся вечер. Большинство посетителей составляли шумные компании, и, хотя они здорово веселились, со своими праздничными хлопушками, хлопаньем пробок из бутылок с шампанским, взрывами оглушительного смеха, этот шум не лез назойливо в уши, а только создавал некий общий фон. Еда была восхитительной, обслуживание — внимательным, но не навязчивым. Каждый раз, когда Бет глядела в окно, вид освещенного фонарями моста, множества рождественских елок и цветных огоньков в конторах напротив, лебедей, величественно бороздивших чернильного цвета воду, приводил ее в тихий восторг.

Рой оказался приятным собеседником, потешая ее невероятными полицейскими побасенками и рассказами о катастрофах, которыми сопровождались ремонтные работы в его коттедже.

— Итак, как мне кажется, ваш коттедж понемногу превращается в настоящий дом? — спросила она, улыбаясь.

Он согласно кивнул.

— Я уже много сделал в последнее время. Но вам лучше приехать и посмотреть на все самой, я даже проложил дорожку ко входной двери, чтобы ваши элегантные туфельки не перепачкались в грязи.

Когда им в конце ужина подали кофе и бренди, Бет почувствовала, что не хочет, чтобы это вечер заканчивался. Рой был отличным спутником — веселым, интересным, интеллигентным и сексуальным.

Глядя ему в спину, когда он несколько неуверенной походкой направлялся в мужскую курительную комнату, Бет подумала о том, что, как это ни странно, но она начала считать сексуальность мужчины достоинством. Обычно она чувствовала себя очень неуютно с теми из них, кто обладал подобным качеством.

Когда Рой поднялся по лестнице, она заметила, что он что-то прячет за спиной, глупо ухмыляясь при этом, как школьник.

— В чем дело? — спросила она, когда он остановился рядом со столиком, глядя на нее сверху вниз.

— Вы так аппетитно выглядите, что вас хочется съесть, — выпалил он.

Бет захихикала.

— Разве вы съели недостаточно для одного вечера?

— Трам-па-пам! — сказал он, доставая из-за спины довольно-таки помятую веточку омелы[1]. — Я заслужил награду. Один поцелуй.

Выглядел он при этом потрясающе. У него был такой мягкий, улыбающийся рот и такие очаровательные темные глаза! Бет было наплевать, смотрят ли на них другие посетители, ей просто захотелось, чтобы он поцеловал ее.

Поцелуй получился восхитительным: мягкие, теплые губы, которые помедлили ровно столько, чтобы она захотела встать рядом с ним, а его руки бережно обняли ее. Одной рукой Рой нежно провел по ее щеке, а другая, кажется, все еще сжимала омелу.