Когда мы встретимся снова - Лесли Пирс

Из-за соседнего столика послышались аплодисменты. Бет покраснела, поняв, что они были адресованы им.

— М-м-м, — задумчиво протянул Рой, вновь опускаясь на стул напротив. — Награда оказалась первоклассной.

И внезапно к Бет вернулись все ее прежние страхи. Он предложит проводить ее до квартиры, а потом не захочет уходить вовсе. Казалось, ее опасения подтвердились, когда она услышала, как он попросил официанта вызвать такси. Однако, к ее удивлению, вернувшись за столик, он поцеловал ее в шею и сказал:

— Я заказал такси. После того как мы высадим вас, оно отвезет меня на Куин-Чарльтон. Накануне Рождества найти одно такси — большая редкость, а два — попросту невозможно.

Им пришлось пройти по усыпанной галечником береговой полосе до бристольского моста, поскольку машины не могли подъехать прямо к ресторану, и после уютного тепла «Стеклянной лодки» на улице было холодно. У Бет была всего лишь легкая шаль на плечах, да и на ногах она держалась не слишком твердо, но Рой обнял ее одной рукой и прижал к себе.

Деревья вдоль пристани были увешаны разноцветными гирляндами, и под одним из них Рой остановился, чтобы поцеловать ее. У Бет было такое ощущение, что она растворилась в нем, все ее страхи и предрассудки исчезли без следа, и это Рой оторвался от нее первым, глядя сверху вниз на ее запрокинутое лицо.

— Вы очень красивы, мисс Пауэлл, — негромко произнес он. — Рождественские гирлянды зажгли бриллианты в ваших волосах, а от ваших губ оторваться невозможно. С Рождеством вас!

* * *

Это Рождество оказалось самым лучшим изо всех, какие помнила Бет. Впрочем, это произошло, скорее всего, потому, что оно было окрашено романтическим сиянием вечера, проведенного вдвоем с Роем. Они горячо целовались всю дорогу к ее квартире, но он не стал торопить события, отпустив такси и изъявив желание подняться к ней. На следующий день он прислал ей чудесный рождественский букет, приложив записку, в которой благодарил ее за чудесный вечер. Он пожелал ей счастливого Рождества, прибавив, что позвонит ей, когда она вернется.

Он вел себя безукоризненно. Настойчивый, но не настолько, чтобы она начала нервничать. Она уехала из Бристоля в полдень накануне Рождества, уверенная, что на шоссе М25 будут сплошные пробки. Однако дорога оказалась на удивление пустой и спокойной, и к половине шестого Бет добралась до Брайтлинга, деревушки неподалеку от Бэттла, где жила Серена со своим семейством.

Когда Бет еще работала в Лондоне, она виделась с Сереной не реже четырех раз в год и обычно оставалась у нее ночевать. Но, переехав в Бристоль, она навестила сестру лишь однажды, причем у нее возникло ощущение, что та обиделась на нее, хотя знала, какой долгий путь ей пришлось проделать. Поэтому Бет ожидала, что сейчас Серена будет холодна с ней, по крайней мере сначала. Но она ошиблась.

Ее радостно приветствовали Серена и ее муж Тони. Племянницы Бет, Бекки и Луиза, которым исполнилось восемнадцать и шестнадцать лет, вели себя так, словно их посетила августейшая особа: они торжественно проводили ее в комнату для гостей, помогли распаковать чемодан, не переставая бурно восхищаться ее одеждой и обувью.

Серена вполне оправдывала свое имя[2]. Кроме того, она была красавицей. Волосы у нее были темными и вьющимися, совсем как у Бет, но она всегда коротко стригла их, и это лишь придавало большую выразительность ее большим, темным, горящим глазам, которые, как считалось, Серена унаследовала от бабушки. Ей повезло и в том, что кожа у нее была оливкового оттенка, а не бледной, как у Бет.

Серене было уже пятьдесят четыре года, в ее роскошных волосах начинали проглядывать седые пряди, вокруг глаз собрались крохотные морщинки, а когда-то безупречно стройная фигурка приобрела некоторую тяжеловесность, однако все это не мешало мужчинам по-прежнему оборачиваться ей вслед. Она предпочитала свободную яркую одежду и крупные вычурные украшения, отчего напоминала экзотический цветок. Но, помимо внешней изысканности, Серена обладала очень общительным характером и блестящими организаторскими способностями. Она не только украсила их домик так, что он стал походить на волшебную пещеру Деда Мороза, но и наготовила столько вкусностей, что ими можно было накормить целый полк, а также разработала сценарий праздника на все три дня.

Покончив с ужином, они отправились пропустить по рюмочке в соседний бар, после чего заглянули на всенощную службу в церквушку Брайтлинга. Рождество началось для них брызгами шампанского, пока они открывали свои подарки, а в полдень, когда прибыли Роберт, его супруга Пенни и двое их младших сыновей, Саймон и Эдвард, к ним пожаловали на огонек несколько соседей.

Торжество продолжалось до дня рождественских подарков, люди приходили и уходили, они сами заходили в гости к соседям, пока наконец вечером второго дня Рождества Серена не закатила свою обычную грандиозную вечеринку. Как всегда, Бет пришла в восторг от способности сестры подавать угощение и напитки нескольким десяткам гостей одновременно, включая маленькую армию детей наверху, смотревших видео, и при этом оставаться столь же невозмутимой и красивой.

Но именно третий день Рождества оказался для Бет самым важным и памятным. С утра Тони повез Бекки и Луизу в Брайтон, так что Серена могла провести несколько часов в обществе своей сестры. Они уселись в гостиной у камина, положив ноги на скамеечки, и расслабились.

— Ты выглядишь намного счастливее, — мимоходом заметила Серена. — Веселой и довольной. Это работа или мужчина?

Поскольку Серена была на десять лет старше Бет, их отношения больше напоминали те, которые существуют между теткой и племянницей, чем отношения родных сестер. Серена оставила дом в восемнадцать лет почти по тем же самым причинам, что и Бет, но она всегда очень беспокоилась о младшей сестре, которой приходилось терпеть перепады настроения их папаши. Она изо всех сил старалась компенсировать свое отсутствие, даря Бет одежду и оказывая другие маленькие знаки внимания, всегда защищала ее. Но даже теперь, когда ей исполнилось пятьдесят четыре, а ее младшая сестра стала преуспевающим адвокатом, Серена так и не смогла избавиться от чувства вины. Для нее тот факт, что Бет была не замужем и не имела своих детей, служил вечным укором того, что она не уделяла ей достаточно времени, пока та была ребенком.

Бет знала об этом, и иногда это становилось для нее лишним поводом взгрустнуть. Серена была настоящей матерью, она без остатка дарила свою любовь не только мужу и детям, но и друзьям, соседям, знакомым, вообще всем, кто встречался ей на жизненном пути. Она вкладывала любовь во все, что делала, — в работу, декорирование своего дома, покупку мебели, в украшение церкви цветочными букетами и венками, даже в посещение своего отца, который не стоил и минуты ее времени. Бет решила, что подарит сестре лучший, в ее понимании, рождественский подарок — пусть она увидит, что ее младшая сестра довольна и счастлива.

— Работа и мужчина, — с широкой улыбкой заявила Бет. — Мне нравится в Бристоле, я там по-настоящему счастлива, и, кажется, у меня начинается роман.