Восход багровой ночи - Евгений Гаглоев

– Ксения Соловьева сбежала из города, – продолжила Алиса. – Мы не знаем, состояла ли она в Королевском Зодиаке. Как ничего не знаем и о Доминике Поветруле, матери Миланы. Еще тут стоит Платон Долмацкий… И какая-то незнакомая девушка. Вы ее не знаете?

Все ребята начали разглядывать полненькую девушку в ученической форме академии «Пандемониум». В толстых очках, с двумя смешными хвостиками на голове, она широко улыбалась, показывая блестящие брекеты.

– Понятия не имею, кто она, – покачал головой Степа.

Настя и Марина ее тоже не узнавали.

– Да и жива ли она еще? – спросила Карина.

– Значит, осталось четверо. Эти люди еще живы, либо мы ничего не знаем об их судьбе, – проговорила Алиса Василисина.

– Но Платон Долмацкий – это точно Скорпион, – шепотом произнесла Карина.

Лариса Аркадьевна это услышала и повернулась к ученикам.

– Прикусите-ка языки, ребятушки, – хмуро сказала она. – У вас еще будет время все обсудить. И обо всем нам рассказать.

Дальнейший путь до академии они проделали молча.

* * *

В особняке Татьяны Белобровой работала следственная бригада. Окна дома ярко светились в темноте, входная дверь была распахнута настежь. Полицейские обыскивали комнаты, снимали отпечатки пальцев, брали образцы крови. Работы предстояло очень много. На первом этаже были обнаружены тела владелицы особняка и ее горничных, в гостиной и столовой все было перевернуто, словно здесь произошло побоище. Мало того, на улице перед воротами дома полиция нашла еще одно тело. Это был Марат Закревский, известный журналист из Санкт-Эринбурга.

– Не везет в Клыково приезжим репортерам, – мрачно отметил шериф, наблюдая за тем, как тело грузят на носилки.

Судя по всему, Закревский был ранен в особняке, а уже потом покинул его. Следы крови, ведущие от дверей дома по мраморным ступеням лестницы до самых ворот, это подтверждали. Он добрался до тротуара, и здесь на него снова набросился убийца. Закревский сумел дать ему отпор, об этом говорили кровавые брызги на улице. Кроме того, рядом с телом обнаружили странного вида оружие с серебряными шипами и лезвиями. Похоже, принадлежало оно погибшему журналисту, что только добавляло загадок.

Доминика Поветруля приехала на место происшествия вместе с шерифом. Увидев тело Марата, она сначала лишилась дара речи. Но быстро взяла себя в руки и принялась фотографировать все на телефон для будущей статьи, пока Мезенцев не запретил ей делать это.

– Но мне нужно чем-то занять себя, иначе я с ума сойду, – призналась Поветруля. – После всего, что мы пережили вместе… А еще я хорошо знала Марата. Может, по мне незаметно, но меня сильно расстроила его смерть.

– Вам вообще не стоило сюда приезжать. Остались бы в участке или отправились домой. Все кончилось, теперь вам можно отдохнуть.

– Отдыхать я не собираюсь, – покачала головой Доминика, – пока не удостоверюсь, что опасность миновала.

Они снова вошли в дом, где полицейские извлекали из погасшего камина то, что осталось от Татьяны Белобровой.

– А вы уверены, что это она? – морщась, спросил Виктор Шилов, наблюдавший за процессом.

Голова парня была забинтована, но он все же приехал. Как и Доминика, он не собирался отсиживаться в участке, особенно когда столько полицейских пострадало и шерифу просто не хватало людей.

– Это Татьяна. Ее драгоценности! – Доминика указала на тяжелое ожерелье на почерневшей шее погибшей. Поветруля едва скрывала свое злорадство. – Все и правда кончилось, – пробормотала она. – Ведьма получила по заслугам!

Виктор вызвался помочь коллегам вытащить носилки из дома, и Мезенцев с Поветрулей остались у камина наедине.

– Кто мог убить ее? – спросил шериф. – У вас есть какие-то догадки?

– Понятия не имею, – равнодушно пожала плечами Доминика. – Выходит, она перешла дорогу кому-то еще.

– Это ведь не… – Мезенцев замер, пораженный внезапной догадкой. – Ваших рук дело?

– Вы кое о чем забыли, – и глазом не моргнула Поветруля. – Я все это время провела с вами в участке, шериф.

– Отличное алиби. Но я слышал, как вы звонили Марату. И теперь Белоброва и ее служанки мертвы, а тело самого Закревского лежит на улице перед домом. Он хотел вас защитить? Пришел сюда, и они истребили друг друга?

– У вас очень богатая фантазия. Может, нам и вас взять в штат газеты? Ваши статьи будут иметь успех у местных жителей.

Владимир удивленно на нее взглянул. Доминика смотрела на него нагло, с вызовом, и больше ничуть не напоминала ту испуганную истеричную дамочку, какой казалась еще полчаса назад.

Он понял, что все было игрой. Она обвела их с Виктором вокруг пальца! Разыгрывала жертву, пока Закревский убивал Белоброву, чтобы защитить Доминику от выползня.

– Так это правда, – мрачно процедил шериф.

– Вы не сможете ничего доказать, – ответила Доминика и ехидно ухмыльнулась.

Затем, убедившись, что ее жизни больше ничего не угрожает, она покинула особняк. Шериф потрясенно смотрел ей вслед, пораженный двуличием женщины. В этот момент к нему снова подошел Виктор.

– Шериф, вам нужно это увидеть, – тихо произнес он.

– Нашли еще что-то?

– Мы осматривали дом и спустились в подвал. Там настоящее болото. И еще… – Молодой полицейский громко сглотнул. – Еще кое-что…

Парень был сильно напуган, это не укрылось от Мезенцева. Холодея от самых неприятных предчувствий, он молча пошел за Виктором.

В подвал вела длинная винтовая лестница, сваренная из толстых железных прутьев. На нижнем ярусе Мезенцев почувствовал странный запах, какого не могло быть в жилом доме, особенно в респектабельном особняке. Пахло тиной, плесенью и застоявшейся водой.

Толкнув тяжелую деревянную дверь, разбухшую от сырости, они с Виктором вошли в обширное подземелье, настоящую пещеру с каменными стенами и сводчатым потолком, которая своими размерами превышала стоящий над ней особняк.

Двое полицейских ждали их, освещая пространство мощными фонарями. В их свете Владимир Мезенцев увидел большое болото черной стоячей воды. Оно начиналось сразу у двери. По кромке густо рос зеленый мох и серая плесень, торчали кустики пожухлой травы, затянутой густой паутиной. От болотных кочек до самого потолка пещеры тянулись длинные, тонкие ветви, по которым ползали многочисленные пауки и гусеницы.

В центре этого жуткого болота виднелся небольшой островок, весь опутанный вьющимися растениями и паутиной. Квадратный метр суши, на котором стояло старинное деревянное кресло, увитое плющом. В нем, немного съехав набок, сидела маленькая фигурка, накрытая черным шелковым покрывалом.

Вокруг кресла горели свечи в старинных железных канделябрах, отражающиеся в черной воде. Это напоминало некое святилище, зловещий алтарь с языческим идолом. Но из-под черного покрывала выглядывала маленькая костлявая нога, а значит, в кресле сидела вовсе не каменная статуя.