Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг. - Валерий Авдеев

О дальнейших похождениях А. Быховца мы расскажем более подробно в другой главе.

В своем первом докладе генерал-квартирмейстеру Ставки Павел Алексеевич предложил ему ряд заманчивых комбинаций.

Он указывал, что Ватикан хорошо осведомлен о делах Австрии и католической части Германии. П. Игнатьев нашел в Париже одного русского офицера в отставке, принявшего католичество и ранее имевшего тесные связи с кардиналом Рамполло. Он направил этого бывшего офицера в Испанию с заданием войти в католические круги этой страны. Комбинация была успешной, и отставной офицер сумел создать три вербовочных центра для набора агентов. Кроме того, ему удалось как будто сговориться с испанским офицером, посылаемым королем Альфонсом XIII для наведения справок о военнопленных в Германии, о его работе на русскую военную разведку. Эта организация получила название «Католической» (она же — «Испанская»). На ее содержание до конца 1917 года П. Игнатьев запросил 7 тысяч рублей.

Поясним читателю, что в Испании активно работала германская разведка, создавшая в этой стране ряд резидентур. Помимо «обычной» разведывательной работы против Англии и Франции, германская разведка вела активную работу по разложению армии и тыла этих стран, особенно Франции. В некоторых испанских портах немцы устроили тайные базы для своих подводных лодок. В этой деятельности они получали сильную поддержку со стороны короля Альфонса XIII и особенно испанской королевы, которые симпатизировали Берлину. Когда германские подводные лодки пускали ко дну испанские пароходы со всем их личным составом, испанская пресса не имела права даже упоминать об этом. Но когда Англия не смогла из-за нехватки судов закупить в Испании обычное количество цитрусовых, во всех испанских газетах были опубликованы статьи под заголовком «Как Англия хочет вызвать голод на нашем побережье».

В течение почти всей войны германские субмарины на глазах испанских моряков запасались всем необходимым в испанских портах. Германский барон Роланд открыто занимался в Барселоне их снабжением горючим. Полицейский комиссар города Браво-Портильо официально предупреждал барона о времени выхода судов Антанты из порта Барселоны, которые вслед за этим топились германскими военными кораблями и подводными лодками.

Как вспоминал уже после войны австрийский министр иностранных дел граф Чернин, «Мадрид всегда давал очень верную информацию странам “Четверного союза”». Через испанских офицеров, посещавших Англию и Францию, немцы получали информацию о внутриполитической обстановке в этих странах, расстройстве городского хозяйства, деморализации населения в связи с тяготами войны и т. п. Такие антибританские настроения были свойственны не только королевской семье, но и многим в Испании еще со времен «Великой Армады», когда в XVII веке борьба между Англией и Испанией за владычество на морях закончилась не в пользу Мадрида. Впрочем, внешняя политика Лондона никогда не отличалась высокой моралью и нравственностью, даже и в наше время, и поэтому испанцев, оскорбленных в своих национальных чувствах, можно понять.

Павлу Игнатьеву также пришлось принять участие в борьбе с германскими спецслужбами в Испании, о чем мы уже рассказали в главе этого документального повествования, посвященной Ж. Ладу. Что же касается работы «Испанской» организации, то она в силу понятных читателю причин была мало эффективной. Кроме того, в начале 1917 года в ней было арестовано «одно из важных звеньев» для передачи информации, поэтому организацию следовало реорганизовать. Однако в связи с Октябрьской революцией завершить эту работу П. Игнатьеву так и не удалось.

Как уже упоминалось, командование Юго-Западного фронта запретило П. Игнатьеву использовать свою агентуру, за исключением действительного статского советника Лебедева. Созданную же им самим агентурную сеть в Румынии также было запрещено трогать. Однако еще летом 1916 года полковнику П. Игнатьеву удалось завербовать с его помощью несколько агентов в масонских ложах Швейцарии и Франции, поддерживавших тесные связи с германскими масонами. В докладе генерал-квартирмейстеру он, правда, оговаривался, что масонская организация сможет дать ценные сведения по Германии только лишь в конце войны. Ее содержание должно было обходиться в пять тысяч рублей в месяц.

Сам Павел Игнатьев так описывает историю создания им масонской организации. Продолжая свою разведывательную миссию в Европе, Павел Игнатьев периодически выезжал в Рим, где русским военным агентом был его близкий родственник барон К.К. Врангель. Здесь он, изучая возможность организации секретной разведывательной службы, познакомился через барона с неким итальянским коммерсантом по имени Франческо. Выяснилось, что итальянец руководит масонской организацией, имеющей «своих людей» в том числе в Германии и Австро’-Венгрии. Зная о работе организации Франческо на штаб Юго-Западного фронта в начале войны, для работы в интересах Ставки П. Игнатьев предложил создать ряд новых пунктов для отслеживания железнодорожных перевозок в Германии. Расходы на ее содержание составляли сто тысяч итальянских лир в месяц, или 17 тысяч рублей.

Ставка ответила согласием, и П. Игнатьев переговорил с Франческо, который также не возражал продолжить сотрудничество, оговорив, однако, чтобы ни барон Врангель, ни сам Павел Алексеевич не пытались проникнуть в тайны его организации. В качестве вознаграждения он запросил ежемесячную плату в размере 6000 франков для каждого поста наблюдения за переброской германских войск на Восточный фронт и по две тысячи рублей в месяц лично ему. Этой организации удалось создать восемь новых центров для слежения за перевозками на Севере Германии по маршрутам Штутгард — Котбус — Герлиц и Торн — Лисса — Бонянин.

В течение нескольких месяцев от организации регулярно поступали сведения о переброске германских и австрийских войск. Она проработала свыше одного года, имея в Германии и Австрии свыше 20 наблюдательных постов. Русский Генштаб был доволен получаемыми от этой организации сведениями. Однако в один отнюдь не прекрасный день почта из Берлина прекратила поступать. Выяснилось, что там был задержан агент П. Игнатьева, передан германскими властями австрийцам и расстрелян ими. Несмотря на этот провал, остальные посты наблюдения продолжали исправно работать.

Спустя две недели П. Игнатьев встретился в Монте-Карло с Франческо. Выяснилось, что в его масонской организации был выявлен факт предательства. Итальянец сказал, что центр возглавляемой им масонской организации находится в Цюрихе, куда стекаются телеграммы всех его агентов. Подозрение пало на одного из служащих коммерческой фирмы, служащей в качестве прикрытия для этой организации «вольных каменщиков». За ним было установлено наблюдение, и вскоре было выяснено, что каждый вечер этот служащий посещает кафе. В нем он встречается с каким-то швейцарцем и симпатичной немкой из

Берлина, явно работающей на Фрау Доктор. Им он передает какие-то документы.

Однажды этот служащий был пойман с поличным в момент, когда он переписывал специально подброшенные ему ложные адреса агентуры Франческо. На очной ставке он признался в том, что был завербован Фрау Доктор. Судьба предателя была решена. На встрече с П. Игнатьевым Франческо продемонстрировал ему заметку, опубликованную в одной швейцарской газете. Из нее следовало, что на небольшой железнодорожной станции между Цюрихом и Берном был обнаружен труп мужчины примерно сорока лет. При нем не оказалось никаких документов. Излишне говорить, что это был предатель из организации Франческо.