Ожившая легенда - Юлия Журавлева

— А наши отцы не распознают маскировочный артефакт? — засомневалась я. Нет, разумеется, я в таких вещах не сильна, лорду Тайны виднее, но знаю чуйку моего отца, да и его отец, по слухам, как минимум не хуже.

— Если специально его искать не станут — то не должны. Других вариантов все равно нет.

— А рассказать?

— Пока что это не вариант, — категорично ответил жених. — Между прочим, я кое-что узнал о шахте твоего брата, — сменил тему Ксавьер.

— И что же?

— А то, что шахта эта к Яну никакого отношения не имеет. То есть деньги он действительно брал под ее реконструкцию и модернизацию, а по договору прибыли не получает.

— Совсем никакой? — я себе такой договор и представить не могла, а Ян умудрился подписать.

— Нет, на что-то он претендовать может, но там столько заведомо невыполнимых условий, вроде прибыли более чем в двести процентов в год причем с учетом всех понесенных расходов…

Увижу Яна — настучу ему по голове чем-нибудь тяжелым.

— И что теперь делать?

Выход был один — рассказать нашему отцу, пусть он все оплачивает и разбирается.

— Я бы попробовал пересмотреть условия, все-таки твой брат вложил немалые деньги и имеет право на часть прибыли. Миасский банк подтвердил, что они могут выступить посредниками и гарантами, чтобы все было законно и по-честному. В первый раз прибыльность шахты они явно переоценили.

— Извини, столько проблем на тебя перекладываю, — прижалась я к мужскому боку.

— Да перестань, — поцеловал меня в макушку Ксавьер, — не больше, чем я на тебя

На этой лирической ноте экипаж резко затормозил что я едва не улетела на переднее сиденье, и только крепкие руки Ксавьер удержали меня от полета и встречи со стенкой.

— Простите, лорд, — обычный городской страж открыл дверцу экипажа и почтительно поклонился, — дальше закрыто, придется вам объезжать по окружной.

— Что происходит? — жених сразу подобрался.

— Да вот одна напасть за другой, — страж поморщился и сплюнул. — Целая стая горгулий завелась, свили где-то гнезда, пустующих домов-то, поди, с избытком, уже четверых утащили. Район отцепили, ищем паскуд. Да только ж они спрятались и затаились, не вылазиют днем. Ночь скоро, вылетят на охоту. Словить бы их еще.

— Горгульи? — переспросила я. — Вы уверены?

Горгульи были нескольких видов, но ни один из них не селился в городах. А горгульи, способные утащить человека, и вовсе одни — каменные, живущие в горах. Невероятно опасные твари, к слову.

— Увереннее некуда, — страж снова скривился, — их, гадин, поди не узнай. Рожи страшные, когти на руках и ногах крючковатые, крылья за спиной. Так что езжайте другим путем, лучше подальше держитесь.

Больше у стража времени на разговоры не было, он попрощался, захлопнул дверь и крикнул кучеру, чтоб разворачивался.

— Не нравится мне все это, — поделилась я. Жених тоже сидел задумчив и сосредоточен.

— Отправлю сейчас сообщение своим, пусть свободные подключатся к охоте, — Ксавьер достал из кармана портативный переговорник и надиктовал короткий текст.

Кучер гнал во весь опор, пытаясь наверстать упущенное из-за очередной проволочки время. Эх, чувствую, опоздаем мы на ужин капитально.

Ксавьер, внимательно смотрел в окно, отодвинув для этого шторку, сумерки сгущались, заползая в экипаж черными тенями, а вместе с ними и плохое предчувствие.

Мне сразу же стало неуютно, я сильнее прижалась к Ксавьеру, он же крепко обнял меня левой рукой, в правой наготове у него чуть мерцало готовое заклинание. Какое именно — я определить не смогла, но, судя по структуре — однозначно боевое. Мой жених тоже нервничал, пусть и внешне оставался бесстрастным. Да вот только закрытый экипаж не лучшее место, чтобы ожидать нападения.

Первыми, разумеется, отреагировали кони, бросившись вперед во весь опор. Кучер что-то кричал, безрезультатно пытаясь справиться с обезумевшими животными. И людей бы они так не испугались.

— Ложись! — крикнул Ксавьер, скидывая меня между сидений и наваливаясь сверху.

Карета перевернулась на бок, но упершийся в сиденье конечностями мужчина не позволил мне серьезно прочувствовать падение.

Творящееся снаружи не поддавалось описанию, крик кучера смешался с лошадиным ржанием и истошным визгом. Хлопанье крыльев я услышала весьма отчетливо. Ушедшие боги! Неужели и вправду горгульи?

— Сиди здесь! — приказал Ксавьер. — Запри дверь и не высовывайся!

Сам же выбрался наружу, сразу за собой дверцу экипажа захлопывая.

Легко сказать: сиди здесь! Когти и сила у гаргулий такая, что они эти дверцы и не заметят, хоть ты обзапирайся. И куда он вообще побежал? Ему же нельзя применять магию!

Эти мысли сменяли одна другую, так что я быстро осознала: внутри не усижу, все равно ни о какой безопасности речи не идет.

Вот только вылезти из лежащего на боку экипажа в платье не так уж и легко, но я, подгоняемая криками и вспышками магии, справилась. Хорошо, обувь удобную надела, ведь как чувствовала!

Не успела я вылезти, как увидела, о боги! Целую стаю! Около десятка взрослых особей! Да что же такое стряслось, что не просто выжило горгулий с их насиженного места, так еще отправило в город, пусть и на окраину?

Так, Линда, соберись. Это животные. Агрессивные, не шибко умные, дикие, но все же животные. Тебе же не просто так эмпатия дана? Но стоило мне чуть применить эмпатию, привычно посылая располагающие к себе сигналы, как я осознала содеянное. Лучше бы и впрямь не высовывалась.

Горгульи, все без исключения, даже те, от которых отбивался магией Ксавьер, защищая раненого кучера, обратили на меня внимание. Не скажу, конечно, что они прониклись и расположились ко мне, но заметили — точно.

— Щит! — крик лорда вывел меня из ступора.

Щит замерцал вокруг, но слишком слабый, чтобы долго держать удары разбушевавшихся тварей. Какие же у них когти…а на искаженные от злобы морды, отдаленно напоминающие обезьяньи, лучше и не смотреть.

В одну из горгулий, окруживших меня плотным кольцом, врезался огненный сгусток, оставив после себя сноп разлетевшихся в стороны искр. Пламя же буквально сползло по жестким крылья. Перед нами действительно каменные горгульи. Внутри все похолодело — не справимся. С двумя-тремя, может быть. Но я видела рядом с собой шестерых, еще двое кружили над Ксавьером.

Мой щит бежал волнами, а по лицу и спине градом катился пот — я слишком много магии тратила на поддержание защиты. И пусть по силе я не особо уступала Ксавьеру, умения и сноровки в использовании подобных заклинаний у меня ничтожно мало. Нужно действовать.

Одна из двух каменных горгулий, с которыми сражался жених, рухнула от удара на мостовую. Зато остальные взбесились еще сильнее. Сразу трое отцепились от моего щита и кинулись на Ксавьера. Он тоже стоял под щитом, но и его резерв, подточенный болезнью, был на исходе.