Мяч, пробитый им, и теперь летит над землей. Древо памяти Валентина Бубукина - Гагик Карапетян

Б. КОПЕЙКИН:

– Как вы восприняли этот вроде несовместимый дуэт?

– (Улыбается.) Не очень-то. Тарасов с Бубукиным жили в одном доме, дружили. Поэтому идеальным помощником Анатолия Владимировича стал Валентин Борисович. Ведь Тарасова, по сути, в футболе мало кого знал. Не мог же он предложить пожилому и знаменитому Николаеву стать его ассистентом, а Бубукин вроде молод. Великие футбольные тренеры молились, чтоб у них ничего не вышло: «Если Тарасов случайно выиграет медали, нас разгонят!»

– Бубукин поначалу работал не 2-м тренером, а помощником главного?

– Конечно! Хотя готовил команды мастеров в Москве, Симферополе и Львове, во Вьетнаме. Естественно, Тарасов в футболе оказался не столь силен, как в хоккее. Может, поэтому в основном занимался тактикой и физподготовкой, а подсказывал нам, что и как Бубукин.

– Какие всплывают в памяти эпизоды с их участием?

– (Улыбается.) Первая тренировка. Не успели пробежать по кругу в Архангельском, как Тарасов спросил: «Куда рванули?» А мы, как обычно – по часовой стрелке. А он: «Давайте в обратную сторону. Потому что туда вы бежали за 13-м местом». Причем, вместо «побежали» говорил: «покатились». Как в хоккее. Сначала чувствовали непривычно, потом приноровились.

Тарасов предлагал упражнения, которые «проходили» в хоккее, а в футболе не воспринимались. Например, в хоккее вел шайбу нападающий, и Тарасов говорил: «Шайбу как бы противнику отдаешь в ноги. Пока он смотрит, разбирается, голова опускается вниз, а в это время клюшкой шайбу у него вытыкаешь, второй раз подбираешь и все…» Представьте, тоже самое советовал футболистам: «Ведешь мяч – отдай в ноги сопернику, вроде ткни ему…» Ну, это же смешно, не говоря о том, что речь идет об игроке без клюшки. И как у того опять отбирать мяч?

…Прилетели в Дамаск. Тарасов у сборной Сирии по тяжелой атлетике отобрал все штанги и блины по 20 килограммов – к нам приволок (под кроватями их держали). На тренировке сажал одного игрока на другого, нижний вел мяч, а у второго блин в руках. Тарасов кричал через рупор верхнему: «Двигайся!» И ты этим блином туда-сюда вращал… Голову нижнему, случалось, задевали. По свистку блин передавать надо. Вдруг окрик Тарасова: «Как отдал?! Должен неожиданно бросать!» И ловишь 20 кило. Чудил прилично.

Потом раз – уселся. За ним Коля Кузнецов, администратор, со стулом ходил. Тарасов садился, не оглядываясь. Попробуй, не успей подставить. Тарасов идет: «Кто за мной – 3 кувырка!» Я разок отказался, а Анатолий Владимирович стоял в стороне. Тем временем мы с Бубукиным препирались. Подошел Тарасов: «Валя, в чем дело?» – «Да вот Борис не хочет упражнение делать». Так он Бубукину приказал… кувыркаться. Тот мнется. Мы смеялись, подначивая: «Борисыч, давай!» В итоге меня с тренировки выгнали. Тарасов передал через администратора: «Все вечером отдыхают, а Копейкин должен выйти и тренироваться». Один. Поставил в ворота пацана, бил ему. Мешал рабочим поле подсеивать. А Тарасов звонил, проверял: явился ли?

Назавтра партсобрание. Меня, Дударенко и Роднину должны в КПСС принять. Тарасов мне рекомендацию дал. А тут подозвал: «Принеси-ка назад». Разорвал ее и в урну бросил. «Эх, – думаю, – написали Капличный, Тарасов и комсомольская организация. Где еще одну брать, если Тарасов свою порвал? Пошел к Федотову – «Готов?» – «Готов».

Телевидение понаехало – не нас снимать, а Иру, понятное дело. Кто-то предложил: давайте этих двоих принимайте поскорее, и займемся Родниной. Я уже научил Генку Цыганкова и Борьку Михайлова, какие мне вопросы задавать. Бубукин высказался – хороший, мол, парень, но вчера его Тарасов с тренировки выгнал. Встал Гомельский: «Кого в партию берем?!» В итоге – все «за», «Папа» против. Тем же вечером в Архангельском тренировка. Тарасов перед строем: «Борис отныне коммунист – давайте поздравим. Повезло ему, что меня на собрании не было».

Анатолий Владимирович, естественно, запрещал пасы назад и поперек поля. Если футболист так поступал, то в качестве штрафа приходилось кувыркаться. Поэтому игра не клеилась – все передавали вперед. Следовательно, потери.

…В Ташкенте проходил 6/7-й тур первенства СССР. Тарасов с нами не полетел – остался в Москве, Бубукин за главного. На установке он сказал: «Забудьте все, что говорил главный – играйте, как играется…» И мы, действительно, показали настоящий футбол.

– Предполагаю, что выиграли…

– Вот именно! Я вышел на 1-е место среди бомбардиров, обойдя Блохина. Вернулись в Москву. После выходного тренировка на Песчанке. Тарасов подошел ко мне, руку пожал и заметил: «Спасибо, дорогой мальчишка! (Так всех нас называл). Отныне тебе соперники будут уделять повышенное внимание. Значит, надо больше работать». – «Конечно, Анатолий Владимирович». Занятие закончилась, все покинули поле, а Тарасов обратился ко мне: «А ты, Борис, сделай ускорений 20 раз по 30 метров!»

– Как Бубукин относился к подобным выкрутасам?

– Естественно, после каждой поездки докладывал Тарасову: «Ваш план и установки выполнили полностью».

– Что стало основным поводом, на ваш взгляд, их отставки?

– В 1974-м ЦСКА при Агапове стал 13-м в чемпионате СССР. Мы с Тарасовым заняли то же место. Вновь едва не вылетели из «вышки». В последнем туре, сыграв с «Карпатами» в гостях вничью 2: 2, спаслись от позора. А Гречко напутствовал Тарасова о том, что пора в «тройку» призеров попасть.

Когда снимали Анатолия Владимировича, естественно, он предложил на свое место Бубукина. А ребята постарше меня (Федотов, Капличный…) наметили встречу с Гречко. Маршал, как обычно, приехал ЦСКА играть в теннис. Федотов-младший пришел на корты и через порученца министра попросился на разговор. Володя сказал: «Не назначайте главным Бубукина». Мне кажется, главной причиной демарша стало то, что Валентин Борисович вроде полностью разбирался в футболе, все правильно объяснял, но не мог найти общий язык с игроками.

…Когда он работал при Тарасове, после подъема в 5.00 к нему заходили доктор и Бубукин. «Доложите, кто опоздал, курил и, не дай Бог, выпивал». На рассвете Тарасов все и про всех знал. Ведь не зря сменил в команде 3–4 докторов. Пока не нашел того, кто всех «закладывал». А Борисыча находился меж двух огней. Вроде хотел быть с ребятами ближе, а мы не то, чтобы его сторонились – старались меньше при нем общаться, ибо завтра обо всем узнает Тарасов.