24 дня на любовь - Кира Ланвин

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Последующие дни превратились в одно прекрасное, яркое, пропитанное любовью, солнцем, сочной зеленью, чистым небом и лазурным морем мгновение. Мы просыпались ранним утром, спать дольше не хотелось, завтракали и уходили из отеля. Возвращались только на дневной сон Миши. Взяли машину в прокат — на ней ездили на разные пляжи, в горы, в близлежащие города, районы. Исколесили все, что можно было успеть за такое короткое время. Много ходили, плавали, посещали парки, даже на парочку экскурсий сходили. Лиза окончательно расцвела. Стала той самой девчонкой, с который мы расстались шесть лет назад, только ещё более улыбчивой, радостной, веселой. Но в то же время она не переставала быть взрослой, ответственной, заботливой мамой. Невозможно ею не любоваться. Просто невозможно.

Миша либо ходил с нами, либо ездил на велосипеде, либо на самокате по набережной. А ещё ему понравилось кататься на моих плечах. Я был совсем не против такой эксплуатации. Мише здесь не просто нравилось, он тоже был в восторге. Каждое утро начиналось с парка аттракционов, до самого обеда и лишь после дневного сна мы могли поехать гулять туда, где было интересно мне и Лизе. В голове сами собой возникали планы на дальнейшую жизнь.

Мы бы часто летали вместе в разные страны, города, на различные курорты и экскурсии. Побывали бы в Париже, в популярном Диснейленде. Уверен, и Лиза и Миша обрадовались бы этому. Взяли бы машину на прокат, исколесили все городки. Миша бы подрастал, и вот в одну из поездок с нами был бы уже не только Миша, но и маленькая девочка. Совсем ещё крошка, наша с Лизой дочка, сестрёнка Миши. Или ещё один мальчик. Однако в мыслях упрямо возникала девочка. Я бы хотел этого, очень хотел, но… Усилием воли я заставлял себя не забывать о том, что произойдет уже так скоро.

Несмотря на опасения Лизы, Миша редко спрашивал о своем отце. А даже когда спрашивал, то сам же и отвечал, что тот работает и занят. Лиза соглашалась. Таких моментов она боялась. Не хотела обманывать или настраивать против Олега, но и про развод не говорила, ещё слишком маленьким был Миша для таких разговоров. Решила, что потом всё объяснит. Позднее.

— Может нам пора вернуться? Самолёт через четыре часа. Вдруг что-то не успеем? Не хочу собираться впопыхах. Эй, ты меня слышишь? — проговорила Лиза, снимая с меня солнцезащитные очки.

Я улыбнулся ей и притянул к себе. Мы лежали на шезлонгах, а Миша играл с песком, машинками и формами, сидя под большим зонтом рядом. Он уже наигрался с двумя ребятами примерно его возраста. Они ушли с пляжа, и Миша стал играть один. Лиза быстро чмокнула меня в уголок губ и пересела к себе, шуточно погрозив мне пальцем.

— Лиз, нам и двадцати минут хватит на сборы. Успеем и перекусить и в душ сходить.

— Ладно. Я просто как всегда волнуюсь перед полетом. И возвращаться в город не очень хочется. Тут так хорошо. Я влюбилась в море. Хотя там нас ждёт переезд, что тоже здорово.

Да, на днях будем переезжать. Знакомый, которому я оставил ключи, звонил сегодня, сообщил, что основное уже почти готово. Мебель и техника на местах. Остались только мелочи. Сегодня-завтра доделают и можно будет заезжать.

— Только в море? — хмыкнул я.

— Нет. Ещё отель классный. И парк и воздух и горы и реки. Невероятная атмосфера, — сказала эта вредная девушка, хлопая ресницами и невесомо улыбаясь. — А в тебя я влюблена давно и бесповоротно, — сказала тихо. — Можешь не сомневаться.

— Как и я в тебя, — ответил я, взяв её ладонь в свою и тихонько поглаживая пальцы. — Пойдёшь? — я кивнул на море.

Лиза качнула головой.

— Давай ты, потом я. С Мишей пока поиграю.

Когда я вернулся, Миша тоже захотел искупаться напоследок и мы уже втроём отправились в море. Брызгались, смеялись, веселились. Это было так здорово, даже немного нереально. Безмятежно и легко. Я впитывал эти моменты, наслаждался. Запечатлевал их улыбки, горящие глаза, задорный смех.

Через пару часов мы уже ехали в аэропорт. За окном такси оранжевое солнце плескалось в море, окрашивало небо в разные оттенки алого. Пришла пора возвращаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лиза

В последние дни Макс стал вести себя странно. Пять дней прошло с нашего спонтанного мини-отпуска. После него мы почти сразу переехали в просторную, светлую квартиру. Всё основное было уже готово. Оставалось совсем немного: вроде штор во все комнаты, с которыми мы не смогли определиться раньше, предметы для создания уюта, посуда, комнатные растения и кое-что из бытовой техники. Время пролетело очень быстро: то в магазинах с товарами для дома, то по инстанциям для оформления документов, то приятные домашние хлопоты.

Спальня для Миши превратилась в джунгли. В одной части комнаты была кровать, шкаф для одежды, стол и стул, полки для корзин с игрушками, канцелярией. А в другой части расположился большой, двухъярусный игровой комплекс с горкой, сухим бассейном, сетками, ползалками, качелями и другими интересностями, оформленными под тропический лес с животными. Хорошо огражденный и безопасный. Мишу было оттуда не достать — настолько ему понравилось. Лишь на третий день стало проще вытащить его на обед или ужин, купаться. В садик ходил только до обеда. Спал он в комнате один, я только рассказывала на ночь сказки и лежала с ним некоторое время.

Нам нравилось всё! Только про новый садик ещё не узнавали. Но всё успеем. Пока и так нормально, поездим в прежний. К тому же, это процесс не самый быстрый и неизвестно, найдутся ли места в ближайшем.

Вот только Макс начинал меня пугать своей отстранённостью. Рядом со мной он вёл себя как обычно. Мы говорили, смеялись, активно что-то обсуждали или лениво валялись на диване. Ездили гулять или за покупками. Но стоило остаться ему одного, из него словно эмоции все забирали. Не раз бывало так, что я заходила в спальню, или на кухню, где он сидел, уронив голову в ладони. Или смотрел в одну точку с какой-то мукой на лице и пустотой во взгляде. Я пыталась узнать, что его беспокоит, но он лишь отмахивался, говорил, что просто по работе завалы либо немного устал. Я надеялась, что это правда, и нет другой, более серьезной причины для беспокойства.