К черту недостатки! Как использовать свои сильные стороны - Маркус Бэкингем

История Тами совершенно нетипична. Гораздо чаще мы имеем дело с ситуациями, когда вы находите должность, на которой можете использовать свои сильные стороны, добиваетесь определенного успеха, а затем, благодаря этому успеху, вы получаете доступ к новым возможностям, новым должностям и новым обязанностям, и вам приходится делать свой выбор. Многие из открывающихся перед вами перспектив очень заманчивы, но только некоторые из них позволят вам продолжить использование ваших сильных сторон. Остальные же, хотя и выглядят достаточно безобидно, начнут вытеснять вас с правильного пути.

Как правило, это не происходит в одно мгновение. Мало кто из людей совершает резкие карьерные переходы от работы медицинской сестры к журналистике или от занятий продажами к управленческой деятельности. А если нечто подобное и происходит, то вы всегда стараетесь понять, действительно ли новая роль полностью вам подходит.

Однако чаще всего ваша карьера развивается достаточно медленно. После того как вы добиваетесь первых успехов, вам добавляют новую обязанность, потом еще одну, и еще одну, при этом ваша работа постепенно меняется, уводя вас все дальше и дальше от использования ваших сильных сторон. И это продолжается до тех пор, пока, наконец, однажды утром вы не просыпаетесь и не понимаете, что теперь ваша работа по большей части навевает на вас скуку, оставляет чувство неудовлетворенности, раздражает и лишает сил.

Чтобы добиться стабильного успеха, вам необходимо очень бдительно относится к этим едва заметным изменениям и в случае необходимости предпринимать немедленные действия для возвращения на прежний курс. Если вы этого не сделаете, то рискуете настолько отклониться от своего пути, что уже никогда не сможете отыскать дорогу обратно.

Приведу себя в качестве примера. Я поступил на работу в Институт Гэллапа, потому что хотел научиться проводить интервью, позволяющие оценить способности человека. Но однажды я понял, что на самом деле мне нравится объяснять людям великую силу способностей. Несомненно, у меня вызывали интерес тонкости и хитросплетения проводимых мною интервью, но это не шло ни в какое сравнение с тем возбуждением, которое я испытывал, пытаясь разобраться в таком сложном явлении, как талант, или заставить скептика увидеть то, что видел я. Конечно, мне не всегда удавалось достичь в этом успеха, но это не очень меня тяготило. По реакции каждого человека я узнавал чуть больше о том, какой из выбранных мною примеров находит отклик у моих собеседников, а какой нет, и где моя логическая схема вполне понятна, а где – излишне запутана, а потом использовал полученные знания на практике и для совершенствования своих идей. Я стал достаточно хорошо справляться со своей работой, но по-прежнему относился к ней с той страстностью и интересом, которые заставляют сидеть допоздна в офисе, записывая новые идеи и составляя диаграммы, или мерить шагами пустую аудиторию, слушая, как звучат произносимые вами слова.

На этом этапе моей карьеры я по всем признакам соответствовал образу истинного представителя 20 % счастливчиков.

А потом, хотя и едва заметно, но все стало меняться. Одним из моих клиентов, которых я убеждал в необходимости понять и использовать силу человеческих способностей, была крупная компания, работающая в индустрии развлечений. Столкнувшись с новыми конкурентами, она искала то, что может обеспечить ей устойчивое конкурентное преимущество. Предложение Института Гэллапа – систематический подход к отбору наиболее способных сотрудников – оказалось именно тем, что им было нужно.

Наше общение началось с серии презентаций для директоров и руководителей компании на тему того, почему так важны способности работника и как на основе этого следует отбирать персонал. Дважды в неделю месяц за месяцем сотни сотрудников собирались в одном из залов заседаний, где я произносил перед ними свою лучшую речь о том, как следует выбирать людей, исходя из их способностей. Все шло хорошо, и я был на вершине счастья.

На самом деле, дела шли настолько хорошо, что через некоторое время число людей, заинтересовавшихся этой идеей, значительно выросло. К работе приходилось привлекать все больше и больше консультантов нашего Института, которые разрабатывали постоянно усложняющиеся серии программ и проектов, и чтобы качество столь старательно созданных мною отношений не снизилось, я был вынужден переехать во Флориду, чтобы управлять всем на месте.

Оказавшись во Флориде, я по-прежнему очень много времени посвящал презентациям и выступлениям, но при этом с каждым днем росло число моих управленческих обязанностей. Я же был настолько одержим желанием достичь успеха, что не замечал происходящих изменений. Кроме того, я вполне справлялся с интеллектуальными требованиями, налагаемыми на меня новой ролью, поэтому сигналы тревоги, такие как упущенные назначения или нарушенные сроки исполнения, не служили для меня предупреждением о том, что что-то идет не так.

Единственное, что я постепенно начал замечать, так это то, что мой характер изменился. Я стал раздражительным, вспыльчивым. Во время совещаний я чувствовал себя напряженно, а после их окончания никак не мог расслабиться. Я не спал по ночам, снова и снова обдумывая обязанности каждого сотрудника, после чего утром с трудом поднимался с постели, чувствуя себя не в своей тарелке. Этот коктейль из недостатка сна и постоянного беспокойства постепенно подрывал мое здоровье.

Через 18 месяцев такой работы я оказался в настоящей беде.

Совет «Определяйте свои сильные стороны и используйте их» был в этом случае бесполезен. Я соскальзывал в пропасть, и причина этого заключалась вовсе не в том, что я перестал использовать свои сильные стороны. Напротив, все это время я по-прежнему обращался к ним каждый день – за восемнадцать месяцев я провел более пятисот презентаций, посвященных преимуществам отбора сотрудников на основании их способностей.

Причиной этого скольжения стало радикальное изменение моих обязанностей, которое привело к тому, что большая часть моей работы теперь была связана не с выступлениями, а с целым списком других видов деятельности, таких как немедленная реакция на потребности клиентов и их удовлетворение, ответственность за качество работы других людей и одновременное управление множеством разных проектов. По определенным причинам, имевшим обратную связь с моими генами и синапсисами, каждый из этих видов деятельности приводил меня в замешательство, отрицательно влиял на меня и, в конечном счете, истощал физически и эмоционально. Это не значит, что моя работа подпадала под действие принципа Питера[15] – никто не поднимал меня до уровня моей некомпетентности. Просто мой первоначальный успех открыл передо мной множество новых дверей, и я, сам того не желая, попытался войти во все эти двери.