Невинная - Дэвид Бальдаччи

– Мой контролер превратился в шашлык… – начал Роби.

– Я бы тоже никому не доверял, – перебил Синий, снова прочитав мысли собеседника. – Я не могу заставить вас рассказать, что вам известно.

И дал этому утверждению повиснуть в воздухе.

– А как же методы интенсивного допроса?

– Я в них не верю.

– Сейчас это официальная позиция агентства?

– Моя личная.

Роби несколько секунд поразмыслил.

– Девчонка была в автобусе. Ее зовут Джули Гетти. Мужик там пытался ее убить. Я его уложил. Мы сошли, а автобус взорвался. При взрыве я потерял пистолет. Мы отделались от стрелка в переулке, и она остановилась в моей второй квартире.

– А Лео Брум?

– Он – друг родителей Джули, Кёртиса и Сары. Которые, кстати, мертвы. Тип из автобуса убил их. Они что-то знали. Нужно проверить их прошлое. Тот, кто их убил, считал, что Джули знает то же, что знали ее родители. Она назвала мне имена их друзей. Брумы были в этом списке. Я съездил к ним на квартиру. Их нет. А помещение зачищено.

– Значит, они либо в бегах, либо тоже мертвы, – прокомментировал Синий.

– Смахивает на то.

– Брум из минсельхоза. Эпицентром шпионажа эту контору не назовешь.

– Зато он был в войсках, на Первой в Заливе, – ответил Роби.

– Это открывает некоторые возможности.

Уилл подался на сиденье вперед, отчего кожа сиденья слегка заскрипела. Снаружи следствие продолжалось. Техники пытались найти хоть какие-то следы тех, кто мог взять человеческое существо и превратить его в жаркое. Роби не возлагал на их успех ни малейших надежд. Убийцы, ведущие тебя к трупу под ручку, обычно следов не оставляют.

Он отхлебнул еще кофе, чтобы согреть горло и смазать его для дальнейшего разговора. Обычно разговоры ему не по душе. Ни о чём. Но сегодня он сделает исключение из этого правила. Ему нужна помощь.

– Есть еще кое-что, – начал Роби.

– Я почему-то так и предполагал, – ответил Синий.

– Поначалу я думал, что мишенью в автобусе была Джули. Теперь считаю, что это был я.

– Почему?

– Прежде всего причина в хронометраже. Бомбу в этот автобус установили за несколько часов до его отправления. Джули решила сесть на этот автобус спонтанно, когда бомба уже давно была заложена. Я же забронировал место под псевдонимом, ставшим известным тем, кому его знать не следовало. О том, что Джули будет в автобусе, они знать не могли. Зато знали, что буду я. К тому же бомбу установили, когда я к квартире Уинд еще и близко не подошел.

– Но кому надо вас убивать? Что вам известно такое, что могло бы им повредить?

– Этого я вычислить не могу, – Роби покачал головой. – Во всяком случае, пока.

– Вы должны быть мертвы, знаете ли, – вставил Синий.

– Вы имеете в виду, от взрыва бомбы?

– Нет, от перестрелки у «Доннеллиз».

– Знаю. Они позволили мне остаться в живых.

– Значит, сначала они хотели вашей смерти, но теперь хотят, чтобы вы жили?

– Изменение планов.

– Но почему? Вы им зачем-то нужны?

То, как Синий это произнес, заставило Роби посмотреть прямо на него.

– Думаете, я тоже переметнулся?

Синий устремил взгляд туда, где рабочие светильники криминалистов заливали светом останки, некогда бывшие человеком.

– Ну, если б и переметнулись, то определенно знали бы, что у вас нет будущего.

Роби поехал на север, в округ Принс-Джорджес, Мэриленд. Принс-Джорджес населен в основном представителями рабочего и среднего класса, включающими копов, пожарных и госслужащих промежуточного звена. Его более влиятельный сосед – округ Монтгомери – с лихвой отхватил свою долю адвокатов, банкиров и гендиректоров, живущих в громадных домищах на относительно крохотных клочках земли.

Рик Уинд жил на тесной улочке в округе, где люди ставят свои легковушки и грузовички у бордюра, а гаражи набивают вещами, вместить которые их крохотные домишки не в силах.

Полицейские тут присутствовали, однако никакой маркировочной ленты, отмечающей место преступления, не натягивали – в силу того простого факта, что здесь никакого преступления и не совершали.

Синий организовал звонок сюда загодя, и офицер на посту сразу же пропустил Роби, как только тот показал документы.

Поскольку здесь вообще-то могли иметься какие-то пригодные улики, перед входом в дом Уилл надел латексные перчатки и бахилы. Прошел через парадную дверь и закрыл ее за собой. Включил свет и огляделся. Очевидно, ломбардный бизнес Уинда шел ни шатко ни валко. Мебель в доме старая и потрепанная, ковровые покрытия запятнаны и истерты. Стены давным-давно пора перекрасить. В ноздри ударил запах фритюра. Уинда здесь нет уже давненько, жарить что бы то ни было некому, так что Роби заключил, что дом пропитался ароматами до самой сердцевины и никогда не избавится от них до самого сноса.

У одной из стен стоял стеллаж с несколькими книжками – в основном военными триллерами – и рядом фотографий в рамочках. Беря их одну за другой, Роби увидел Рика и Джейн Уинд и пару их сыновей, в живых из которых остался лишь один.

Семья на снимках выглядела счастливой, и Роби, на минутку дав мыслям волю, задумался, что же могло подтолкнуть супружество к распаду. Поставив последнее фото на место, он двинулся дальше. Дела сердечные вне сферы его компетенции.

Мало-помалу Уилл продвигался с первого этажа на второй. И не нашел ровным счетом ничего.

Обыскал подвал, и снова тупик. Ему попадались лишь сырость, плесень и коробки, набитые хламом.

Покинув дом, он зашел через боковую дверь в гараж на одну машину. По-видимому, полицейские тщательно всё обыскали и здесь, и в доме, но могли искать совсем не то, что требовалось.

«Если б я сам хотя бы знал, что ищу!»

Полчаса спустя Роби уселся в шезлонг посреди гаража и огляделся по сторонам. На него смотрели ручная газонокосилка, картонные коробки, электроинструмент, верстак, мотокоса, удобрения, разрозненный спортинвентарь и армейская каска, очевидно, оставшаяся у Уинда на память о службе в войсках.

На каске висели армейские жетоны Уинда. Встав, Роби взял их, прочел информацию, оказавшуюся не слишком-то полезной для него, и положил каску на место.

Напрасная поездка. Ну, хотя бы можно вычеркнуть ее из своего списка.

Посмотрел на часы – уже девятый час – и позвонил Вэнс.

– Есть время выпить кофе? – спросил он. – Я куплю.

– А чего ради вам вдруг захотелось?

– С чего вы взяли, что мне это нужно ради чего-то?

– Я наконец-то вас раскусила. Для вас миссия прежде всего.