Фривольные письма - Ви Киланд

Когда песня закончилась, толпа вокруг нас принялась аплодировать. Я протянул руку и пожал ладошку Фрэнки, а потом поцеловал ее, после чего чмокнул в щеку ее маму.

– Стойте здесь, – сказал я. – Через несколько минут я пришлю своего менеджера, чтобы он провел вас за кулисы. Таким образом вы сможете познакомиться с моими товарищами и посмотреть концерт, сидя в первом ряду.

– О боже! – мама Фрэнки удивилась и обрадовалась одновременно. – Спасибо вам большое.

– Нет, это вам спасибо за то, что сегодня позволили мне пообщаться с вашей дочерью.

По пути на стадион я дал несколько автографов, а потом нашел менеджера и сказал, чтобы он немедленно убедился в том, что с Фрэнки обошлись как с VIP‐персоной. Поскольку саундчек, для которого я пришел пораньше, еще не был готов, я пошел в гримерку, сел и стал проигрывать записанное видео.

Просматривая ролик, я понял, как сильно все изменилось в моей жизни с тех пор, как в ней появилась Лука. Обычно я кайфовал, входя на концертную площадку, заполненную визжащими фанатками, но теперь я со странным чувством думал о том, что однажды у нас с Лукой родится маленькая девочка. Счастье нельзя купить за деньги и славу, и я обменял бы тысячи женщин, носящих на груди мой портрет, на то, чтобы лицо одной женщины покоилось ночью на моей груди. В общем, полная хрень.

Но у моей женщины выдались тяжелые деньки. Они с Доком рискнули поехать за кормом для Гортензии, а в магазине с Лукой случилась истерика. Видимо, до инцидента в Чикаго ей легче было совершать подобные непродолжительные вылазки из дома, поэтому в последнее время она чувствовала себя разбитой. Видео было идеальным способом подбодрить ее.

Или мне так казалось.

Прежде чем вложить видео, я напечатал сообщение.

Я нажал «отправить» как раз в тот момент, когда в мою дверь постучал звукорежиссер.

– У нас все готово, Коул.

– Звучит обнадеживающе. Но подожди минутку. Я жду ответа от моей девушки.

Я смотрел, как на экране «отправить» меняется на «доставлено», а потом на «прочитано».

Видео длилось, наверное, минуту или две, то есть я не ждал мгновенного ответа. Однако спустя десять минут, не желая дольше задерживать команду, я направился на сцену. Перед началом концерта я еще раз проверил телефон.

По-прежнему ничего.

Должно быть, Лука занята, она пишет. Я помнил, в каком состоянии я пребывал, когда сочинял песню. Иногда я отгораживался от мира, заключая себя в прозрачный пузырь, который мог бы лопнуть от любого контакта с внешним миром. Я подумал, что к тому времени, когда закончится саундчек, я получу новости от нее.

Однако я ошибался.

* * *

– Какого черта, Лука?

Я расхаживал взад и вперед по номеру отеля, уже в десятый раз нажимая «повторный набор». Лука не ответила к тому времени, когда закончился саундчек. Она также не ответила к тому моменту, когда начался концерт. Когда я снова не услышал ее после окончания шоу, я начал беспокоиться. Поэтому для проверки я послал ей СМС. Она прочитала его, как и посланное мной видео, но ничего не отправила в ответ. Кроме того, я оставил ей несколько голосовых сообщений.

Может быть, я огорчил ее видео, которое послал раньше? Было ли там что-нибудь такое, что могло бы разозлить или расстроить ее? Я так не думал, но на всякий случай дважды проиграл его снова и перечитал СМС, которое послал вместе с ним. Насколько я мог судить, эти сообщения должны были стать для Луки всего лишь милым напоминанием о том, что я думал о ней.

Поскольку там не было ничего, что могло бы огорчить ее, я начал волноваться, рисуя в своем воображении еще более страшные сценарии. Я нервничал, думая о том, что с ней, возможно, что-то случилось. Разумеется, в голову лезло всякое дерьмо.

Кто-то вломился в дом, и она лежит там без сознания.

Но все-таки она прочитала мои СМС. А вдруг их прочел злоумышленник? Хотя это казалось смешным даже при моем живом воображении.

Она упала и ударилась головой.

Опять же, она что – лежала и читала эсэмэски, истекая кровью?

К сожалению, только одно обстоятельство имело серьезное значение: последние нелегкие дни давили на Луку тяжелым грузом, и она не хотела разговаривать со мной.

Меня снова захлестнуло знакомое ощущение дежавю. Восемь лет назад меня охватил жуткий страх, когда я каждый день подходил к почтовому ящику и не находил в нем письма от Луки. Возможно, изменился способ нашего общения, но я нутром чувствовал, что меня затягивает в то же самое дерьмо – моя девочка начинала отдаляться от меня.

* * *

На следующий день нам нужно было выезжать в восемь утра, чтобы вовремя добраться до следующего пункта назначения. Я был чертовски измотан, когда, наконец, уснул прошедшей ночью, потому что каждые полчаса просыпался и проверял телефон, ожидая СМС от Луки. Не пришло ни одного сообщения.

Цепляясь за последнюю отчаянную надежду на то, что она, возможно, рано заснула накануне и сейчас еще спит, я дождался, пока мы в первый раз остановились у бензоколонки. Парни выпрыгнули из автобуса, чтобы позавтракать, а я прибегнул к тяжелой артиллерии.

– Алло.

– Привет, это Гриффин. Простите, Док, что беспокою вас. Но я волнуюсь о Луке. Она не отвечает по телефону – ни на сообщения, ни на звонки.

Док вздохнул.

– Ты ставишь меня в сложное положение, сынок. У меня с Лукой конфиденциальные отношения, как у доктора с пациентом. Однако я тревожусь о ней.

Черт, я боялся, что он скажет именно это.

– Можете ли вы просто сказать мне, что с ней все в порядке? Когда вы в последний раз видели ее?

– Сегодня утром я провел с ней час.

Я почувствовал облегчение от услышанного, но у меня заныло сердце. Выходит, мои подозрения подтвердились, и она просто не хочет разговаривать со мной.

– С ней все нормально? Она не пострадала физически или как-то еще?

– С ее здоровьем все в порядке. Вам не стоит об этом беспокоиться.

Я чувствовал себя абсолютно бессильным, находясь так далеко от Луки.

– Я понимаю, что вы не можете говорить о ее проблемах, но я не знаю, что делать. Я сейчас в дороге и не могу приехать. Не могли бы вы сказать мне, как я должен вести себя с человеком, испытывающим очень сильный страх? Что бы вы сказали, если бы муж или жена пришли к вам посоветоваться, как успокоить человека, находящегося в состоянии крайней тревоги, который отдаляется от близких?