Клуб убийств по четвергам - Ричард Осман

Крис пожимает плечами, но берет этот вопрос на заметку.

Демиру надоело, он встает.

— Мы закончили, джентльмены?

Крис кивает, он расстрелял все патроны. Он знает, что такое допрашивать профессионала. Достав свою визитку, Крис выкладывает ее на стол перед Демиром.

— Моя карточка. Вдруг что-нибудь вспомните.

Демир смотрит на визитку, на Криса, снова на визитку — и утробно хохочет. Бросает Киприано несколько непонятных Крису слов. Яннис Киприано тоже смеется. Демир последний раз оборачивается к Крису и твердо, но без ожесточения качает головой.

Крис в ответ пожимает плечами. Он тоже профессионал.

Крис заранее нагуглил «Старбакс» и «Бургер Кинг» в Ларнакском аэропорту. «Бургер Кингов» становится все меньше. Их приходится поискать. Он встает.

— На чем вас взяли, Демир? — спрашивает он. — В конце-то концов?

Демир с легкой улыбкой объясняет:

— Купил «Харлей-Дэвидсон» в Штатах, доставил сюда. Забыл оплатить налог.

— Шутите? И вам дали пожизненное?

Демир Гюндуз качает головой.

— Дали две недели, а потом я убил тюремщика.

— Это у вас семейное, — кивает Крис.

Звонок Элизабет удивил Мэттью Макки. Спросила, можно ли попросить его об исповеди. Он возился в саду и размышлял. Допрос в полиции его расстроил, вывел из равновесия. Всего несколько месяцев назад жизнь была такой простой. Не счастливой, нет, он много лет не знал счастья, но хоть мирной. Примирился ли он с жизнью? Вероятно, насколько это для него вообще возможно.

У него был дом, был сад, была пенсия. Хорошие соседи захаживали в гости. Недавно напротив поселилась молодая семья, ребятишки катались на великах по улице. Ему, если не закрывать окон, слышны были звонки и смех. До моря пять минут пешком. Можно было сидеть, смотреть на чаек и газету читать, если не слишком ветрено. Люди его узнавали, улыбались, спрашивали, как дела и, если он не слишком занят, нельзя ли рассказать ему про носовые кровотечения, и про больное бедро, и про бессонные ночи. Это была жизнь, с ритмом, с устоявшейся рутиной, и призраки в нее не допускались. Чего еще просить, в самом деле?

А теперь? Драки, допросы в полиции, сплошное беспокойство. Вернется ли к нему покой? Развеется ли это все? Он знал, что нет. Сколько ни тверди, что время лечит, бывают вещи, которые в жизни не починить. Мэттью Макки теперь не открывает окно. Ни велосипедных звонков, ни смеха, и он достаточно стар, чтобы понимать — возможно, ничего этого больше не будет.

Кажется, за последние месяцы не было ни одной хорошей новости. И как понимать этот телефонный звонок? К чему бы это?

Знает ли он исповедальню в часовне Святого Михаила, спросила она. Знает ли? Ему по сей день снится: темнота, глухое эхо, стены смыкаются вокруг. Там сломалась надвое его жизнь, уже не починить.

Стоит ли туда возвращаться? Неверный вопрос. Он никогда ее не покидал. И знал, что жизнь рано или поздно его туда приведет. У бога такое чувство юмора. Вот в чем ему не откажешь.

Он, конечно, видел Элизабет. На обсуждении застройки и еще раз — в тот страшный день убийства. Ее трудно не заметить. Что у нее на уме? Что за грех она больше не в силах скрывать? И почему обратилась к нему? И почему именно там? Он предполагает, что она видела его в день убийства. Должно быть, заметила высокий воротничок, он всегда бросается в глаза. И часто подталкивает людей выложить святому отцу свои тайны, выплеснуть все, что есть на душе. Что он расшевелил в Элизабет, что заставило ее взяться за телефон? И, если на то пошло, откуда она знает номер? В списках его нет. Может быть, в интернете? Где-то раздобыла.

Значит, вот как. Назад, в часовню Святого Михаила. В исповедальню с Элизабет. Туда, где все началось и закончилось. Жуткое совпадение. Если бы она знала!

Только на платформе Мэттью Макки спохватился, что Элизабет ни разу не упомянула, кому из них предстоит исповедаться.

Он готов был с этого самого места вернуться. Но к тому времени уже купил билет.

Что она могла знать? И могла ли?

Значит, соображал Крис, вот как обстоят дела. Джонни Гюндузу удалось скрыться, блудный сын вернулся под защиту могущественной семьи. Осталось выяснить, летал ли он в последнее время в Англию. Маленькая прогулка по аллее воспоминаний. Только под каким именем? И с каким лицом? Джонни мог летать туда-обратно, сколько ему вздумается.

В аэропорт Крис попал с большим запасом времени и с удовольствием взял в «Старбаксе» тройной шоколадный маффин. Не надо бы, конечно, чистые калории, но эта мысль пришла в голову, только когда он уже надкусил маффин. Кто-то обращается к Крису по-английски.

— У вас свободно?

Крис жестом показывает, что место не занято. Взгляда он не поднимает — пока до него не доходит, что голос ему знаком. Ну конечно. Конечно. Подняв голову, Крис кивает.

— Добрый день, Рон.

— Добрый, Крис, — отвечает, усаживаясь, Рон. — В одном маффине четыреста пятьдесят калорий, представляете?

— Вы за мной следите, Рон? — спрашивает Крис. — Надеетесь что-то высмотреть?

— Нет, мы еще вчера прилетели, сынок, — отвечает Рон.

— Мы?..

Подходит Ибрагим с подносом. Он кивает Крису.

— Какая удачная встреча, старший инспектор! Нам говорили, что вы здесь. Рон, я не знал, как попросить растворимый кофе, поэтому взял нам по карамельному фраппучино.

— Спасибочки, Айб, — говорит Рон и берет свою чашку.

— Не знаю, стоит ли спрашивать, что вы оба здесь делаете, — говорит Крис. — Это если вас двое. Может быть, Джойс обходит дьюти-фри?

— Одни мы, парни, — заверяет его Рон. — Решили протряхнуться на Кипр.

— Прекрасный способ сдружиться, — поясняет Ибрагим. — У меня никогда особо не бывало близких друзей среди мужчин. Да и женщин тоже. И на Кипре я не бывал.

— Элизабет дала нам инструкции, — говорит Рон. — У нее есть здесь знакомый знакомого знакомого, вот мы и прилетели. Может, узнали то же, что и вы.

— Очень влиятельное семейство, — подхватывает Ибрагим. — Джонни очень легко было скрыться. Сменить личность. Пропал без следа.

— Как призрак, — добавляет Рон.

— Зубастый призрак, — уточняет Крис. Он отодвигает от себя маффин. Уже отъел половину, это сколько? Двести двадцать пять калорий. Если выход на посадку далеко от «Старбакса», он часть растрясет по дороге. И в самолете есть не будет.

— Мы слышали, вы видались с папашей Джонни, — подает голос Рон. — Что-нибудь узнали?

— От кого слыхали? — интересуется Крис.

— А это важно? — спрашивает Рон.