Золото мертвых. Смута - Юрий Корчевский

– Счастливой дороги!

Всадники уехали.

О поездке в Нижний Андрей подумывал уже давно. Что делать зимой в Шуе? Скучно, проветриться хотелось. Ведь он в Шуе безвылазно уже четыре месяца.

Через приказчика, который знал в городе всё и всех, Андрей нашёл небольшой обоз из четырёх саней, купил льняных тканей, мехов – не ехать же ему порожним? Деньги крутиться должны, доход давать. На деньги от торговли он содержал дом и прислугу, платил жалованье приказчику и его помощнику. В царские сокровища руку не запустил – не вор он, не казнокрад. Да, ценности в омуте топил, изымая их из тайника. Но не для себя, любимого, – для дела грядущего, великого.

Возчики дорогу знали, в объезд болот поганых, незамерзающих, шли. Санный путь уже проторили. Снега пока немного было, по щиколотку, и сани иногда подбрасывало на незамерзающих кочках. На лёд же, где путь ровный да гладкий, выезжать было рано. Лёд тонкий ещё, лошадь не выдержит. Под одиночным человеком, и то опасно потрескивал, грозя провалиться, потому как сильных морозов ещё не было. Днём – два-три градуса, ночью – до десяти, ветерок небольшой. Бодрит!

До Нижнего они добрались без помех. А ярмарка, опустевшая было по осенней распутице, уже торговала вовсю. На берегу стояли ободранные и замёрзшие туши баранов, свиней, коров – зрелище с непривычки странное, неприятное. Кораблей у причалов видно не было, и всё пространство за торгом было забито санями да лошадьми.

Зимний торг быстрый, лошадей морозить и самому купцу мерзнуть неохота. Сделки совершались быстро, не как летом – за два дня Андрей товар свой продал. Лён весь скупили казанские татары, а меха – новгородцы. Мех с северов, да зимний всегда ценился. У зверя к морозам подшёрсток густой, он жирку нагулял за лето. Сам мех длинный, блестит. Шубы да шапки из такого лёгкие да тёплые, снега не боятся, носятся долго и не облезают. Потому товар быстро разошёлся. В Европе русских презрительно варварами называли за то, что в шкурах ходят – так ведь климат разный. Им бы наши холода, вымерзли бы напрочь. В той же Британии снег не каждой зимой увидишь, тёплый Гольфстрим греет.

На обратную дорогу Андрей купил товар за один день. У новгородцев – железные изделия из шведской стали, у малороссов – бумагу венецианскую, у астраханцев – посуду медную. Продать её можно с выгодой, да и самому глиняные чашки и кувшины поменять. Не пристало купцу из глиняной да деревянной посуды есть, положение обязывает. Видно, Андриянов особого внимания на хозяйственные мелочи не обращал, считая жильё временным. Андрей даже понял, почему: Шуйский в цари вышел, и купец рассчитывал, что за службу верную и опасную царь его приметит, в Первопрестольную заберёт, на место важное поставит. Ведь не купец он – боярин, потому мог рассчитывать.

Андрею же на царскую милость надеяться не приходилось. Наоборот, не хотел он с Шуйским встречаться. Для царя он – изменник, вор низкий. Шуйский ему доверился, ценности для перевозки дал, а он ни денег, ни самого Андрея не увидел. Для царя потеря невелика, комариный укус, но обидно – кто Шуйский и кто Андрей? Не привыкли государи обиду прощать, даже почти равным – столбовым дворянам или князьям. За меньшие провинности, иногда мнимые, облыжные, люди на дыбу или на плаху попадали.

Четвёртым днём обоз вышел в обратный путь. Стоял лёгкий морозец, мела позёмка. Отдохнувшие лошади бежали весело.

Ближе к вечеру, когда вот-вот уже начнёт темнеть, навстречу обозу вынеслись несколько верховых. Андрей на них не обратил внимания, выясняя у проводника – далеко ли до постоялого двора? Оказалось – час хода. Знать, уже недалеко. На постоялом дворе лошадям конюшня, людям – тёплые комнаты.

И не видел Андрей, как один из всадников развернулся и поехал за обозом. Не приближаясь, он следовал за ними в отдалении. Андрей, ехавший верхом в хвосте обоза, спиной почувствовал его взгляд и обернулся. С первого взгляда ничего необычного – верховой едет. Но верховые не тянутся медленно, они гонят коней – кому охота мёрзнуть лишнее время? Да и вроде видел недавно Андрей всадника в приметной лисьей шапке. Он попытался вспомнить. Точно, проезжал навстречу такой – не более часа назад.

Спину обдало холодом.

Андрей подъехал к передним саням и дал ездовому алтын:

– Езжайте на постоялый двор, располагайтесь, еды закажите. Я задержусь маленько.

Ездовому что? Задержится – так задержится, дело хозяйское. Его работа – лошадью управлять.

Дорога делала лёгкий изгиб. Обоз ушёл вперёд, Андрей же съехал с дороги и остановил коня за пушистой елью – необходимо было снять подозрения. Не хотелось ему привести за собою в Шую «хвост». И гадать, кто этот преследователь, тоже не хотелось, сам всё сейчас увидит. Вполне может быть, что это случайный ездок – мало ли лисьих шапок? А за обозом едет, потому что попутчик.

Всадник проехал мимо, непрерывно наблюдая за обозом. Ага, есть у него интерес!

Андрей тронул коня. Из-за снега топота копыт слышно не было, да и шапка мохнатая у всадника уши прикрывала.

– Стой! – крикнул Андрей.

От неожиданности всадник вздрогнул и остановил коня.

– Вздумаешь резкие движения делать – застрелю! – предупредил Андрей и взвёл курок пистолета, отчётливо щёлкнувший. – Повернись ко мне, лицо твоё хочу увидеть!

Всадник развернул лошадь.

«А ведь лицо знакомое, видел я его где-то, – понял Андрей. – Только вспомнить бы надо, где».

– Назовись! – приказал Андрей.

– Ты моего имени всё равно не знаешь, зачем оно тебе?

– Ты зачем за обозом ехал?

– Я не за ним, я сам по себе.

– А то я не видел, как ты мимо навстреч проскакал да развернулся!

– Беглого вора встретил, вот кого! Царь искать приказал! Думаешь, я тебя не узнал? Ты же Гришка Валуев!

– И много царь обещал в награду?

– Тебе-то что?

Андрей заподозрил неладное – что-то вызывающе вёл себя неизвестный. И только он пистолет поднимать начал, как неизвестный выстрелил, и почти в тот же миг фигура его скрылась за дымом. И лошадь повернул, пытаясь удрать.

Шапку – рыжую, пышную, из лисы, которая на Андрее была, пулей сорвало. В голову целился пёс, да немного промахнулся.

Андрей выстрелил противнику в спину. Попал: на спине тулуп, сукном зелёным, немецким крытый, лопнул, а всадник завалился на бок. Лошадь его проскакала десяток метров и встала. Наездник медленно сполз, а потом и вовсе упал на снег, только одна нога застряла в стремени. Когда же он пистолет успел достать? Наверное, когда к Андрею поворачивался – ведь в этот момент он рук незнакомца не видел. Опростоволосился, сам виноват.

Андрей спрыгнул с лошади, подобрал свою шапку и осмотрел. Снаружи дырки не было видно, а с изнанки отверстие есть, палец проходит. Немного бы левее – и попал бы в голову.

Шапку Андрей надел – ветерок, прохладно, и по сторонам огляделся. Однако дорога была пустынной.