В крепких руках графа - Энн Летбридж

Бейн пронзил служанку подозрительным взглядом.

— Хорошенько позаботься о своей госпоже. Ей выдалась нелегкая ночь, и она заслуживает внимания и заботы.

Бетси зевнула, сделала реверанс и поспешила к двери. Бейн развернулся и ушел, пока ему не захотелось остаться, чтобы помочь Мэри искупаться и уложить ее в постель.

Его привязанность к ней оказалась сильнее разума и поэтому опасна. Она едва не погибла. И это была бы его вина.

От одной мысли об этом он чуть не упал на колени — от очередного груза вины, который тяжелее, чем смерть матери. Правда, на этот раз он еще мог все исправить.

Стояла уже вторая половина дня, когда Бейн, наконец, смог увидеть Мэри. Ему сказали, что она проспала далеко за полдень и сейчас сидела в гостиной.

Он знал, что не сможет пройти незамеченным, и остановился в дверях. Она сидела молча, глядя в окно. Руки были сложены на коленях, на лице застыло задумчивое выражение, словно мысли витали где-то очень далеко.

Такая красивая. Островок спокойствия в этом безумном мире. Лишь он один знал, какая страсть скрывается за этим спокойствием. Только он знал, какой дикой и соблазнительной может быть эта тихая женщина.

Настоящий джентльмен никогда бы не поступил так с дамой. А он вынудил ее принять решение еще до того, как все узнал. Думал, она в каком-то сговоре с дедом. Ему хотелось верить, что, соблазнив ее, он поступил справедливо.

На самом деле он последний мерзавец.

Теперь же, когда она узнала правду о том, что он подверг ее жизнь опасности в личных целях, Бейн не верил, что она сможет простить его. Да он и не заслуживал прощения.

Бейн прочистил горло.

Мэри вздрогнула, покраснела.

— Милорд. — Только по-настоящему элегантная и благородная женщина, как она, могла так изящно склонить голову.

— Мисс Уилдинг. — Он поклонился в ответ.

Мэри посмотрела на него с удивлением. На лице появилась тень беспокойства. Она прохладно улыбнулась.

— Вы организовали все так, как хотели?

— Да. Доктор сопроводил Джеральда с матерью в Йорк. Она убедила меня позволить ему дожить свои дни в психиатрической лечебнице. Оказывается, это уже не первый случай. Дед говорил, что от избытка ума. Мать подозревала, что все намного хуже, и отказывалась верить себе.

— Мне очень жаль ее. Он… Надеюсь, с ним там будут хорошо обращаться.

Бейн был готов убить этого мерзавца. Настолько сильна была злоба.

— Если ты так хочешь.

Она взглянула ему в глаза.

— Не думаю, что мои желания чего-то значат.

— Он пытался убить тебя. — На этот раз Бейн не смог сдержать злость.

— Ты тоже, — мягко напомнила она.

Он махнул рукой.

— Я тоже могу быть великодушным.

— А Джеффри?

— Как и миссис Хэмптон, он всегда знал, что Джеральд очень нервный. Поэтому старался обращаться с ним по-доброму и лишний раз не злить. Ему и в голову не могло прийти, что тот воспримет жалобы деда настолько серьезно.

— Думаешь, он тут ни при чем?

— Да. Мой рассказ поверг его в ужас, а последующие за ним смиренные извинения были весьма убедительны. У Джеффри проблемы с деньгами. Он надеялся выпросить у меня большую сумму. Своему кузену сказал, что завещание деда только подкинуло ему проблем. Джеффри винит себя за то, что подлил масла в огонь, разыгравшийся в безумной голове Джеральда. Если бы он знал, что задумал кузен, он бы сделал все, чтобы остановить его.

— Значит, все теперь на своих местах.

— Да.

Он никак не мог насмотреться на изящный изгиб ее шеи, легкий румянец щек и небесно-голубую синеву глаз. Возможно, он видит ее в последний раз. Она спасла ему жизнь, а он подставил ее под удар. Всякий раз, когда он вспоминал об этом, кровь стыла в жилах, а живот сводило судорогой.

— Я должен извиниться перед тобой за свое поведение в последние дни.

Их взгляды встретились. Она вздернула подбородок.

— За поведение?

У него сжалось сердце. Она ему не доверяла. Никогда. И у нее были на то объективные причины.

— Я не относился к тебе с должным уважением. — Он глубоко вздохнул. — Я подозревал, что ты была в сговоре с дедом.

— С какой целью?

Он взглянул на нее, грудь сдавила невыносимая тяжесть.

— Не знаю. Я подозревал, что у тебя есть некий способ лишить меня законного наследства. Что-то, что откроется только после нашей свадьбы.

Она слегка изогнула бровь.

— И все же ты настаивал, чтобы мы поженились?

Он считал, что сможет разрушить любой план деда, если будет держать эту женщину рядом. Бейн лгал себе, он просто хотел ее.

Она заслуживала намного большего, чем муж-бастард, который даже не смог защитить ее. Он сжал кулаки. Страх поселился в животе. Он снова спрятал свои эмоции за ледяной стеной, еще в детстве научившись так делать. Когда-нибудь в них можно будет разобраться, но сейчас ему нужны силы, чтобы принять правильное решение.

Он расправил плечи. Улыбка Мэри согрела его, словно полуденное солнце, но он замаскировал свои чувства под ледяной решимостью.

— Что случилось?

Она сразу все поняла.

— Прибыла весточка от Темплтона.

Мэри заинтересовалась.

— Завещание недействительно. Он подписался именем отца, а не своим. Всего лишь поменял имя. Такая мелкая ошибка, и ее так долго не замечали. Не знаю, специально ли он это сделал или случайно, в сущности, какая разница. В любом случае оно недействительно.

Она долго смотрела на него, задумчиво прищурив красивые голубые глаза. Ему показалось, что он даже читает ее мысли.

— И значит, теперь я не наследница, мне не надо выходить замуж в течение года?

— Мы все равно поженимся. Условия будут самыми благоприятными, уверяю тебя.

Бейн напряженно ждал реакции на подобное заявление, не надеясь на легкий исход.

На лбу Мэри появилась маленькая морщинка. Его взгляд упал на руки, сложенные на коленях. Невозможно догадаться, о чем она думает. Бейн не хотел, чтобы она говорила сгоряча, принимала необдуманное решение. Но ведь он с самого начала принуждал ее. Хватит. У него нет на это права.

Мэри спасла ему жизнь.

Он надеялся, она поймет, что его предложение для нее — самый правильный и разумный выбор.

— Зачем? Зачем нам жениться?

Она, наконец, желала объяснений.

— Причина очевидна.

Румянец вспыхнул на ее щеках, она все прекрасно поняла. Он облегченно вздохнул. Очень боялся, что она заупрямится, даже затаил дыхание, словно школьник, ожидающий похвалы.