Анатомия предательства, или Четыре жизни Константинова - Геннадий Русланович Хоминский

по глазам, так что пришлось даже зажмуриться. Морозный воздух ворвался в лёгкие и защипал лицо. Конвоир подтолкнул Константинова в спину и негромко сказал: «До забора и назад, гуляем пятнадцать минут». Константинов понял, что и это подарок от Червонца, с которым он так больше и не встретился. Решение не отдавать ему деньги было окончательным. Так что прогулка была первой и могла быть последней, как и еда из офицерской столовой. Константинов не спеша шёл вдоль стены здания. До забора было метров сто. Была осень. Снег ещё не лежал, хотя, судя по припорошенной траве у деревьев, он уже выпадал. Константинов этого не видел. Только теперь он ощутил, какой спёртый воздух был в его камере. Сквозь тонкую куртку его пробирал небольшой морозец, но это было даже приятно. Неожиданно Константинов остановился. Он вспомнил.

***

Юрочка сидел на санках, которые везла его мама. Сам он был закутан в тёплое одеяло, которое было подоткнуто со всех сторон. Ему даже было неудобно сидеть, так как под попой был бугорок. Шапка была крепко завязана под подбородком и немного давила. Но Юрочка терпел, он очень любил, когда мама катала его на санках. Вокруг был белый-белый снег. Он опускал руку в варежке, и она скользила по нему. Струйки снега вырывались из-под неё и засыпали ему рукав пальтишка. Увидев это, мама останавливалась и говорила: «Юрочка, не тронь снег, пальчики замёрзнут», – подходила к нему, поправляла его в санках и укладывала ручку на колени. Затем они катились дальше. Вдоль тропинки стояли высокие деревья. На них лежал снег. Время от времени он срывался и падал вниз. Юре нравилось смотреть, как снег падает на тропинку, иногда он попадал на маму, и та отряхивала рукава пальто и шаль, которой была укутана её голова. А иногда снег попадал на него. Юра смеялся и пытался сам стряхнуть снег с лица и шапки. Если у него это не получалось, подходила мама и вытирала ему лицо. На санках она возила его два раза в день. В садик и из садика. Юра любил свой садик. Ему было там весело, там была его подружка Леночка. Ещё он дружил с Костей. Они с ним строили дорогу из дощечек деревянного конструктора, по которой ездили их машинки. А вдоль дороги они делали города, и тогда машинки не просто ездили – они привозили в них всякие вещи, которые удавалось захватить себе. Леночка всегда играла с ними, правда, на машине ездить они ей не давали. Не девчоночье дело. На машинах ездят только мужики. Но Леночка не обижалась. Зато в строительстве городов она была главная и строила их сама. А они с Костей приносили ей кубики, кольца от пирамидок и всё, что могли достать. Детей в их группе было немного. Игрушек хватало на всех. Но всё равно они с Костей первыми врывались на большой ковёр, расстеленный на полу, и захватывали всё, что было нужно. Леночка приходила после них, когда Юра с Костей уже строили дороги. Мама приводила её в садик, когда все дети уже успевали переодеться, так как жили они далеко.

Сегодня мама привезла Юрочку на санках попозже, ей не нужно было торопиться на работу. В раздевалке уже никого не было. Она помогла ему снять пальто и повесила в шкафчик. Одеяло, которым она укутывала сына, сложила на санки и выставила их в коридор. Зашедшая в раздевалку воспитательница Нина Ивановна поздоровалась с Юрой: «Юрочка, доброе утро. Переодевайся сам, ты ведь уже большой, пять лет скоро, и беги в игровую. Твои друзья тебя заждались», – и вышла. Юра сел на пол и начал стягивать с себя ботинки, затем теплые штаны. Оставшись в одних колготках, он достал из шкафчика шорты и сандалики. Одел их. Затем сложил вещи в свой шкафчик и закрыл его. Подходя к своему шкафчику, Юра почувствовал какой-то вкусный запах. Он не спеша прошёлся вдоль всех шкафчиков в раздевалке и понял, что запах идёт из шкафчика Леночки. «Интересно, что так пахнет?» – подумал Юра и открыл дверцу. На полке лежало большое яблоко. Юра взял его. Оно было прекрасно. Всё золотисто-жёлтое, только один бочок был ярко-красный. Юра поднёс яблоко к носу и втянул в себя его запах. Затем незаметно для себя откусил кусочек. Сладко-кисловатый сок разлился по рту. Он чуть не захлебнулся им. Не удержался и откусил ещё. Потом ещё. Такого вкусного яблока он не ел никогда. Особенно зимой. Остановился тогда, когда в руке осталось чуть меньше половины. И тут он подумал, что это ведь Леночкино яблоко, она, наверное, очень расстроится, когда увидит, что половину яблока кто-то съел. Ему стало очень стыдно. Ведь она догадается, что это был Юра, так как он последний зайдёт в игровую. «Что бы такое придумать, чтобы Леночка не обиделась и не подумала на меня?» – Юра сел на стульчик и задумался. Незаметно для себя он доел яблоко до конца. В руке осталась только маленькая кочерыжка. «Теперь Леночка точно расстроится и может даже зареветь, она же девчонка, – подумал Юра, – но самое главное, она перестанет играть со мной и будет играть только с Костей». Настроение Юры испортилось, ему захотелось зареветь, но он сдержался и решил положить огрызок в шкафчик Кости: «Теперь Леночка подумает, что это Костя съел её яблоко, и не будет с ним играть». Юра так и сделал. Открыл ящик Кости и положил огрызок на полку. Затем вытер рот и побежал в игровую, где строительство дорог было закончено, и Костя вместе с Леночкой начали строить город. Сначала Юре было как бы неловко перед друзьями за этот маленький обман, но постепенно игра увлекла его, и он совершенно забыл о своей проделке.

В игровую зашла Нина Ивановна, хлопнула в ладоши и позвала всех в столовую. Юра с Костей пошли и сели за свой столик. Леночка побежала в раздевалку чтобы взять своё яблоко. Скоро она вернулась, громко ревя.

– Леночка, что случилось? – спросила Нина Ивановна.

– Яблоко, его там нет, – она размазала слёзы по лицу.

– Где нет, чего нет? – не поняла Нина Ивановна.

– Моё яблоко, мне нужно его съесть, чтобы не заболеть, – продолжала реветь Леночка.

– Успокойся моя милая, сейчас разберёмся.

– Его кто-то съел, – ныла Леночка.

– А ты, милая моя, уверена, что оно там было? Может, мама забыла его тебе дать?

– Нет, не забыла. Я сама его положила на полку.

– Хорошо, – сказала Нина Ивановна, а затем громко спросила, – дети, кто-нибудь видел или брал яблоко из шкафчика