Блистательная Эллада - Константин Владиславович Рыжов

и передали наказ царицы. Дедал взялся за работу, трудился без отдыха весь день, но сумел сделать лишь десятую часть того, что требовалось. И работа вроде не трудная, да попробуй окончи ее в срок с одним топором да рубанком! Совсем умаявшись, он решил передохнуть минутку, закрыл глаза, прикорнул у верстака и… проспал как убитый до самого утра! Ведь всю прошлую ночь он трудился не покладая рук и порядком устал. На рассвете Талос потряс учителя за плечо и сказал:

— Пора просыпаться, дядя!

— Какой ужас! — закричал Дедал. — Я заснул и ничего не успел!

— Не беда! — отвечал племянник. — Смотри, что у нас есть! — И он показал целую груду аккуратных брусочков, сложенных в углу.

Дедал от изумления едва не свалился на пол.

— Как тебе это удалось? — воскликнул он.

— Мне помогло приспособление, которое я недавно придумал, — признался Талос, — я называю его пилой.

И он поведал дяде, как однажды вид змеиной челюсти навел его на мысль сделать по ее образцу инструмент, но только из металла. Дедал долго рассматривал пилу и трогал пальцем ее острые зубья. «Надо же как просто! — сказал он себе. — Мальчишка сообразил, а я не догадался!» Зависть в его сердце многократно усилилась.

Бруски отправили во дворец, и все нашли, что они нисколько не хуже того, который послужил для них образцом. Однако Медея не сдавалась. Она сняла с пальца обручальное кольцо, приложила к скатерти и обвела его угольком. Получился маленький кружок. Царица приказала:

— Хочу, чтобы Дедал нарезал мне к утру из этой скатерти 64 круга. И пусть второй будет в два раза больше первого, а поперечники третьего и второго относятся друг к другу как 3 и 2, поперечники четвертого и третьего, как 4 и 3 и так далее до шестьдесят четвертого! Если он это сделает, я готова признать его первым мастером на земле!

Скатерть сняли со стола и отнесли в мастерскую к Дедалу.

— Что ж, — сказал он, — задачка не очень трудная: поперечник первого круга мы можем измерить, поперечник второго должен быть в два раза больше, чем у первого, поперечник третьего — в три раза больше первого, четвертого — в четыре и так далее до шестьдесят четвертого. Но как мы сможем вычертить эти круги?

Действительно, как?

— А я знаю как! — тут же сказал Талос. Мы возьмем измерительную рейку, один ее конец насадим на иглу, а на другом, в нужном месте, закрепим уголек. Если вращать рейку вокруг иглы, то уголек будет вычерчивать окружности, какие нам потребуется. Надо только следить, чтобы расстояние между иголкой и угольком составляло половину поперечника!

Дедал не мог не признать, что это прекрасная идея. «Надо же как просто! — сказал он про себя. — Мальчишка сообразил, а я не догадался!» И зависть в его сердце разрослась до таких размеров, что завладела всей его душой.

Вырезанные Дедалом круги отнесли во дворец и представили на рассмотрение царской четы. Медея должна была признать: афинский мастер в точности исполнил все ее поручения! Свадебные торжества как раз подошли к концу. Царь и царица занялись обычными делами и больше не вспоминали о своем маленьком споре. А Дедал никак не мог забыть, кому обязан своим успехом. «Этот малец уже сейчас превосходит меня смекалкой, — думал он, — а что будет, когда он вырастет? Неужели его слава затмит мою? Ну уж нет! Этому не бывать!»

Однажды Эгей поручил Дедалу сделать кое-какие переделки в храме Афины на Акрополе. Забравшись на крышу, Дедал стал показывать племяннику открывавшиеся вдали виды и неожиданно столкнул его вниз. Бедный Талос! Он рухнул с высокой скалы и разбился насмерть! А Дедал поспешно спустился к подножью Акрополя, засунул его труп в мешок и хотел незаметно вынести вон из города. Однако стражники у ворот заинтересовались его ношей.

— Мастер Дедал, что это у тебя? — спросил один из них.

— Мертвая змея! — отвечал Дедал.

Но воинам показались подозрительными пятна крови, проступившие сквозь мешковину. Они развязали мешок, увидели окровавленное тело мальчика и обо всем догадались. Дедал оказался в тюрьме, и его бы непременно казнили, найдись люди, готовые уличить его в преступлении. Однако таковых не оказалось, а сам он убийцей себя не признал. «Это несчастный случай! — твердил Дедал судьям. — Талос оступился и погиб по неосторожности! Я здесь совершенно не при чем!» После долгого совещания судьи постановили не предавать Дедала смерти, но изгнать его из Афин.

Оставив родной город, сын Эвпалма отправился на остров Крит. В Кноссе тогда правил царь Минос, сын Ликаста. Он хорошо принял беглеца и тотчас поручил ему строительство знаменитого Лабиринта. Так называлось огромное здание с сотнями комнат и множеством запутанных переходов. В Лабиринте царь поселил своего пасынка Минотавра — страшное чудовище с телом человека и головой быка. Всех пленных, захваченных во время войны, Минос заключал в Лабиринте, где они становились добычей Минотавра — чудовище внезапно набрасывалось на несчастных из темноты, убивало, а затем разрывало и пожирало их тела. Такие вот дела творились тогда на Крите!

3. Андрогей

У Миноса и его жены Пасифаи было три дочки и четверо сыновей. Дочери носили имена Акакаллида, Ариадна и Федра. Что касается сыновей, то их звали Девкалионом, Катреем, Главком, а самого младшего и самого доблестного из них — Андрогеем. Юноша был очень красив. Однажды Дедал, которому понадобился натурщик для одной из его статуй, пригласил Андрогей к себе в мастерскую. За работой, чтобы царский сын не скучал, мастер старался развлечь его непринужденной беседой. «Мой прежний повелитель Эгей, — сказал между прочим Дедал, — устраивает у себя Панафийские состязания. Если бы тебе довелось в них участвовать, то, конечно, все призы были бы твои!» Пылкий Андрогей тотчас загорелся этой мыслью. Вечером он пошел к отцу и стал отпрашиваться у него в Афины. «Милый сын! — отвечал ему с улыбкой Минос, — ты побеждал и на более славных играх! Неужели тебя манит этот маленький захудалый городок?» Но Андрогей продолжал стоять на своем, и царь в конце концов ему уступил.

Царевич быстро собрался в путь, сел на корабль и вскоре добрался до Аттики. Эгей принял его очень любезно. В те времена Крит являлся могущественным царством, а боевых кораблей у Миноса было больше, чем у всех остальных греческих царей вместе взятых! Так что поневоле приходилось привечать его близких, даже если те являлись без приглашения. Когда начались состязания, Андрогей, как и предрекал Дедал, оставил далеко позади всех соперников. Никто не смог сравниться с ним ни в