Арденнская операция. Последняя авантюра Гитлера - Энтони Бивор

Провианта у трехсот десантников Гейдте оставалось очень мало. Их высадили с аварийным пайком: два рулета прессованного бекона, две сосиски, две буханки соевого «мясного хлеба», таблетки декстроэнергена[39], немного армейских галет Dauerbrot, марципан и первитин[40], заменитель бензедрина, к тому времени уже запрещенного. 17 декабря, ночью, под покровом темноты, группа его людей подкралась к американской артиллерийской батарее и сумела украсть несколько ящиков с пайками. Но разделенных на 300 человек их хватило ненадолго.

Аванпосты Гейдте, выставленные у дороги, никогда не пытались напасть на колонну, а выбирали одиночные машины. Американцы обнаружили проволоку, натянутую на уровне шеи и грозившую перерезать горло любому, кто ехал в джипе. Это приписали людям Гейдте и решили установить на передней части джипов угловое железное крепление, способное перерезать любые провода, натянутые поперек дорог или троп. Таких инцидентов было немного, но сочли необходимым успокоить водителей, особенно когда они продвигались вглубь Германии, – из-за слухов о группах сопротивления «Вервольф», состоящих из фанатиков гитлерюгенда.

17 декабря сержант Инбер из 387-го зенитного артдивизиона ехал на юг от Эйпена. Он легко обогнал медленную колонну грузовиков, но через 400 метров «попал в засаду, его схватили и увели с дороги, прежде чем ведущая машина конвоя достигла своей цели» {493}. Инбера отвели в лес, в главное укрытие Гейдте, примерно в километре от трассы. Десантники обращались с ним хорошо. Гейдте сказал, что освободит его, если тот сможет отвести двух раненых в американскую санчасть. Других раненых американцев, которых схватили раньше, они оставили у дороги, где тех могли забрать санитарные машины.

Отдельные десантники и экипажи самолетов этой десантной группы вскоре попали в руки американцев. Выживший пилот «Юнкерса-52», сбитого за позициями 9-й армии, сказал следователям, что «они вылетали, уверенные, что это тренировочный полет, и только в воздухе узнали, что им поручено специальное задание» {494}.

Сменившие место своего укрытия, силы Гейдте 19 декабря наткнулись на бойцов 18-го пехотного полка 1-й дивизии, которые прочесывали лес. С обеих сторон были десятки жертв. Некоторые бойцы, отправленные искать немецких десантников, о найденных парашютах не докладывали, они просто разрезали их на шелковые шарфы.

Больной Гейдте, страдавший от «траншейной стопы», оставил всякую мысль о наступлении на Эйпен и решил двинуться на восток, к Моншау. Его люди заметно ослабели от недоедания. Они брели через лес и болота и вымокли в ледяных водах реки Хелле, которую пришлось переходить вброд. 20 декабря, после еще одной, более тяжелой перестрелки, Гейдте приказал бойцам разбиться на группы и возвращаться на немецкие позиции. Тридцать шесть человек попали в плен, остальные достигли цели. Причиной тридцати семи летальных потерь в боевой группе был огонь зенитной артиллерии в первую ночь {495}.

22 декабря Гейдте, больной, совершенно истощенный, сам пошел в Моншау и вломился в один дом. Когда его нашли гражданские и кто-то сказал, что придется доложить о нем американским военным властям, оберст-лейтенант почувствовал только облегчение. После недолгого пребывания в госпитале Гейдте переправили в Англию, в лагерь для военнопленных. Там было удобно. И ни он, ни другие находившиеся там офицеры так и не поняли, что каждый их разговор записывался.

На рассвете 19 декабря боевая группа Пайпера атаковала Стумон {496} силами пехотного батальона, роты десантников и танков для поддержки на дороге. Первый штурм провалился. Стумон, казалось, уверенно обороняется, и 119-й пехотный полк 30-й дивизии пошел в контратаку на правом фланге. Но чуть позже в густом утреннем тумане снова сработала уловка «Пантер», наступавших на полной скорости. У артиллеристов противотанковых подразделений при такой плохой видимости не было ни шанса. Только гранатометчикам, которые, подобно призракам, преследовали танки в тумане, удалось подбить с тыла пару машин. 90-мм зенитная пушка, отправленная в Стумон в отчаянии, смогла подбить «Тигра» из 501-го батальона тяжелых танков.

Тем не менее боевая группа Пайпера зачистила Стумон, разгромив оборонявшую его пехотную роту. Два взвода «Шерманов» прибыли слишком поздно, и пехотинцам пришлось отступить. Группа продвинулась на четыре километра к западу, до станции Стумон; американские офицеры едва успели собрать силы для обороны. В их число вошли резервный батальон из 119-го пехотного полка, пятнадцать недоремонтированных «Шерманов» – их вывели с ближайшего склада боеприпасов недавно прибывшие бойцы 740-го танкового батальона, а также батарея гаубиц и вторая 90-мм зенитная пушка. Эту позицию, которую заняли оборонявшиеся, – с невысокими утесами на северной стороне дороги, поднимающимися к крутым лесистым склонам холмов, и почти отвесным склоном на южной стороне, ведущим к железнодорожному пути вдоль реки, – обойти с фланга было невозможно.

Хотя штаб 1-й армии боялся, что группа Пайпера повернет на север, в сторону Льежа, станция Стумон оказалась самой дальней точкой их продвижения. Остатки 30-й пехотной дивизии и 82-я воздушно-десантная дивизия генерала Джеймса Гэвина сосредоточились в этом районе как раз вовремя: 30-я дивизия – для контратаки на немецкие передовые отряды, а 82-я – для продвижения из Вербомона на помощь защитникам Сент-Вита.

Около 260 мирных бельгийцев, бежавших из города, превратившегося в поле сражения, искали спасения в подвалах санатория Святого Эдуарда {497}, стоявшего на крутом склоне над долиной Амблева. Но немцы захватили здание как опорный пункт. Священники, надеясь успокоить испуганных женщин и детей, служили мессу. На следующий день американцы устроили контратаку и с боем прорвались внутрь.

Гражданские думали, что спасены, и радостно приветствовали солдат, но ночью немцы вернулись. «Сестра-настоятельница собрала людей вокруг себя и читала за павших в битве двенадцать молитв по четкам». Американцы снова пошли в атаку. «Шерманы» били прямиком по санаторию, крыша обрушилась, стены были взорваны, потолок подвала частично рухнул, взметнув облако пыли и дыма. Священник отпустил всем грехи. Но каким-то чудом ни женщины, ни дети не пострадали.