Божественная комедия - Алигьери Данте

Копьем Иуды; им он так разит,

Что брюхо у Флоренции распорет.

76 Не землю он, а только грех и стыд

Приобретет, тем горший в час расплаты,

Что этот груз его не тяготит.

79 Другой, я вижу, пленник, в море взятый,

Дочь продает, гонясь за барышом,

Как делают с рабынями пираты.

82 О жадность, до чего же мы дойдем,

Раз кровь мою так привлекло стяжанье,

Что собственная плоть ей нипочем?

85 Но я страшнее вижу злодеянье:

Христос в своем наместнике пленен,

И торжествуют лилии в Аланье.

88 Я вижу – вновь людьми поруган он,

И желчь и уксус пьет, как древле было,

И средь живых разбойников казнен.

91 Я вижу – это все не утолило

Новейшего Пилата; осмелев,

Он в храм вторгает хищные ветрила.

94 Когда ж, господь, возвеселюсь, узрев

Твой суд, которым, в глубине безвестной,

Ты умягчаешь твой сокрытый гнев?

97 А возглас мой к невесте неневестной

Святого духа, вызвавший в тебе

Твои вопросы, это наш совместный

100 Припев к любой творимой здесь мольбе,

Покамест длится день; поздней заката

Мы об обратной говорим судьбе.

103 Тогда мы повторяем, как когда-то

Братоубийцей стал Пигмалион,

Предателем и вором, в жажде злата;

106 И как Мидас в беду был вовлечен,

В своем желанье жадном утоляем,

Которым сделался для всех смешон.

109 Безумного Ахана вспоминаем,

Добычу скрывшего, и словно зрим,

Как гневом Иисуса он терзаем.

112 Потом Сапфиру с мужем мы виним,

Мы рады синякам Гелиодора,

И вся гора позором круговым

110 Напутствует убийцу Полидора;

Последний клич: "Как ты находишь. Красе,

Вкус золота? Что ты знаток, нет спора!"

118 Кто громко говорит, а кто, подчас,

Чуть внятно, по тому, насколь сурово

Потребность речи уязвляет нас.

121 Не я один о добрых молвил слово,

Как здесь бывает днем; но невдали

Не слышно было никого другого".

124 Мы от него немало отошли

И, напрягая силы до предела,

Спешили по дороге, как могли.

127 И вдруг гора, как будто пасть хотела,

Затрепетала; стужа обдала

Мне, словно перед казнию, все тело,

130 Не так тряслась Делосская скала,

Пока гнезда там не свила Латона

И небу двух очей не родила.

133 Раздался крик по всем уступам склона,

Такой, что, обратясь, мой проводник

Сказал: «Тебе твой спутник оборона».

136 «Gloria in excelsis» – был тот крик,

Один у всех, как я его значенье

По возгласам ближайших к нам постиг.

139 Мы замерли, внимая восхваленье,

Как слушали те пастухи в былом;

Но прекратился трус, и смолкло пенье.

142 Мы вновь пошли своим святым путем,

Среди теней, по-прежнему безгласно

Поверженных в рыдании своем.

145 Еще вовек неведенье так страстно

Рассудок мой к познанью не влекло,

Насколько я способен вспомнить ясно,

148 Как здесь я им терзался тяжело;

Я, торопясь, не смел задать вопроса,

Раздумье же помочь мне не могло;

151 Так, в робких мыслях, шел я вдоль утеса.

1 Терзаемый огнем природной жажды,

Который утоляет лишь вода,

Самаритянке данная однажды,

4 Я, следуя вождю, не без труда

Загроможденным кругом торопился,

Скорбя при виде правого суда.

7 И вдруг, как, по словам Луки, явился

Христос в дороге двум ученикам,

Когда его могильный склеп раскрылся, -

10 Так здесь явился дух, вдогонку нам,

Шагавшим над простертыми толпами;

Его мы не заметили; он сам

13 Воззвал к нам: «Братья, мир господень с вами!»

Мы тотчас обернулись, и поэт

Ему ответил знаком и словами:

16 "Да примет с миром в праведный совет

Тебя неложный суд, от горней сени

Меня отторгший до скончанья лет!"

19 "Как! Если вы не призванные тени, -

Сказал он, с нами торопясь вперед, -

Кто вас возвел на божий ступени?"

22 И мой наставник: "Кто, как этот вот,

Отмечен ангелом, несущим стражу,

Тот воцаренья с праведными ждет.

25 Но так как та, что вечно тянет пряжу,

Его кудель ссучила не вполне,

Рукой Клото намотанную клажу,

28 Его душа, сестра тебе и мне,

Не обладая нашей мощью взгляда,

Идти одна не может к вышине.

31 И вот я призван был из бездны Ада

Его вести, и буду близ него,

Пока могу руководить, как надо.

34 Но, может быть, ты знаешь: отчего

Встряслась гора и возглас ликованья

Объял весь склон до влажных стоп его?"

37 Спросив, он мне попал в ушко желанья

Так метко, что и жажда смягчена

Была одной отрадой ожиданья.

40 Тот начал так: "Гора отрешена

Ото всего, в чем нарушенье чина

И в чем бы оказалась новизна.

43 Здесь перемен нет даже и помина:

Небесного в небесное возврат

И только – их возможная причина.

46 Ни дождь, ни иней, ни роса, ни град,

Ни снег не выпадают выше грани

Трех ступеней у загражденных врат.

49 Нет туч, густых иль редких, нет блистаний,

И дочь Фавманта в небе не пестра,

Та, что внизу живет среди скитаний.

52 Сухих паров не ведает гора

Над сказанными мною ступенями,

Подножием наместника Петра.

55 Внизу трясет, быть может, временами,

Но здесь ни разу эта вышина