Аристократ обмана - Евгений Сухов

Кашлянув, Бобровин ответил:

– Только поверхностное.

– А вы бы потрудились взглянуть, милейший Кирилл Федорович. – Подняв одну из газет, действительный тайный советник продолжил: – В газете «Огни Ниццы» пишут о том, что «отважный русский поручик Леонид Варнаховский повел себя достойнейшим образом и серьезно ранил заядлого дуэлянта князя Джакометти». – Брезгливо отбросив газету в сторону, он поднял следующую: – Взгляните сюда… Еженедельник «Ривьера»… «Русский показал настоящее мастерство, ранив неисправимого дуэлянта…» Так вот, я хочу вам заметить, что слава нашего подопечного добралась даже до Парижа. Взгляните на «Фигаро», – раскрыл он очередную газету. – Здесь господину Варнаховскому отведена целая колонка. Имеется даже его фотография. Желаете взглянуть?

Тот самый случай, когда отказываться было бы ошибкой. Вытянув шею, Бобровин увидел большую фотографию, на которой был запечатлен во весь рост улыбающийся поручик лейб-гвардии Варнаховский. Он выглядел настолько искренним в проявлении своих чувств, как будто хотел обаять всех подписчиков «Фигаро». Возможно, у него это даже получилось. Обычно столь откровенные лица людям нравятся. Не исключено, что по приезде в Париж женщины будут встречать его цветами, а газета «Фигаро» заполучит дополнительных подписчиков.

– Он здесь хорош, – хмыкнул начальник первой экспедиции.

– Не то слово! Уверен, эта публикация добавит ему еще не один десяток поклонниц, – эта самая «Фигаро» на все лады нахваливает господина Варнаховского. Если дело будет и дальше продолжаться таким же образом, то в Россию он вернется национальным героем. Кстати, что за человек этот князь Джакометти? Он действительно из князей?

– Именно так, ваше сиятельство, – охотно ответил Бобровин. – Правда, из обедневших.

– Откуда же он взялся?

– Он один из доверенных людей Раевского. Выполнял для него разного рода поручения, в том числе заказные дуэли. Всякий раз он успешно справлялся. На его счету более двух десятков поединков со смертельным исходом. Никто даже не мог предположить, что этот Варнаховский окажется более искусным фехтовальщиком.

– От варианта с дуэлью следует отказаться. Нужно придумать что-нибудь иное. Например, ограбление… Не мне вас учить, как оно должно совершиться.

– Я сделаю все, что нужно, господин граф. По этому поводу у меня имеется одна блестящая идея, но для этого мне нужно выехать во Францию.

– Хорошо, даю вам десять дней, не больше. И сегодня же свяжитесь с Раевским, пусть в следующий раз получится так, как нужно.

* * *

Управляющий филиалом «Французского банка» в Ницце находился в приподнятом расположении духа. Сегодня утром он получил из России сообщение о том, что русский царь Александр Второй намерен положить в его филиал три миллиона рублей золотом на счет своей морганатической супруги Екатерины Долгорукой. Столь неожиданный и солидный вклад он воспринимал как личную заслугу и наверняка в дальнейшем будет отмечен поощрением, и даже не исключал того, что ему предложат место генерального директора в головном банке – благо прежний управляющий уходит на пенсию. Тем более что на новую должность заложен солидный фундамент. Если все-таки подобное перечисление состоится, то по вкладам банк в Ницце будет значительно «тяжелее» парижского.

Так что у него было достаточно оснований, чтобы провести остаток дня в добром расположении духа.

Постучавшись, в кабинет вошел секретарь – красивый высокий юноша с вьющимися волосами – и, передав визитку, сообщил:

– Господин управляющий, к вам посетитель. – На визитной карточке, врученной секретарем, было написано «Владимир Гаврилович Филимонов, действительный статский советник».

– И это все? – удивленно спросил управляющий. – Он сказал что-нибудь еще? По какому он делу?

– Сказал, что дело конфиденциальное и он разъяснит его при личной встрече.

В душе управляющего шевельнулось недоброе предчувствие. Почему-то вдруг подумалось, что остаток вечера будет безнадежно испорчен.

– Пусть войдет. Выслушаем, что ему нужно.

Секретарь вышел. Управляющий не успел сложить в стопку разложенные на столе бумаги, как в комнату вошел человек лет тридцати пяти, в добротном темно-сером укороченном сюртуке с зауженными рукавами, вышитым из легкой шерстяной ткани. Сюртук украшали перламутровые пуговицы и запонки с рубинами. Под сюртуком клетчатый синий жилет. На шее повязан широкий шелковый галстук, скрепленный изумрудной брошью. На короткой бисерной цепочке, висевшей на жилетном кармане, золотые часы. На безымянном пальце шафранная печатка с камеей. На ногах закрытые остроконечные туфли черного цвета, на голове дымчатого цвета шелковый цилиндр. Вне всякого сомнения, перед ним был франт, следящий за модой и умеющий одеваться.

Визитер напоминал большинство его клиентов, которые каждые три недели носят новый сюртук, раз в неделю меняют туфли и на каждый день у них приходится по новой рубашке.

И все-таки что-то подсказывало управляющему, что это был не его клиент и заявился он в его кабинет для какого-то деликатного дела.

– Господин Маркетти?

– Он самый. Простите, с кем имею дело? – спросил управляющий, натянуто улыбнувшись.

Церемонно сняв шляпу, посетитель представился:

– Владимир Гаврилович Филимонов, начальник сыскной полиции Санкт-Петербурга, действительный статский советник.

Управляющий выглядел обескураженным.

– Ах, вот оно как… Не ожидал подобного визита. Чем могу быть вам полезен? Какие дела заставили вас приехать к нам в Ниццу? Прошу садиться.

Разместившись на предложенном стуле, Филимонов продолжил на приличном французском:

– Исключительно служебные. Меня интересует ваш вкладчик Леонид Назарович Варнаховский.

– С чего вы решили, что он наш вкладчик?

– Я из сыскной полиции, и у нас имеются серьезные основания считать так. Если вы скажете «нет», то мы можем предоставить эти материалы.

– И все-таки?

– Для начала скажу, что имеются люди, которые видели, как он заходил в ваш банк с дорожным чемоданом. Полагаю, в нем были деньги.

– Так вы за ним наблюдаете?

– Возможно.

Управляющему очень хотелось приложить лбом о стол этого самоуверенного франта. Но вместо этого он был воплощение любезности: развел руки в стороны и произнес, явно сожалея.

– Боюсь, ничем не могу вам помочь. Мы не разглашаем данные о своих клиентах.

– Вы меня неправильно поняли; он не только ваш клиент, но еще и преступник. В России он совершил противозаконные деяния.

– Позвольте полюбопытствовать, какие именно?

– Варнаховский причастен ко многим аферам. Так, например, он продал Зимний императорский дворец американскому бизнесмену Генриху Моргану, заработав на этом весьма крупную сумму. Именно эти деньги он положил в ваш банк.