И дам вам сердце новое - Александра Миронова

Проходя мимо первой городской аптеки, расположенной в крошечном переулке, Женя решила заглянуть в нее и купить еще лекарств. Сейчас она чувствовала себя значительно лучше, но впереди была ночь, и препараты скоро перестанут действовать.

Аптека удивила и умилила одновременно — в ней до сих пор сохранились огромные деревянные шкафы с картотекой, крошечные ящички, в которых хранились рецепты лекарств, изготовляемых в аптеке вручную. Полутемное помещение, обшитое деревом. Из дани современности только кассовый аппарат и компьютер. Женя задержалась возле стойки с мылом ручной работы. Столько о нем слышала, а ни разу не покупала почему-то.

Она выбрала два брусочка — с кокосовым и оливковым маслом и купила очередную порцию жаропонижающих. Попрощавшись с провизором, решила пройтись до клиники, чтобы немного проветриться.

На улице было жарко, и дорога пролегала мимо оживленной автомагистрали. Но Женя не замечала неудобств. Она слишком долго не ходила пешком, и сейчас это даже приносило удовольствие. Женя раздумывала над мелочами — вот афиша цирка, гастроли. Когда она была в последний раз в цирке? Кажется, пару лет назад со Станиславом. А вот новые киоски, которые в этой части города удалось упорядочить и привести к единому знаменателю. В одном из них продавали квас. Жене отчаянно захотелось кваса, она купила стаканчик и с удовольствием выпила.

Вот анонсы концертов — последних перед закрытием сезона. Городской администрации так и не удалось победить рекламу на столбах. Ее снимают, но за ночь она появляется снова, внося такой милый сердцу хаос на вылизанные улицы.

Женя думала обо всем на свете, создавала плотный мысленный поток, чтобы отвлечь себя от одного-единственного вопроса — что с Левой?

Она подошла к бульвару, где располагалась «Сафрония». Сейчас или никогда. Она миновала шлагбаум, поднялась по ступенькам на крыльцо. Глубоко вдохнув, потянула дверь на себя.

Ей все стало ясно по нарочито незаинтересованным взглядам медсестер на ресепшен. Но она решила их игнорировать. Что бы ни случилось, больше из клиники ее вышвыривать не будут. Она быстрым шагом подошла к стойке.

— Скажите, о Льве Томазине есть какие-нибудь новости?

Галине Кирилловне даже не нужно было смотреть в компьютер.

— Да, его перевели уже в палату.

— Я могу его увидеть?

Молоденькая медсестра посмотрела на Галину Кирилловну, та неуверенно кивнула.

— Да. Десятая палата.

— А Вадим Владимирович?

— Уехал, — слишком поспешно ответила она и тут же отвела глаза.

— Я так понимаю, что надолго? — усмехнулась Женя.

Вторая девушка хихикнула и тут же опустила глаза.

Все ясно. Вадим Владимирович Сафронов, еще вчера объяснявшийся ей в любви, просто стер и вычеркнул ее из своей жизни, как ненужный элемент. Женя почувствовала предательскую дрожь в руках, но попыталась ее унять.

Кивнув, она направилась по коридору.

— Подождите! — окликнула ее девушка с ресепшен и кинулась за Женей. — Вам нужен халат и бахилы. И маска еще.

Она схватила необходимые предметы со стойки и поспешно подошла к Жене. Покосившись на Галину Кирилловну, занятую разговором по телефону, она прошептала:

— Это ваш сынок, да? Левушка?

Женя кивнула. Похоже, уже вся клиника была в курсе.

— Пусть выздоравливает, — пожелала сердобольная девушка. — А Вадим Владимирович у себя, если вам надо…

— Нет, не надо, — с трудом улыбнулась Женя. — Спасибо вам.

Девушка неловко кивнула и бросилась назад к стойке, а Женя нетвердым шагом пошла по коридору. Было больно. Чисто на физическом уровне. Сейчас у нее болело все. Наверняка из-за простуды.

Женя открыла дверь десятой палаты. Бледный Лева лежал на кровати, лицо слилось с подушкой, усталые глаза утратили блеск. Рядом Потоцкая с неизменной книгой в руках и Вера. Обе в масках. Женя побыстрее натянула маску на лицо и сделала шаг в палату.

Быстрым взглядом охватила всю картину. Вера за короткое время умудрилась превратить палату в уютную квартиру. Фрукты в вазочке, на подоконнике блюдо с домашней выпечкой. В палате удивительным образом пахнет не лекарствами, а корицей. Настоящая мать.

— Женя! — тихим голосом позвал Лева, и словно кто-то щелкнул тумблером, свет погас, и все затопило слезами.

— Как ты? — Женя подошла к мальчику, кивнула Потоцкой и Вере.

— Верочка, вам так повезло с подругой! — начала дива голосом королевы-матери. Похоже, она единственная была не в курсе всего происходящего.

Вера молча кивнула и посмотрела на Женю. Мгновенно поднялась со стула, на котором сидела, и словно мать-орлица кинулась к кровати Левы.

— Вы хорошо себя чувствуете? Мне показалось вчера, что вы заболели!

— Я выпила лекарство.

— Вы с ума сошли! Вам нельзя к нему приближаться, у него еще очень слабый иммунитет.

— Женя, я хотел спросить…

Лева попытался прорваться из-за спины матери, но та уже теснила Женю к выходу.

— С ним все в порядке.

Хрупкой Вере снова удалось одержать победу над тренированной Женей. За считаные секунды обе женщины оказались в коридоре. Вера отвела глаза, но Женя уже знала, что та ей скажет.

— Мавр сделал свое дело, мавр может уходить? — усмехнулась она, прислоняясь к стене и физически ощущая, как поднимается температура и все внутренности начинают гореть огнем.

— Надо же… Вы это знаете?

— Знаю.

— Удивительно.

— Простите? — Женя приподняла брови.

— Так, ничего, — отмахнулась Вера. — Извините меня. Я вам очень благодарна. За то, что вы оказались такой и спасли моего сына, — она выделила слово «моего», произнеся его медленно и выразительно.

— Но ведь это и мой сын, — усмехнулась Женя.

— Нет, не ваш. У вас своя жизнь, Леве в ней нет места. Всего доброго, Евгения, мы вас больше не побеспокоим.

Миллион слов теснился в голове. Жене хотелось оттолкнуть наглую тетку, впечатать ее в стену, избить до беспамятства или просто стереть, как стираешь лишний текст на экране компьютера. Открыть дверь, подойти к сыну и не отпускать его никогда. Но она больше не шла на поводу у своих эмоций. Слишком тяжело и дорого ей все это давалось. Так будет действительно лучше. Для всех. Проще жить умом, а не чувствами. Ум, в отличие от сердца, не болит.

Женя кивнула и побрела дальше по коридору к двери, на которой она в прошлый раз заметила надпись «Бухгалтерия».

Главный бухгалтер уже собиралась домой, но Жене удалось упросить ее выписать счет. Та просто побоялась отказать девушке, здорово смахивающей на больную чахоткой, — истощенной, с черными кругами под глазами, с трудом ворочающей языком.