Восьмой зверь - Владимир Ильин

— Следуй… те за мной. — Разворачивается на правое плечо бугай и ведет к барной стойке. В самом ее углу обнаруживается дверь, прикрытая плотной тканью, а за ней — небольшое помещение без окон, со столом посередине, достаточно скудно освещенное. Хочу замереть, чтобы глаза привыкли к темноте, но сильный толчок заставляет чуть ли вкатиться внутрь — еле удерживаюсь на ногах, опираясь на стол. Позади резко клацает замок. Не так я себе представлял дальнейшее развитие событий, совсем не так.

— Шулера поймали. — Бурчит голос того самого охранника.

Позади плечо цепляет сильная рука и буквально усаживает меня за выдвинутое массивное кресло. Таким не особо и повоюешь — разумеется, обычному человеку. Но а мы еще посмотрим кто кого. Хватаюсь за центр кресла, слегка сдвигаюсь вперед и поднимаю глаза на того, кто должен быть по другую сторону стола. Хм. Рука сама собой разжимается, а сам я, впервые за последние часы почувствовав себя в безопасности, буквально растекаюсь по неудобной и твердой спинке.

— Привет, Вилли.

— Не даром эту жуткую машину прозвали бандитом! — Алан недовольно стукнул металлический шкаф с одинокой ручкой-рукой, досадуя на очередную потерянную в нутре стального агрегата серебрушку. И ведь — подлость какая — в этом заведении аппараты брезговали медью, вводя и без того небогатого господина в сплошной убыток. Из двадцати золотых гонорара осталось всего семнадцать! За какой-то час ожидания! К недовольству на паренька, который уже битый час пропадал где-то на втором этаже, примешалась еще и злость из-за потраченных денег.

Впрочем, положительных эмоций в последние дни было откровенно мало, так что Алан почти всегда был на кого-то зол — начиная от случайных людей, завершая родителями. Себя он не винил принципиально, как и большинство людей, предпочитая искать виноватых в ком-то еще.

Жизнь отставного сержанта Алана Борга была запланирована еще до его рождения другим Аланом Боргом — его отцом, тоже отставным военным. Все, что требовалось от Алана-юного, чтобы получить одобрение Алана-старшего, это двигаться по прямой, никуда не сворачивая — и шла та прямая от колыбели, по пути минуя закрытую кадетскую школу, военное училище и армию, до самой смерти. Причем, очень желательно в процессе этого очень увлекательного пути произвести на свет еще одного Алана и испортить ему жизнь таким же образом. Потому как — семейные традиции.

Было в этих традициях нечто мистическое, регулярно бившее наследника воинской династии всякий раз, когда тому приходило в голову свернуть с прямой хотя бы на шаг в сторону. А Алан очень хотел свернуть, прямо жаждал бросить навязываемую карьеру — не потому, что у него был готовый рецепт что делать и как дальше жить, но просто из чувства протеста и знания, что можно жить как-то иначе, чем от подъема до отбоя. Ничего не получалось. Неприятности словно выстраивались в очередь, дабы вразумить непоседливого паренька, а затем и состоявшегося мужчину, и вернуть его на прямую жизненного пути. Чего в этом списке только не было — от травм и ненадежных партнеров, до обвинений в измене и угрозы тюремного срока. Самое удивительное — как-то обходилось, стоило ему искренне себе пообещать больше не отступать от великого плана его отца. Обещаний хватало ненадолго.

Последняя попытка жить самостоятельно грозилась стать крупнейшим провалом в его жизни. Поездка в соседнее владение, перспективы получить собственный взвод в частной армии одного из аристократов, завершилась сухим отказом по приезду и обещанием «как-нибудь» «возможно» найти его, когда «будет работа по его профилю».

Очередное обещание вернуться и продолжить жизнь, как прежде, на этот раз не сработало. Границу перекрыли из-за внешнего нападения и грозились блокировать еще неделю, билетов назад просто не было. Несложный подсчет показал, что еще неделя съема не самой дорогой квартирки и питание, и денег на эти самые билеты попросту не будет. Обращаться же к отцу Алан не торопился — тот наверняка придет в ярость, узнав о добровольной отставке сына. Вот если бы Алан мог похвастаться новой должностью… А так — вместо денег можно было легко получить письмо об отречении.

Достойной работы в городе не было. Это означало огромное число вакансий вышибал, грузчиков, рабочего люда, до которых Алан опускаться не собирался, все еще надеясь на некое чудо. Надо сказать, чудо все-таки произошло — в виде стареющей светской львицы, которая «сняла» его в фешенебельном баре, где Алан разменивал последний золотой. Со стороны Алана это выглядело, разумеется, иначе, но совместного пробуждение не изменило. Продолжение знакомства вышло на редкость необычным — вместо жалоб на опостылевшего супруга, короткий рассказ о горе семьи и просьба проучить мерзавца — разумеется, не бесплатно. Когда выяснилось, насколько это самое «не бесплатно» велико, Алан проглотил фразы искреннего возмущения и согласился помочь очаровательной госпоже. В довесок к гонорару шел прозрачный намек на дальнейшее сотрудничество — не только в постели, но и на профессиональной основе. Осталось только пройти небольшое испытание — наказать наглеца. Алан не стал уточнять, как именно — за изящными словестными оборотами нанимательницы виделся смертельный приговор. С его же точки зрения, хорошей трепки и пары сломанных ребер будет вполне достаточно — что не помешало ему сделать вид, будто бы понял поставленную задачу. И ведь был шанс сделать все быстро и практически идеально — безлюдный парк смотрелся лучшим местом для этого, но увы — не сложилось. Вместо того, чтобы праздновать легкую победу, он уже кучу времени теряет деньги. Хорошо хоть изредка везет и часть монет возвращается обратно — иначе потери были бы еще страшнее.

— Ну наконец-то! — Вместе с парой проклятий, пробормотал Алан, заметив возвращение парня. Теперь осталось дождаться его выхода и выбить из него всю дурь, не затягивая — пускай даже возле самого выхода, на глазах у всех. Такому два-три удара будет вполне достаточно, слишком велика разница в весе.

— Да куда же ты, — рыкнул Алан, заметив, что его цель движется к барной стойке. Впрочем, никуда он не денется — решил Алан и скормил бандиту еще одну монету. На этот раз успешно — в лотке забренчал десяток фишек, изрядно повышая настроение.

За спиной Алана, тем временем, к барной стойке прошел служка второго этажа в сопровождении трех элегантных джентльменов и еще одного господина, джентльменом совершенно не выглядевшим не смотря на дорогой костюм. Затем еще пара мужчин из обслуги — с тем же мордоворотом.

А еще через пять минут его отвлекли, предложив на секундочку зайти к начальнику охраны уважаемого заведения, указав на ту самую дверку за барной стойкой. Алан решил принять предложение — за спиной вежливого служки стояли два господина квадратной внешности, во взгляде которых прослеживалось аналогичное предложение, но уже безо всякой вежливости.

Те же лица провожали его до самой двери, они же вежливо убрали ткань перед дверью в сторону, подержали створку, пока Алан заходил внутрь, и защелкнули замок за спиной, когда отставной сержант, пытался разглядеть что-либо в полумраке. Постепенно глаза привыкли к переходу от яркого дня, а мутные силуэты в дальней части комнаты превратились в тела людей, прислоненных к стене. Трое — в обычной одежде, еще пятеро в форме обслуги. Все — с закрытыми глазами, неуклюжие, мертвые. Рядом с ними — какой-то здоровяк методично выворачивал карманы, выкладывая ценные вещи на стол, на котором уже красовалась изрядная куча побрякушек, карманных часов. Но самое главное — там был пистолет!