Сезон охоты на кротов - Евгения Витальевна Кретова

отчетливо слышен хлопок. На второй секунде, между первым «помогите!» и вторым.

Обухов достал сотовый, включил запись — в самом деле, после первого «Помогите!» что-то бухнуло.

— Это что может быть? — спросил у человека из динамика.

— Проверяем, сделали запрос в ГАИ и минобороны. Это может быть хлопок газа, авария. Проверяем все даты с момента исчезновения Дениса Илантьева.

— А что по записи? Оригинал?

— Нет, она пересылалась с другого устройства, метаданные изменялись. Мы пока проверяем.

Не успел Васильев нажать кнопку отбоя, как на связь вышел подключенный к расследованию Паша.

— Паш, краснодарские коллеги поймали хлопок на второй секунде записи.

— О, круто, я метаданные тебе принес. Запись не оригинальная, ее переформатировали при пересылке с одного носителя на другой. Поэтому сказать, когда сделали запись, я не могу, но могу сказать, когда форматировали — позавчера. И могу сказать тип исходного устройства.

— А локация? Координаты? — встрял Васильев.

— Геотрекинг был отключен, а в момент пересылки отправитель использовал VPN, поэтому мне чуть больше времени надо, чтобы его найти. Это что касается голоса ребенка. Что касается второго сообщения, то он искажен тембрально с помощью программы. Хотя у владельца и так довольно низкий голос — возрастной или поврежденными никотином связками. Но эта запись делалась с телефона, она тоже пересылалась с устройство на устройство, но отправлялось с использованием вот этой вышки, ловите координаты.

Паша довольно хмыкнул, добавив:

— Если отправитель держит телефон выключенным, то вы его не увидите.

Васильев снова посмотрел на Обухова.

— Ну, по крайней мере у нас есть дата отправки. У нас есть хлопок, скоро мы установим его локацию. И вышка сотового оператора, откуда пересылалось сообщение. Мы можем определить квадрат поиска.

Он посмотрел внимательно:

— Надо Илантьева ставить в известность.

Обухов согласно кивнул. Все сказанное Васильевым было очевидным, как и невысказанное: к моменту отправки второго сообщения Денис Илантьев мог быть уже мертв.

* * *

Обухов ждал. В голове — словно тяжелые жернова вращались, тяжело, с хрустом прокручиваясь и постоянно цепляясь за что-то важное. Он ждал новостей из Москвы — его ребята установили внешнее наблюдение за Соколовским и Аллой Юрьевой. Нужно время, значит — запастись терпением. Опрос Аллы решено придержать, чтобы идти к ней с вопросами, которые могут появиться в ходе слежки. Она вела замкнутый образ жизни, выходила редко. Сосновский же, напротив, был постоянно в центре внимания.

«Ждать», — приказал он себе, запретив делать преждевременные выводы.

Умение ждать и без конца мысленно перебирать пазлы-улики — важное качество сыщика. Обухов ждать умел.

Илантьева пока отпускать нельзя. Обухов мог лишь представить, как метался отец в камере, зная, что его сын в опасности. Несколько раз Обухов поглядывал на часы в ожидании появления адвоката Илантьева и самого задержанного: Антон мог опознать звонившего по голосу — судя по записи, у похитителя были личные мотивы. Значит, они вероятнее всего знакомы. От мысли, что рядом может быть человек, который может вот так похитить твоего ребенка и наблюдать, как ты сходишь с ума, стало подташнивать. Обухов привстал и потянул на себя форточку, распахнув окно.

В кабинет ввалились адвокат Илантьева и Марков, безопасник. Последний с порога сообщил:

— У меня есть записи предположительно автомобиля похитителей. На автостанции, где в последний раз видели Дениса, свидетели запомнили темно-зеленую иномарку. Темно-зеленая же Тойота следила за Антоном Илантьевым с конца прошлого месяца — по крайней мере, у меня записи именно за эти даты и Тойота уже есть. Где у вас можно все это загрузить? — он огляделся в поисках свободного компьютера. Адвокат показал на сумку:

— У меня с собой ноутбук…

— А во-вторых? — поинтересовался Обухов, наблюдая за тем, как Марков и Вадим Соколов подключают флешку.

Марков повел плечом:

— А вторая касается самого Илантьева, — он посмотрел на следователя в упор. — У меня есть файлы, о которых он упоминал, с махинациями Юрьева и конкурсного управляющего с жильем дольщиков.

Обухов кивнул: очень хотелось посмотреть, что там за записи, но сейчас важнее было найти сына Илантьева.

Марков загрузил видео.

— Вот, — он сверился со своими записями, выставил нужное время. — Вот, видите?

Васильев и Обухов склонились к экрану. Васильев пробормотал:

— Жаль, номеров не видно. А на других фрагментах?

Марков пожал плечами:

— Я не все успел отсмотреть…

— А кем сделаны эти видео? — уже задал вопрос Обухов.

— Местным предпринимателем, владельцем ЗАО «Империал» Тарасовым, по его поручению.

Обухов посмотрел на Маркова, качнул головой:

— Весело… — заметив что-то важное на мониторе, попросил остановить. — Вот это, посмотри, значок… У меня такой же на арендованной тачке.

Он уже доставал из кармана сотовый и искал администратора службы аренды автомобилей.

— Не думаю, что у них десятки темно-зеленых Тойот, — проговорил.

Глава 29. Кто такая Анита?

Виктория устроилась на пушистом ковре в зале, позвала к себе Бонифация — собака с удовольствием плюхнулась на ее ноги и прикрыла глаза. Тори придвинула к себе приготовленный ноутбук Илантьева. Кое-то не давало ей покоя: письмо, на которое она случайно наткнулась. Скорее всего, оно ничего не значило. А может быть — значило все.

Девушка снова открыла ноутбук, загрузила почтовый ящик и принялась листать в поисках нужного сообщения.

«Я проклинаю тебя, Антон, за все, что ты мне сделал. Я желаю тебе пройти через то же, через что прошла я. И если справедливость существует, она настигнет тебя. И ты вспомнишь обо мне в этот день. Мне больше не надо. Анита».

У Виктории колотилось сердце и дрожали руки. Бунька, почувствовав неладное, приподнял голову и придвинулся к гостье. Та рассеянно погладила его по голове.

— Кто такая Анита? Что Антон сделал ей, что она такое ему желает? Через что хочет, чтобы он прошел?

Она взглянула на письмо — оно было написано летом, в июле.

Позвонили в домофон, собака встрепенулась и побежала к двери. Виктория подошла к домофону:

— Да.

— Ой, хорошо, что вы не ушли еще, Мария Львовна. Это Ира, мать Дениса.