Беда с этой Мэри - Милли Крисуэлл

— Но ведь именно ты меня уговаривала пуститься во все тяжкие. Именно ты убеждала меня «прыгнуть в постель». Кажется, так ты это называла?

— Тебе пора было расстаться с невинностью, Мэри. Цветочки хорошо выглядят на клумбе или на дамской шляпке. Но хранить «цветок невинности» в неприкосновенности до таких лет нелепо. А теперь ты преодолела свой страх интимных отношений с мужчиной.

— Но ведь то, что я рассталась с невинностью, вовсе не значит, что я готова вступить в брак и связать себя на всю жизнь. — Мэри покачала головой. — Эта мысль пугает меня. Я не готова к браку. Энни вздохнула:

— Жизнь — это риск, дорогая Мэри. Гарантий никто не дает.

Мэри понимала правоту подруги. Однако это не убедило ее настолько, чтобы изменить свой образ мыслей.

Ленор Галлахер уже ожидала гостей на ступеньках крыльца, когда Дэн в среду днем затормозил на подъездной аллее. Рыжеволосая женщина в ярко-синих свободных брюках и красном свитере махала им рукой и улыбалась, по-видимому, приятно взволнованная предстоящей встречей с сыном и внуком.

Мэри хотела бы испытывать хоть половину энтузиазма миссис Галлахер. Но она только нервничала в ожидании встречи с матерью Дэна.

— Бабушка! — закричал Мэт в открытое окошко машины. — А где Спэнки?

Внезапно маленькая черно-белая собачка громко залаяла и принялась подпрыгивать на месте, как на цирковом представлении, а Дэн с улыбкой смотрел на Мэри.

— Спэнки — бостонский терьер моей матери, — пояснил он. — Я подарил ей собаку три года назад, чтобы она не чувствовала себя такой одинокой, оттого что живет одна.

— Очень предусмотрительно с твоей стороны.

Мэри показалось, что в его голосе прозвучала досада, когда он сказал:

— Да, собака избавляет меня от чувства вины, ведь я навещаю маму не так часто, как следовало бы.

Как только они вошли, миссис Галлахер заключила Мэри в дружеские объятия.

— Дэн так много рассказывал мне о вас! У меня такое чувство, что я уже давно вас знаю. Входите и будьте как дома.

«Дэн говорил обо мне с матерью?»

— У вас прелестный дом, — сказала Мэри и поймала себя на том, что мать Дэна ей симпатична.

Из того немногого, что Дэн рассказывал ей о матери, Мэри заключила, что встретит особу холодную и отчужденную, но у этой женщины были добрые глаза и теплая улыбка. Она была такой же доброжелательной и гостеприимной, как любой представитель семьи Руссо.

— Дом старый и нуждается в ремонте, как и его владелица.. — Она рассмеялась, показав две ямочки на щеках, точнотакие же, как у сына. — Но я не хочу тратить на это деньги. Я думаю, что скоро уже переселюсь в лучший мир.

Дэн обнял мать и поцеловал в щеку.

— Ты прекрасна, как старое вино, мамочка. И ты все еще красивая женщина.

— Надеюсь, вам известно, Мэри, что ирландцы — величайшие льстецы на свете, — сказала мать Дэна, с чувством похлопывая сына по щеке. — Но нам, женщинам, это нравится. Верно?

По-видимому, все недоразумения, если они и были между матерью и сыном, остались в прошлом, и Мэри почему-то почувствовала облегчение. Зная, каким безрадостным было детство Дэна, она не представляла, чего можно ждать от встречи его с матерью.

— Приезжай в Балтимор и живи с нами, бабушка, — сказал Мэт, обнимая старую женщину за талию. — Когда привыкнешь, это не так уж страшно. И я смогу познакомить тебя с бабушкой Мэри. Ее зовут бабушка Флора, она славная и состоит на учете в полиции как преступница.

Покраснев до корней волос, Мэри бросила на Дэна сердитый взгляд, потому что он не смог сдержать смеха.

Ленор, которую это замечание позабавило, улыбнулась и взъерошила волосы внука.

— Как бы соблазнительно это ни звучало, Мэт, скажу, что и твоему отцу, и мне нужна независимость. Я привыкла жить одна. Мы со Спэнки прекрасно ладим. И я веду активный образ жизни. Много времени провожу за работой в церкви и еженедельно посещаю свой клуб.

По-видимому, мать Дэна не разделяла отношения своего сына к религии.

— Вы посещаете католическую церковь? — спросила Мэри, как только они устроились в гостиной.

Это была приятная комната с двумя мягкими креслами и квадратным кофейным столиком со стопкой журналов и свечами, а также удобным диваном, обитым зелено-белой клетчатой тканью. Дом выглядел обжитым, и Мэри сочла его уютным и привлекательным.

Передав Мэри фарфоровую чашку с кофе, миссис Галлахер кивнула:

— Да, религия очень важна для меня. Я бы только хотела, чтобы и мой сын разделял мои чувства.

Отпустив пару критических замечаний в адрес матери, Дэн успокоился. Он сидел, откинувшись на спинку дивана, скрестив ноги и барабаня пальцами по коленке.

— Разве церковь бывает с нами, когда мы особенно нуждаемся в ее помощи, мама? Я бы чувствовал себя лицемером, если бы вдруг вернулся в ее лоно.

Ленор Галлахер тяжело вздохнула.

— Твой отец, Дэнни, умер давным-давно. Ты не должен винить Господа за смерть Дрю. Возможно, конгрегация недостаточно поддержала нас, не так, как могла бы. Но ведь в то время мы не посещали мессу регулярно. Поэтому мы и не могли ожидать большего, чем давали сами. Право же, тебе следует изменить свои взгляды, сынок. Душу надо питать так же, как тело.

Дэн пожал плечами:

— Слишком помпезно, если хочешь услышать мое мнение. Слишком много ритуалов и слишком мало сострадания…

«Однажды нечто подобное Энни сказала Джо, — вспомнила Мэри. — Между ними в тот раз разгорелся ожесточенный спор».

— А как вы, Мэри? — спросила мать Дэна, явно разочарованная тем, что ей не удалось переубедить сына. — Посещаете церковь?

Мэри переводила взгляд с сына на мать и обратно. Ей не хотелось быть втянутой в эти разногласия, длившиеся уже много лет.

— Хоть мой брат и священник, признаюсь, что я не каждое воскресенье посещаю мессу, миссис Галлахер. Но религия всегда занимала большое место в моей жизни и в жизни моей семьи.

Старшая из дам, по-видимому, была довольна ответом, а Дэн вдруг задумался, как будто ему внезапно пришло в голову нечто такое, о чем он не размышлял прежде.

— А теперь, если вы меня извините, я удалюсь на кухню, похлопочу об обеде. В вашу честь, Мэри, я приготовила настоящий итальянский обед.

С лица Дэна сошла вся краска, он воскликнул:

— Мама! Я думал, мы договорились, что ты поджаришь гамбургеры на гриле.

— Знаю, дорогой, что договорились, но я подумала, как будет славно, если Мэри попробует мою стряпню. А раз она итальянка…

— Это очень мило с вашей стороны, миссис Галлахер, — поспешила вмешаться Мэри, не давая Дэну возможности сказать грубость матери и ранить ее чувства. — Мне никогда не надоедает итальянская кухня. Как вы могли догадаться, я предпочитаю ее всем другим.