Камень Януса - Элли Гриффитс

Нельсон старательно вспоминал слова Рут. Они казались странными, но он не сомневался, что услышал их правильно. Пока Катбад записывал, Нельсон звонил на телефонную станцию. А затем посмотрел на Катбада, который присел на корточки и, хмурясь, уставился в грязный клочок бумаги.

— Метатель колец… Что она имела в виду?

— Не знаю.

— А почему назвала вас Горацио? Гарри, это что, сокращение от Горацио?

— Нет.

— Рут дает нам ключ. Здорово. Молодец, девочка. Метатель колец… Был такой легендарный король Дании. Эрик о нем много рассказывал.

— Как его звали?

— Хрерик. По-английски — Родерик.

— Что?

Катбад удивленно поднял голову.

— Есть! — закричал Нельсон. — Она нам сообщает, что это Родерик. Сэр Родерик Спенс.

Он коротко рассказал Катбаду историю семьи Спенс. А когда дошел до Аннабел, тот его остановил.

— Как называлась лодка?

— «Леди Аннабел».

— Уж не принадлежит ли она семейству Спенсов?

— Конечно! Макс Грей — друг Эдварда Спенса. Он сам мне сказал, когда я его допрашивал. Эдвард, вероятно, уступил ему лодку на время. Поэтому Рут назвала меня Горацио — хотела напомнить о другом, знаменитом Нельсоне — адмирале. И таким образом дать нам понять, что она на судне.

— В таком случае где Макс Грей? — спросил Катбад. — Куда делся он?

— Я здесь, — раздался голос.

30 июня

День лета

Ребенок плачет не переставая. Даже нож в ее груди как будто не в состоянии остановить этот крик. У ребенка явно порочная душа. Закрыв глаза и бормоча молитву госпоже, я колол ее и колол. А когда открыл глаза, повсюду была кровь — на кроватке, на стенах, везде.

Она мертва, но плач продолжается.

— Почему ты назвала его Горацио?

— Гарри — сокращение от Горацио, — солгала Рут. — Он не любит, когда люди называют его полным именем. Я специально так сказала, чтобы он не сомневался, что это я.

Родерик удовлетворенно кивнул. Рут затаила дыхание, надеясь, что он не начнет ее выспрашивать по поводу Метателя колец, но он, видимо, принял это выражение за молодежный жаргон (он уже успел прочитать ей пространную лекцию по поводу падения грамотности среди молодых людей). Во всяком случае, больше Родерик ничего не сказал. Рут понимала, что ставка рискованная, но она надеялась, что Нельсон заинтересуется незнакомым словом и, покопавшись в Интернете, узнает, что Метатель колец — датский король и, как говорил Эрик, дед Гамлета. Катбад все это знает, но где он находится?

— Ты падшая женщина. — Родерик убрал нож от ее шеи, ему, вероятно, захотелось поговорить. — Как та ирландская шлюха.

Рут промолчала. Если бы она не была связана, то двинула бы ему ногой в промежность.

— Знала ведь, что Нельсон женат, но улеглась с ним в постель. Ты проститутка.

— Вам виднее.

— Что ж, — заключил Родерик, словно они только что закончили приятную беседу о сандвичах с огурцом, — пойду-ка, пожалуй, к штурвалу.

Макс сидел в маленькой шлюпке. Ловко, как человек много практиковавшийся, он привязал лодчонку к пристани и выбрался на причал.

— Думаю, Родерик Спенс похитил Рут. Утром я приехал на раскопки, она тоже должна была заглянуть, посмотреть камень Януса. Но там никого не было. Собирался связаться с вами, но в это время мне позвонили со стоянки лодок и сообщили, что «Леди Аннабел» кто-то взял. Пожилой человек. Он грузил на борт что-то тяжелое. Люди посчитали это подозрительным.

— Они не сказали, куда он направился? — спросил Катбад.

Макс с сомнением посмотрел на него — после путешествия по берегу реки его красный плащ промок и был в грязи.

— Катбад помогает в расследовании, — объяснил Нельсон. — Нам необходимо знать, где находится Рут. Мы полагаем, что она в опасности.

— Мне сообщили, что он спрашивал о высоте Поттерхаймского моста. — Нельсон и Катбад удивленно взглянули на него. — Это мост через Турн. Там разбилось много лодок. Если они плывут в том направлении, то скорее всего собрались в Хорси-Мир. Там у них семейный коттедж.

Снова удивленные взгляды.

— Малоизвестный участок на северных реках.

— В какую сторону они плывут? — спросил Нельсон.

Макс указал на развилку:

— Если Родерик собрался на северные реки, то туда. По Яру к Ярмуту.

— Мы можем перехватить его у Ярмута?

Макс посмотрел на часы.

— На причале мне сказали, что он отчалил в четыре. Следовательно, сейчас он уже проплыл Ярмут.

Нельсон тоже взглянул на часы. Было половина восьмого.

— А на машине? Если ехать быстро?

Макс покачал головой:

— Самое надежное — попытаться оказаться раньше его в Поттерхайме. Чтобы проплыть под мостом, ему придется снять тент. Это его немного задержит.

— Тогда вперед! — бросил Нельсон.

Качка усилилась, стала неприятной, и Рут опасалась, что ее стошнит. Она бы этого очень не хотела. А мечтала спастись от захватившего ее психа с таким пугающим викторианским языком и таким пугающе современным ножом. Он убил собственного ребенка, а теперь собирается убить ее дочь. Нет, она ему этого не позволит.

Вот если бы добраться в другую часть суденышка — на камбуз, там непременно найдутся ножи и другие острые предметы. Это рядом, стоит лишь протянуть руку. Она сумеет дать отпор Родерику Спенсу с его ножом. Рут повернулась так, чтобы спустить связанные ноги на пол. И в этот момент на нее накатила волна непреодолимой дурноты — она почувствовала, что ее сейчас вырвет. Хуже всего было то, что она не могла пошевелить скрученными за спиной руками и откинуть в сторону волосы. Самое большее, что удалось, — как можно сильнее наклонить голову, чтобы рвота не попала на ноги. Рут продолжала безвольно давиться, пока не опустел желудок, а затем откинулась на спину и закрыла глаза. Она надеялась, что Родерик ничего не услышал, потом решила, что мотор гудит очень громко, и догадалась: лодка движется на полной скорости. Если так, то хорошо: они превышают скорость, и это может заинтересовать речную полицию, других судоводителей, да кого угодно.

Рут лежала тихо и прислушивалась. Кроме шума мотора, она могла различить, как Родерик напевает арии из опер. Ненормальный. Рут снова спустила ноги на пол и попыталась встать. Опять почувствовала спазм в желудке, но на сей раз ее не вырвало. Она замерла, несколько раз глубоко вздохнула, а затем ухватилась за край стола за спиной и, подпрыгивая, стала приближаться к тому месту, где лежали ножи.