Камень Януса - Элли Гриффитс

— Это не она, — тихо проговорил археолог.

Двадцать первое июня — самый длинный день в году. Макс устраивал вечеринку на римском холме в честь летнего солнцестояния и завершения раскопок. Среди приглашенных Катбад с волшебной лозой, короной из белой омелы и дубовых ветвей. Рут тоже пришла, как и большинство сотрудников археологического отделения. А вот Нельсон, хоть и был приглашен, предпочел поехать в Суссекс к отцу Хеннесси.

Он сам не очень понимал почему. По телефону сказал священнику, что хочет уточнить кое-какие детали, но на самом деле все, что касалось дела Бернадетты Маккинли, было уже выяснено и похоронено. За две недели до этого отец Хеннесси сам отпевал девочку, которая умерла свыше пятидесяти лет назад.

Мать Бернадетты на похоронах не присутствовала. Когда утром Джуди пришла в аббатство, где накануне разговаривала с сестрой Иммакулатой, ей объявили, что ночью монахиня скончалась.

— Она исповедовалась? — спросил отец Хеннесси, узнав об этом.

— Да, — ответила Джуди. — Отец Коннор был с ней до конца и перед смертью соборовал.

Джуди, как и Нельсон, понимала, как это важно. Конечно, сестра Иммакулата созналась во всем в разговоре с Джуди, но важной была лишь другая исповедь.

Хотя родители не присутствовали, маленькая невзрачная церковь во время короткой церемонии не пустовала. Там находились Нельсон и Клаф, а с ними только что получившая повышение сержант уголовной полиции Джуди Джонсон. Пришли Рут, Макс и Катбад, последний одетый вполне обывательски — в черной рубашке и джинсах. Трейс сидела рядом с Тедом и вытирала глаза рукавом красной кружевной блузки.

Эдвард и Мэрион Спенс заняли первый ряд и смотрели прямо перед собой.

— В конце концов, — сказал позже старшему инспектору Эдвард, — она была моей сестрой по отцу. Невероятно, что… — Его голос сорвался.

Разве можно поверить, что его отец оказался преступником? Подростком убил собственную дочь, а в семьдесят лет решился на новое убийство. Разве можно поверить, что свидетельства преступления были похоронены в земле на целые полвека, а затем сын убийцы решил ради выгоды раскопать место преступления? Разве можно поверить, что в этом доме находился детский дом, где воспитывались сотни детей, но двое убежали, и девочка умерла? Все это невероятно и тем не менее правда. Нельсон пожал Эдварду Спенсу руку и ушел по дорожке между могилами. Говорить было не о чем.

У церковных ворот он столкнулся с Трейс, которая все еще терла глаза.

— Я только что говорил с вашим дядей.

— Откуда вы узнали?

— Это было несложно, — ответил он, хотя лишь недавно открыл их родственную связь.

Сразу не сообразил, даже когда увидел нарисованное Джуди генеалогическое древо семьи Спенс. А ведь там было отмечено, что у Шарлотты Спенс двое детей: Трейси и Люк. Правда, фамилия Трейс была отнюдь не Спенс. Однако ее присутствие объясняло, почему сэр Родерик был настолько осведомлен о том, что делалось на раскопках в Суоффхеме и на Вулмаркет-стрит.

Трейс выглядела такой же мрачной, как ее дядя.

— Не могу поверить, что дедушка… Понимаете, мама поссорилась с дядей Эдвардом, поэтому мы мало общались с другими членами семьи. Но дедушку я всегда любила. Он мне казался милым старичком. Мы говорили об истории, о римлянах. Это нас объединяло.

— Будем надеяться, что это единственное, что вас роднило, — заметил Нельсон и повернулся к Рут.

Она была бледна и казалась усталой, но в остальном недавние приключения на нее не повлияли. Ее беременность больше не вызывала сомнений даже в нисколько не идущем ей широком черном платье.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да, — ответила она, хотя улыбка получилась не совсем естественная. — Я рада, что мы устроили эти похороны. Думаю, так было надо.

— Да, — согласился Нельсон. — Так было надо.

Он хотел что-то добавить, но появился Клаф и предложил нанести визит в ближайший паб.

— Так всегда поступают после похорон. Спросите Теда.

За его спиной ирландец Тед энергично кивал.

— Я лучше вернусь на работу, — отказалась Рут и, подавшись вперед, поцеловала Нельсона в щеку. — Пока, Гарри. — Она впервые коснулась его с тех пор, как был зачат их ребенок.

Когда тем роковым вечером в начале июня полиция поднялась на борт «Леди Аннабел», Рут сидела, скрючившись, на палубе с пистолетом в руке и повторяла:

— Я убила его, убила его.

Будь Нельсон рядом с ней, он бы посоветовал оставить эту мысль при себе. Но Нельсон, укутанный в серебристое одеяло из фольги, в это время ехал в машине «скорой помощи» и что-то бормотал о своих дочерях. Подкрепление — два полицейских автомобиля и карета «скорой помощи» — прибыли почти сразу после того, как Макс вытащил из воды мертвое тело сэра Родерика. «Леди Аннабел» без повреждений прибило к берегу. Местные полицейские легко забрались на палубу, а их машина стояла в тростнике, и фары светили в туман.

Рут не сомневалась, что она убила Родерика Спенса. Ведь она же спустила курок и видела, как он, проломив деревянные поручни, падал в воду, беспомощно размахивая руками. Но вскрытие, которое проводил неприлично веселящийся Крис Стивенсон, показало, что на трупе нет огнестрельных ранений. Причиной смерти послужила травма головы, полученная скорее всего в результате падения. Впоследствии нашли и пулю — она застряла в одной из скамеек «Леди Аннабел». Рут вздохнула с облегчением, но вердикт патологоанатома не поколебал ее уверенности, что старик умер из-за нее. Она же намеревалась его убить? А разве намерение убить и убийство не одно и то же?

Именно это и хотел обсудить Нельсон с Патриком Хеннесси. Вливаясь в поток транспорта перед Дартфордским мостом, он понял, что его поездка — больше чем обыкновенная полицейская работа. Дело, связанное с находкой на Вулмаркет-стрит, было закрыто. Уитклифф, если не счастлив, то по крайней мере доволен, что детали не просочились в прессу. Хотя местные газеты сообщили о смерти сэра Родерика в результате несчастного случая на воде. Эдвард Спенс спешил закончить строительство.

— Жизнь должна продолжаться, — заметил он Нельсону с таким нравоучительным видом, словно тот собирался оспаривать этот факт. Застройщик собирался назвать новое многоквартирное здание «Домом Бернадетты».

Но в глубине души Нельсон сознавал, что ничего еще не закончено. Они знают, кто убил Бернадетту и что произошло с Элизабет Блэк (судебные эксперты выкопали ее останки на школьной игровой площадке, и отцу Хеннесси придется отпевать еще одну усопшую), но чувство, вызванное смертями маленьких девочек, не давало ему покоя. «Отцы и дочери» — эта фраза постоянно крутилась у него в голове. Скоро он будет отцом трех дочерей. От этой мысли Нельсон не спал по ночам, и она заставила его отправиться на встречу с бывшим католическим священником.

Исповедь? Сам Нельсон не произносил это вслух, но когда здоровался с отцом Хеннесси и старик предложил ему прогуляться по уединенной части сада, понял, что приехал сюда именно для исповеди. Не бывает бывших католиков, мрачно усмехнулся он.