"Матросская тишина" - Борис Седов

Но в конце концов крупно поссорился с тамошними легавыми и удрал в Питер. К матери. Надо было как-то зарабатывать, и много. Тогда он примкнул к нигерийским наркоторговцам из мощного международного синдиката и быстро стал бригадиром боевиков. Вскоре в городе началась война за сферы влияния, между нигерийцами и активно действующими в Питере азерами-талышами. Самолично казнил захваченных азерботов. Но потом его группу, в полном составе, накрыл СОБР. Нигерийцы начали отстреливаться. Положили трех спецназовцев. В результате стычки в живых изо всей банды осталось всего двое. В том числе и Абдаллах.

Его осудили за убийства и участие в ОПГ, могли вкатать «вышку», но к тому времени уже объявили мораторий на смертные приговоры. Поэтому воткнули супермаксимум – двадцать пять лет – и отправили медленно гнить в Мордовию, в спецзону для иностранцев. Но Абдаллах и там сумел себя поставить, чуть ли не с порога став личным телохранителем тамошнего пахана по кличке Дядя Коля. Только вот несвобода – она несвобода и есть, как ни крути. С таким чугунным сроком легче надеяться на второе пришествие, чем на амнистию…

Киржач жадно затянулся. Нахмурил лоб, выпуская из носа две струи дыма.

– Каким образом Арни Стрелковский узнал, что в мордовской зоне пропадает отличный боец, – точно неизвестно. Впрочем, это не столь важно. Главное в другом – старому прохвосту удалось встретиться с Абдаллахом, сделать ему предложение, от которого тот не смог отказаться, а затем выкупить бойца. По согласованию с начальником колонии вместо него посадили другого негритоса. Кто их, черных, разберет, для непосвященного русака ленивые все на одно лицо. Ни одна мусорская проверка даже не чухнет, что произошла подмена. Количество контингента со списком совпадает – вот и порядок.

– К чему городить такие сложности? – не удержался от вопроса, судя по виду, весьма заинтригованный Тренер. – Гораздо легче просто объявить человека мертвым. Так всегда делают, когда выкупают зека из зоны на волю. Схема отработана. Если в документах он труп – никто даже искать не станет. Получай новую ксиву на другое имя и гуляй себе спокойно. Только пальцы нигде не оставляй.

– Логично, – согласился Киржач. – Но только не в случае с Аттилой. Жид Стрелковский хитер. И жаден. Он знал, что делает. У них с Аттилой контракт. На три года. Пока бербер побеждает, он купается в шампанском и живет как Крез, в относительной свободе. Если хоть раз проигрывает – сразу отправляется назад в Мордовию, гнить у параши. Для этого и понадобился живой двойник. Лоху черномазому просто хорошо заплатили, чтобы он три года парился за своего ленивого брата на зоне. А если повезет, то и меньше. Ведь в любой момент, если приспичит, можно легко сделать обратную рокировку. Гладиатор это знает. Если он продержится до окончания срока контракта, лох выйдет на свободу, а его, Абдаллаха Гейсари, просто объявят трупом. Короче… – Киржач вздохнул, – Аттиле осталось продержаться чемпионом всего… два-три часа, от силы… и тогда он окончательно обретет свободу. Вместе с новыми документами и кругленькой суммой американских денег.

В салоне «гелендевагена» повисла напряженная тишина. Киржач многозначительно хмыкнул и подвел черту:

– Так что сегодня у Аттилы по контракту последняя схватка. Стрелковский ни за что не кинет своего гладиатора, в мире боев без правил репутация у старика железная. Потому Аттила изначально верил ему, бился как зверь, больше двух с половиной лет разрывая на куски всех противников. И чем ближе финиш, тем яростней он дрался. Но именно сегодня он будет страшен, как никогда. Его можно понять – обидно отправляться назад в зону и гнить там еще двадцать лет, находясь буквально в шаге от победы… Вот такой расклад, Грек. Я не слишком тебя расстроил? Возможно, мне и не следовало рассказывать тебе эту… гм… душещипательную историю перед схваткой, но… Знаешь, мне почему-то кажется, что, зная про мотивы, движущие Аттилой, ты будешь биться еще упорнее. А? Что скажешь? Я прав?!

Виктор Анатольевич впервые за время поездки обернулся и пристально взглянул на Артема.

– Мне без разницы. – Грек, как ни странно, выглядел таким же спокойным, как перед отъездом с виллы. – Для меня имеют значение только мои личные мотивы. Чужие проблемы мне до лампочки. Так что ты зря потратил деньги. Хотя… – дернул щекой Артем. – Было вполне любопытно. Словно радиопостановку послушал. По новому детективу Валерия Горшкова.

– Да уж, – ухмыльнулся и качнул головой Тренер. – Не каждый день такие истории узнаешь. Прям хоть садись за печатную машинку и книжку пиши. Бестселлер гарантирован.

– Так сядь и напиши, – пожал плечами Киржач и отвернулся. – Сразу после поединка ты получишь вторую половину гонорара и – свободен. Прямо сегодня вечером можешь начинать. Надеюсь, финальный эпизод получится впечатляющим, и главного героя, находящегося в шаге от свободы, ждет красивая смерть на ринге.

Грек, сидя на заднем сидении летящего по слякотной Москве джипа, наконец сделал то, что у него не получилось в спортзале, – на несколько минут он полностью отключил сознание. И вновь поднял веки, только услышав глухое предупреждение Киржача:

– Кажется, подъезжаем.

После обычных процедур с проверкой они попали на территорию завода. Киржач вызвал кассира, принимавшего ставки на черном тотализаторе, и предупредил мордоворотов-охранников, что к нему должен прийти человек, чтобы его пропустили. Греку и его сопровождающим была отведена комната на первом этаже, окна которой выходили на место боев, где стояла огромная клетка. Публика уже собиралась. Бой Грека и Аттилы был пятым, последним в программе. До него оставался как минимум час.

Артем опустился на стул, вытянув ноги, и попытался расслабиться. Киржач нервно расхаживал по комнате, ожидая человека из банка, который принесет деньги для ставки. Остальные стояли у окна, разглядывая клетку.

– Ну вот, – задумчиво созерцая место боев, пробормотал Виктор Анатольевич, – осталось начать и… кончить. Аттиле на черномазую харю.

– Публики-то добре намечается, – заметил Тренер, опуская край шторы. – Прошлые разы было не больше сотни. Самые проверенные люди. А сегодня господа организаторы во главе с толстяком Арни что-то не на шутку размахнулись. Не иначе как всех золотых тельцов Москвы охватить решили и капусты одним махом немерено срубить.

– Так Новый год завтра, – напомнил Винт. – Детишки их с гувернантками идут на елку в Кремль, к Деду Морозу и Снегурочке. А родители… у них свой предпраздничный утренник. Для взрослых. И свои интересы. Как в песне у Толика Днепрова: «Свободы, хлеба, зрелищ, денег! Я так сказал!» О, гляди, Черт, твоя появилась!..

Винт ткнул пальцем через стекло в подошедшую к гладиаторской клетке пару – толстого, седого и лысого коротышку с крючковатым носом и держащую его под руку высокую роскошную блондинку в умопомрачительной шиншилловой шубе, красных сапожках на высоких шпильках и с огромной высокой грудью, явно искусственного происхождения. Стало быть, этот сморчок в понтовых темных очках и есть главный заправила, Арнольд Стрелковский. И пока муженек занят бизнесом, его юная супруга наставляет ему рога с телохранителем бывшего «нефтяника». К тому же – конкурента. Старо как мир и не оригинально. Обычная история.