Обратный отсчет: Проект "Геката" - Токацин

влезть в средних размеров каюту. «Сколько же их тут,» — думал сармат, оттеснённый в самый дальний угол. «Всем настолько скучно?»

Старых деталей и микросхем, подаренных базе доктором Фоксом, хватило на двенадцать дронов; сарматов, желающих участвовать, было больше, и по слухам, доходящим до растерянного Гедимина, в недрах базы уже формировались звенья. Иджес звал его в механики — не для себя, разумеется; ему снова хотелось проверить, кто из них лучший механик в данном поселении. Гедимин вежливо отказывался.

— Они готовы! — громко сообщил Кенен, ткнув пальцем в передатчик. Под потолком протяжно загудело, и все сарматы замолчали и повернулись к монитору, над которым висела крупная цифра «1».

Камера, установленная где-то в осевом коридоре, качнулась, показывая пилотов. Они по давней традиции выстроились в шеренгу, хотя осевой коридор для этого был узковат. Гедимин увидел, что у каждого на поясе повязана широкая синяя лента — опознавательный знак.

Камера повернулась к широкой планке, установленной поперёк коридора. На ней в стартовой позиции лежали двенадцать шаровых дронов. Гедимин заметил, что их обшивка частично подвижна и прикрывает дополнительные сопла.

Монитор мигнул — в коридоре сработала сигнальная вспышка — и дроны взлетели на метр вверх и рванулись вперёд. Три аппарата сразу набрали скорость, три, отстав, догнали их рывками, остальные распределились по разным высотам и старались не столкнуться. «Никакой толкотни,» — обещал Иджес, заманивая Гедимина на Летние гонки. «И стрельбы тоже не будет. И взрывов. Я тебе что, Линкен?»

Этот этап продолжался меньше минуты — уже на двадцать пятой секунде монитор загудел, сообщая, что первый дрон пересёк финишную черту. Когда Кенен под недовольный гул зрителей переключился на камеру у финиша, десять из двенадцати уже приземлились.

— Где ещё два? — спросил Кенен.

— Авария, — сообщил Амос, следящий за гонками в осевом коридоре. — Вынужденная посадка. Иджес уговаривает их долететь до финиша. Сильно расстроились.

Гедимин мигнул. «Странные дела. Кто-то ещё азартнее Иджеса?» — подумал он. «До драки, надеюсь, не дойдёт.»

Первый монитор погас. Камера, установленная на корме бывшего корабля, показала натянутые поперёк коридора полотнища, кое-где проколотые толстой проволокой. Гедимин озадаченно мигнул.

— Зет, приём, — тихо сказал он в коммутатор. Начальник местного цеха был где-то среди зрителей — на гонки он точно не собирался.

— Это твоя полоса препятствий?

В наушниках выразительно фыркнули.

— Предлагал нормальную. Иджес сказал — повесим тряпки. И что делать с этим полоумным гонщиком⁈

Передачу звука Кенен так и не сумел настроить, но, судя по трепыханию полотнищ, в коридоре включили усиленную вентиляцию. Вдоль переборок натянулось защитное поле. Монитор коротко вспыхнул, и рядом с полосой препятствий появились первые дроны. Видимо, предыдущий финиш был где-то очень близко — до первого полотнища все двенадцать добрались одновременно. Летели они медленно, не ускоряясь, а у полосы и вовсе зависли в воздухе. Пластины обшивки зашевелились, открывая сопла, и Гедимин, сжав пальцы в кулак, помянул про себя ядро Сатурна. «Только бы не натрий…»

Из открывшихся сопел брызнула жидкость, и полотнища, дымясь, начали распадаться на лохмотья. Крупный клок накрыл дрон, раньше других влетевший в дырку, его повело в сторону, и он врезался в проволоку и, отскочив от неё, свалился на палубу. Ещё два столкнулись, не поделив отверстие. Проволока, политая реагентом, задымилась, и несколько струн порвались. Зацепленный ими дрон врезался в потолок, другой завертелся на месте, но пилот справился с управлением и принялся поливать кислотой следующее полотнище. Гедимин уткнулся лбом в ладонь и старался не шипеть в респиратор. «Ну, хоть не натрий…» — эта мысль немного его утешала.

— Интересные тут правила, — прошептал кто-то неподалёку от Гедимина. — Я такого на Кларкской регате не видел.

— Летние полёты, — хмыкнул Кенен. — Помнится, Джед однажды взорвал стадион. Весёлые были времена…

— Я ничего не взрывал, — сердито напомнил ему Гедимин. В наушниках послышались смешки.

В коридоре уже образовалась лужа из остатков кислоты и разлагающегося в ней скирлина с обрывками проволоки. Дроны, миновавшие полосу препятствий, влетели в шар защитного поля, наполовину залитый водой, и, закрыв все сопла, нырнули на дно. Монитор погас.

— И что теперь? — спросил кто-то из ремонтников. — Соревнования по скоростной отмывке?

— Ждите, парни, — сказал Кенен, высматривая что-то на экране смарта. — Сейчас скажут, кто там лучший.

Монитор зажёгся через пять минут, и Гедимин, пересчитав пилотов и дроны в их руках, облегчённо вздохнул. Три механизма выглядели покорёженными, но их можно было починить. Ни один дрон не расплавился и не взорвался.

— У нас тут шесть победителей, — сообщил Амос. — Три скоростника и три спеца по кислотным плевкам. Два приза не получит никто.

— А что за призы? — зашевелился сармат, сидящий перед Гедимином.

— Суточный паёк от «Фьори», три литра горючего и цацка в виде дрона, — ответил Кенен. — По выбору победителя. А первым выбирает, естественно, первый.

С выводом результатов Амос не затянул. Гедимин нашёл в списке победителей Иджеса — тот быстрее всех провёл дрон по прямому коридору и выбрал приз-цацку. Облегчённо вздохнув, сармат протиснулся вдоль переборки к выходу. Его не задерживали — Кенен, отключив мониторы, выгонял всех в коридор, ремонтники выясняли, кто на кого поставил, и насколько глупой считать «кислотную» выдумку. «Тупее мог быть только натрий,» — сделал для себя вывод Гедимин, выбравшись в опустевший осевой коридор. Пока пилоты ушли в мастерскую, можно было незаметно добраться до подпольного цеха и доделать последние два стержня для синтезирующего реактора.

Первый стержень уже был подвешен на электромагнит, когда в цеху появился довольный Иджес. Он с силой хлопнул Гедимина по спине и широко ухмыльнулся.

— Ну, как тебе?

— Бывало и хуже, — буркнул сармат. — Зачем кислота⁈

Иджес пожал плечами.

— Никто не пострадал. Но вот, — он едва заметно поморщился, — дрон с мозгами — плохая идея. Железка думать не должна.

Гедимин, неопределённо хмыкнув, потянулся за полупустым цилиндром — заготовкой для стержня.

— Мы тут подумали, — снова заговорил Иджес, выждав несколько