Такси! - Анна Дэвис

Соседи по скамейке появлялись и исчезали, только спящий бродяга да я не двигались с места. В 2.57 явились два каких-то типа лет сорока. Одеты с иголочки. Один предъявил сержанту Крайеру удостоверение, и тот вскочил, чтобы проводить их. Когда они скрылись за дверью, сержант бросил взгляд в мою сторону и улыбнулся. Мне стало не по себе. Через несколько минут пришел мистер Проссер, весь красный и запыхавшийся. Я было приподнялась ему навстречу, но он только кивнул и замахал рукой, давая понять, что сейчас не до разговоров. И скрылся за той же дверью. Вот теперь я задергалась по-настоящему.

Слетала к машине и запила очередную пару таблеток остатками «Лафроэйга». На пути обратно в участок пришлось купить жевательную резинку — чтобы изо рта не разило виски.

К 4.30 я купила и прочитала «Гардиан», «Индепендент», «Миррор» и «Прайвит ай». Еще я обзавелась бутылкой виски «Гленфиддих» и припрятала ее в кебе. Сержант Крайер или не мог, или не хотел объяснить мне, что происходит. В пять часов на его место заступил сутулый служака с вытянутой физиономией и валлийским акцентом. Он смахивал на одного из моих школьных учителей. Я слышала, как кто-то окликнул его: сержант Клируотер.

— Мисс Чит… Кэтрин…

Я подскочила, очнувшись. Шея затекла, мышцы ноют. Чья-то рука лежала у меня на плече. Мистер Проссер, а рядом с ним — сержант Клируотер.

— Что… Я тут долго…

— Кэтрин, вы сейчас можете встретиться со Стивеном, — сказал мистер Проссер. — Но прежде, думаю, нам с вами надо кое о чем переговорить. Вы в порядке? Взбодриться не хотите?

— Нет, все в норме. — Я провела рукой по гудящей голове и попыталась сглотнуть — во рту пересохло и стоял горький привкус. — Извините, а который час?

— Двадцать минут седьмого, — сообщил сержант Клируотер.

— Господи…

— Выйдем на минуту, — предложил мистер Проссер.

Стемнело, дул сильный, пронизывающий ветер. Прохожие ныряли в метро на «Ливерпул-стрит» или разбегались по гостеприимным барам или пабам. «Кувшин и пианино», «Улитка и салат», «Все в одном» — заказывают там свой портер, «Корону» или светлое бельгийское. А мне снова позарез нужен парацетамол.

Мистер Проссер что-то говорил, но я с трудом следила за его словами. Мир вокруг зудел, как назойливое радио. Огни автомобилей, тучи выхлопов, продавцы газет, перепачканные грязью строители, работавшие неподалеку, — все и вся заглушали адвоката. Я кивала, а сама думала о том, что мне холодно и что я хочу спать — как убитая, в своей постели, одна. Рядом, дымя сигаретами и переминаясь с ноги на ногу, чтобы не замерзнуть, топтались какие-то люди. Они говорили о Крите — один как раз туда собирался, а другой там уже побывал. Веселые, нормальные голоса. Захотелось подойти и попросить сигарету. Курить я не собиралась — просто возникло желание стать одной из них.

— …Так что дело с «риохой» оказалось не таким уж и второстепенным, — долетел до меня голос мистера Проссера. — И конец всем переговорам. — Он казался весьма довольным собой. — Хотите сейчас с ним увидеться, Кэтрин? Или пока остановитесь на этом?

— А? На чем остановлюсь?

— На вопросе, будете ли вы с ним и дальше, дорогая. Это означает начало новой жизни, под новым именем.

Вид у Стефа был жалкий. Как у запаршивевшего кота-доходяги. Грязные волосы, подбородок в пятнах — ему нужно было побриться. Теперь от него пахло не чернилами, нет, это было что-то мощное, ядовитое. Пот, высохший на одежде, начал вонять. Все это признаки страха — именно засушенным страхом и пахло от Стефа.

И все же он улыбался, сжимая в руках банку кока-колы. Воспаленные глаза вспыхнули нездоровым блеском, когда я следом за мистером Проссером вошла в комнату.

— Кэт! Я уж думал, ты сюда не доберешься!

— Я торчу здесь весь день.

Стул подо мной, когда я села за стол напротив Стефа, громко заскрипел. В дальнем углу, прямой как струна, замер полицейский — притворялся, что его там нет. Стены, выкрашенные в темно-розовый цвет, напомнили мне мою старую спальню в отцовском доме. На столе лежал выключенный диктофон. А на тех двух стульях, видимо, прежде сидели те господа в костюмах. Люминесцентная лампа на потолке мигала, и моя головная боль усилилась.

Не знаю, разрешили бы мне коснуться Стефа, но мне в любом случае не хотелось этого делать. Он сгорбился, положив руки на стол. Ногти были обкусаны, на костяшках пальцев следы зубов.

Мистер Проссер сел рядом со Стефом. От такого расклада — они по одну сторону стола, а я по другую — стало казаться, будто я веду допрос.

— Мне сейчас подыскивают безопасное местечко, — сообщил Стеф. — Говорят, к вечеру все утрясут. — Он улыбнулся, и улыбка получилась странная, напряженная — такой я не видела у него прежде. — Даже как-то захватывающе.

— Не вижу ничего захватывающего, Стеф.

— Верно. Ничего. — Он спохватился, что брякнул что-то не то, и состроил благостную мину. Однако по этой обмолвке уже легко было догадаться, что творится в его паршивой голове. Мы смотрели друг на друга — и пытались понять, как жить с этим дальше.

— Стивен — очень важный свидетель, — нарушил молчание мистер Проссер. — Все обвинения с него сняты, поскольку он согласился дать показания.

— Какие еще показания? — резко обратилась я к Стефу. — Что ты можешь рассказать такое важное?

— Это насчет денег, которые мы крутили. — Несмотря на свой засушенный страх и усталость, Стеф явно был горд собой.

— А я думала, ты толком ничего об этом не знаешь.

— Вообще-то да… — Стеф опять принялся грызть и без того обкусанные ногти.

Мистер Проссер громко откашлялся.

— Если позволите вмешаться… Кэтрин, Стивен сегодня с похвальной откровенностью говорил с полицией о некоторых деталях. Думаю, вам лучше обсудить это позже. Вечером для Стивена найдут подходящее жилье…

— Ясно. — Я думала о Джоэле, садившемся в «мерседес» на Стрэнде. О человеке на заднем сиденье. И мысли снова вернулись в Стефу. — Так ты мне голову дурил, когда твердил, что ничего не знаешь?..

— Кэт… — Голова Стефа поникла.

Он не мог поднять на меня глаза.

— Мудак недоделанный!

— Кэтрин, может… — заикнулся мистер Проссер, но я бросила на него такой взгляд, что он заткнулся.

— Благодарю вас за помощь, мистер Проссер. Дайте мне, пожалуйста, поговорить со Стефом пару минут.

Проссер вопросительно взглянул на Стефа, тот коротко кивнул и снова уставился в стол. Только сейчас до меня дошло, что мистер Проссер торчал здесь все это время по просьбе Стефа. Тот боялся встретиться со мной один на один.

— Хорошо, Кэтрин. — Адвокат поднялся на ноги. — Если понадоблюсь — я снаружи. — Кажется, это относилось к нам обоим.

Когда дверь за ним закрылась, Стеф занервничал еще больше.