Закон негодяев - Чингиз Абдуллаев

И жили они на улице, носившей мирное и очень поэтическоеназвание — Весенняя. Викентий Алексеевич любил сидеть на скамейке перед домом ирассматривать случайных прохожих. Ему было уже под восемьдесят, но зрение ислух пока не подводили старика, несмотря на ранение в сорок третьем. Ихшестиэтажный кирпичный дом был одним из самых известных домов в городе.

Во-первых, здесь в свое время жил полный кавалер орденовСлавы Сергей Речистый.

Во-вторых, позже здесь некоторое время жил и председательгорсовета, которого потом взяли на большую работу в столицу. Трехкомнатныеквартиры в их доме отличались особой планировкой, столь несвойственной многимстоличным домам. При общей площади около ста метров они имели шестьдесят дваметра полезной площади, два больших балкона и даже кухню в пятнадцать метров,что делало ее мечтой любой хозяйки. И, наконец, в-третьих, дом был известен ещеи тем, что на третьем этаже московская фирма «Балчуг-эстейт» продавала квартируи все соседи с нетерпением ждали — кто именно въедет в их дом. Кому-то удалосьдаже узнать, что квартира продается по немыслимой для Клиновска цене в тридцатьвосемь тысяч долларов. Конечно, все теперь ждали своего клиновского миллионера.

Викентий Алексеевич не любил этих разговоров о миллионерах.Жизнь свою он прожил честно, имел детей, внуков, теперь правнуков. Пенсия унего, как у инвалида Великой Отечественной, была нормальная. Да ему и не нужнобыло много, жил он с дочерью, отдавая ей все деньги до копейки. И потому нелюбил этих разговоров про миллионы и миллионеров. Слава Богу, в Клиновске кроме«Сникерсов» и «Кока-колы» других особых изменений почти не было, и иностранныемашины, так заполонившие Москву, редко заезжали в их места.

С недавних пор он обратил внимание на высокого мужчину,часто проходившего к вокзалу мимо их дома. В руках у мужчины часто бывалнебольшой, но очень красивый чемоданчик, словно его обладатель был работникомбанка или дипломатом. Викентию Алексеевичу было ужасно интересно, чем именнозанимается таинственный незнакомец, но спрашивать того он стеснялся. Да инеудобно подходить к человеку незнакомому, даже если они живут в такоммаленьком городке, как Клиновск.

Когда однажды высокий незнакомец проходил мимо их двора,старик случайно услышал разговор сидевших за его спиной соседок.

— Гляди, гляди, Михайловна, опять твой пошел, — говорилапервая соседка, вздорная баба по кличке «Метла».

— Хороший человек, — уважительно отзывалась Михайловна, — иденьги платит вовремя, и не балует. Тихий такой, спокойный, женщин не приводит,Я даже удивляюсь, может больной какой. Но он иногда дома лежит, пока ему непозвонят.

А в тот день утром приехал с двумя чемоданчиками. Вижу,настроение у него хорошее. Спрашиваю — как дела? А он мне и говорит вдруг:«Очень хорошо. Хотите, я вам новую стиральную машину куплю, что в универмагебыла? Немецкая». Я прямо так и обмерла. Ничего больше ему не сказала. Так онпошел утром и купил эту машину.

— Счастливая ты, Михайловна, — вздохнула завистливаясоседка, — такого постояльца сам Бог послал.

— А я что, хуже? Я ему как мать родная. И стираю теперь ему,и готовлю.

А он еще говорит — скоро, мол, уезжаю. Но пока платит, а мнечто нужно — мне ничего. Он доволен и я довольна.

Дом Михайловны был расположен рядом с булочной, и стариквспомнил, что обещал купить хлеба. Поднявшись, он попросил правнука, бежавшегорядом:

— Витек, иди деньги у бабушки возьми. Скажи, деда за хлебомпойдет.

Мальчик послушно кивнул головой, побежав в дом. Ему былосемь лет, и он не понимал, почему его бабушка, дочь Викентия Алексеевича,называет дедушку папой. Ведь они должны быть мужем и женой. Не объяснять жемальчику, что муж Ани погиб еще за пятнадцать лет до его рождения. Монтажникбыл высококлассный.

Ребенок принес деньги, и старик, взяв правнука за руку,неспешным шагом отправился за хлебом.

Именно в этот момент он увидел какого-то незнакомца,плотного, с широкими плечами, большой коротко остриженной головой, спешившего кдому Михайловны. Окна у нее были открыты, несмотря на март, она любилапроветривать помещения, и старик заметил в одном из окон постояльца.

Подойдя к дому Михайловны, старик сел на скамью, а ребенок,заметивший червяка, заинтересовался, куда движется этот столь привлекательныйдля него объект. Старик сидел у открытой форточки. Незнакомец никогда неотпирал своих окон, и лишь уступая настояниям хозяйки, иногда чуть отворялфорточку, когда особенно много дымил.

Викентий Алексеевич уже собирался идти дальше, когда услышалвдруг голоса, насторожившие его.

— Рябой привет посылает, — говорил приехавший гость,обращаясь к постояльцу, — спрашивает, где деньги?

— На Курском вокзале. В камере хранения, все там. Двеститысяч долларов.

Услышав эту сумму, старик едва не упал со скамеечки.Господи, какие деньги, а он-то думал, что в их дом миллионер может вселиться.Да у постояльца Михаловны денег было в десять раз больше.

— Он хотел заплатить тебе двести тысяч? — с сомнением вголосе спросил гость.

— Думаю, нет. Он должен был переправить деньги Рябому.Вместе готовили какую-то операцию. А «Михо» решил заплатить мне часть денег,чтобы я убрал Рябого. Он не знал, что меня послал Рябой как раз наоборот, вслучае чего прикончить «Михо». Так и получилось. Как мне «Михо» свиданиеназначил в гостинице, чтобы я, значит, в Нью-Йорк летел, так я его там ипришил. Правда, когда уходил, маленькая накладка вышла, меня дежурная увидела.Но это уже не страшно. Я через два дня и до нее добрался. Она меня теперьникогда не опознает.

— А с Лазаревым как связь держишь?

— Звоню ему сам раз в неделю. Этим дуракам верить нельзя,все что-нибудь не так сделают. Слышал, как людей Рябого подставили?

— Да знаю я, уши им отрезали.

— Вот именно — уши. А выдали наверняка люди Лазарева. Или поглупости где сболтнули. Нет уж, лучше я здесь поживу в тишине. В этом городкедаже госбезопасности нет. Да и вообще, по-моему, два милиционера, и теинвалиды. Вот это место как раз для меня. А вы деньги можете взять на Курскомвокзале. Ячейка номер…

У Викентия Алексеевича была все-таки хорошая память. Онсообразил, что не сможет запомнить одновременно и номер ячейки, и номер кода.Поэтому следовало запомнить только номер ячейки, что он и сделал. Он сидел наскамейке, как завороженный, не веря своим ушам. Там, за стеной, разговаривалидва бандита, мерзавца, о которых он слышал только в кино. Если бы кто-нибудьрассказал ему о таком случае, он ни за что не поверил бы. Два бандита открытоговорили об убийстве людей, о громадных деньгах. Он не понял, что они говорилипро уши, то сообразил, что тоже ничего хорошего сказать не могли. И такие людиходили по их городу, дышали с ним одним воздухом, жили у его соседки Михайловны!Гнев ударил в голову старому ветерану. Он уже собирался подняться и крикнуть вфорточку, какие они мерзавцы, когда заметил своего правнука. Тот со смехомследил за червяком, пытающимся убежать. Старик испугался. Не за себя, он уженичего не боялся. За ребенка. Это был первый внук его дочери и он не мог, нехотел им рисковать. И поэтому он остался сидеть на скамье, схватившись засердце и невольно слушая разговор, продолжающийся в доме за его спиной.