Страж моего сердца - Маргарет Мэллори

— Пожалуйста, Нилл, — попросила Шилес. — Умоляю тебя, беги. Им нужна я.

— Только с тобой.

Она услышала знакомый свист стали, когда Нилл выхватил свой меч из-за спины.

— Беги и расскажи Йену, что они меня взяли.

Шилес схватила его за руку.

— Поздно. Спрячься за мою спину.

Нилл вышел вперед.

В следующий момент их окружила дюжина Маккиннонов.

— Надо же, каков храбрец, — засмеялся один из них, когда все спешились.

И тут же отскочил назад, потому что меч Нилла прошел в каком-то дюйме от его груди.

— Прекрати, мальчуган. Тебе ни к чему умирать сегодня, — сказал другой. — А вот девчонка принадлежит нам.

Люди расступились, пропуская вперед Мердока, сидевшего на коне.

— Ты ответишь за все, Шилес, — сурово глядя на нее сверху, сказал он. Потом кинул взгляд на Нилла. — Кто этот идиот, который и в самом деле готов умереть за нее?

Она не успела ничего соврать, потому что Нилл с вызовом ответил сам:

— Я Нилл Макдональд — сын Пейтона и брат Йена.

— Взять его! — скомандовал Мердок.

Шилес закричала, когда несколько человек бросились на него со всех сторон. Нилл отсек руку одному, нанес удар другому, но их оказалось слишком много. И уже скоро они крепко держали его.

— Он твой.

Мердок повернулся к Ангусу.

Ее охватила паника, когда Ангус спешился. Просить его о чем-нибудь было бессмысленно, потому что Ангусу нравилось мучить людей и он не относился к тем, кто думает о последствиях. Вот Мердок — другое дело. Тот был расчетлив. Смерть Нилла ничего не значила для него, поэтому нужно было придумать вескую причину, чтобы остановить его.

— Не трогай мальчишку, а то пожалеешь! — завопила Шилес.

Мердок поднял руку, останавливая Ангуса.

— С чего бы мне жалеть, если одним Макдональдом на земле станет меньше?

— Потому что Йен Макдональд человек упрямый, — крикнула она. — Ты, наверное, слышал, что он уехал на пять лет только потому, что его заставили жениться на мне?

— Я даже слышал, будто он так и не лег с тобой в постель. — Мердок заржал, другие подхватили его смех. — К счастью, Ангус не такой привередливый.

Шилес не отважилась посмотреть на Ангуса, потому что боялась, что при виде его от ее храбрости ничего не останется.

— Это правда, Йен не хочет меня. — Шилес вытянула руку и указала на Нилла. — Но этот парнишка — единственный брат Йена. И если хоть один волос упадет с его головы, не сомневайся, Йен найдет тебя. Не важно, сколько времени ему для этого потребуется. В один прекрасный день он поймает тебя. Вот такой он упрямец.

— Хватит болтать!

Ангус вытащил меч.

От страха у Шилес замерло сердце, когда он шагнул к Ниллу.

— Мердок, тебе нет выгоды убивать его!

— Если Йен так плохо обращается с тобой, — прищурился Мердок, глядя на нее, — почему ты так переживаешь о том, что случится с его братцем?

— Потому что он для меня тоже как брат, — честно ответила она.

— Не была бы твоя мать такой никчемной, сейчас у тебя был бы настоящий брат.

Мердок не сдерживал гнева.

Шилес нащупала кинжал в рукаве. Если Мердок не остановит Ангуса, ей придется остановить мерзавца самой, когда тот окажется рядом. У нее будет только один шанс, но она пока не решила, куда нанесет удар. Сердце от волнения билось как сумасшедшее, а она думала. У Ангуса огромный живот. Если она ударит в брюхо, его это не остановит. Значит, надо бить в его толстую шею.

— Ангус, мы получили то, ради чего приехали, — сказал Мердок и повернулся к остальным. — Привяжите мальчишку к дереву. Если он загнется раньше, чем его найдут, так тому и быть.

Шилес испытала слабость от радости и облегчения. Слава Богу! Она стояла и смотрела, как вяжут отбивающегося Нилла.

— Поехали, Шилес. Не будем тратить времени, — сказал Мердок. — Ты поедешь с Ангусом.

Не так-то просто было сохранить самообладание, видя, как щерится Ангус, выставляя напоказ коричневые пеньки зубов и маня ее к себе скрюченным пальцем.

— Я попрощаюсь с ним, — выпалила Шилес, и прежде чем ее остановили, бросилась к дереву, под которым сидел привязанный Нилл.

Она обняла паренька за шею.

— Передай Йену, что я буду ждать его, — шепнула она Ниллу на ухо и сунула ему кинжал за спину.

Уже через секунду Ангус, грубо дернув за руку, резко поставил ее на ноги.

Коннор лежал совершенно неподвижно, и пока Йен вел лодку к берегу, ему приходилось время от времени напряженно вслушиваться, дышит тот или нет. К счастью, Коннор продолжал дышать, но жизнь в нем едва теплилась.

Они с Алексом молча обменялись тревожными взглядами. Что тут скажешь? Как только лодка уткнулась в берег, Йен подхватил безвольное тело кузена на руки. Ему стало не по себе: видеть Коннора в таком состоянии было страшно тяжело.

Оставив Алекса присмотреть за Дунканом, он по крутым ступенькам потащил Коннора к вершине обрыва. Ему вспомнилось, как они мальчишками сломя голову носились по этой каменной лестнице вверх и вниз. Сейчас разница в два года между ним и Коннором уже не ощущалась. А тогда Йен смотрел на кузена как на взрослого. Отважный, как и все в их четверке, Коннор тем не менее был самым осмотрительным из них. Ему каким-то образом удавалось удерживать их от безрассудных выходок, во всяком случае, от многих из них. Можно сказать, только благодаря Коннору они сумели дожить до этих лет.

Когда Йен поднялся на кромку обрыва, он увидел Тирлаг и сестру Дункана Айлизу, которые, борясь с ветром, вглядывались в даль.

— Я видела, что вы идете сюда, — воскликнула Тирлаг.

Он понял, что она говорит о своем внутреннем видении, которым славилась на весь остров.

Женщины торопливо провели его в домик и велели положить Коннора на покрывало, заранее постеленное рядом с очагом. Айлиза побледнела, как Коннор, когда увидела, в каком он состоянии.

— Принеси других, — махнула рукой Тирлаг.

Вернувшись к лодке, Йен с облегчением заметил, что Дункан пришел в себя и его можно взвалить к себе на спину. Несмотря на свою силу, Йен под тяжестью Дункана пару раз чуть не потерял равновесие и не скатился вниз по скользким ступеням. Порывистый ветер сеял мелким ледяным дождем. К тому времени когда они добрались до верха обрыва, Дункана колотило от холода.

Йен ввалился в домик и, пошатываясь, дотащил свою ношу до лежанки Тирлаг. Лежанка была частью каменной перегородки, которая не доходила до потолка и отгораживала жилую часть помещения от закута, в котором содержалась корова. Было слышно, как та шевелится, недовольная тем, что ее покой нарушили.