Приключения на вторые девяносто - Лариса Шкатула

Вот это да! До чего Эльвира додумалась, хоть сейчас роман пиши.

Она сцепила пальцы в замок и уставилась в окно. Нури тоже молчал, и Звонарев прибавил громкость приемника, где на волне «Русского радио» пели: «Направляй меня своею рукой, заслони меня от полнолуния… Чем выше любовь, тем ниже поцелуй…» Песню, которую Эльвира терпеть не могла.

Время тянулось медленно. Казалось даже, что колеса крутятся, и автомобиль сноровисто бежит по асфальту, а время движется совсем по иным законам, чем прежде.

Эльвира поглядывала на щиты, проносящиеся мимо окон: до города оставалось восемьдесят километров, семьдесят.

– Ты не мог бы остановить машину где-нибудь в приличном населенном пункте, – сказал вдруг Нури, и она вздрогнула, будто очнувшись. Они уже проезжали по тому самому поселку. – Мне нужно… В общем, неважно. Я бы хотел выйти…

– Сейчас остановлюсь за светофором, и там, метров за пятнадцать от дороги нужное тебе заведение. Воспитанный! Не хочет лес загаживать.

Нури вышел, хлопнув дверью, и некоторое время оба пассажира автомобиля смотрели в его линейно выпрямленную спину.

А ведь он не обманул, – подумала Эльвира, – не сказал, зачем ему нужно выйти. Остальное додумал сам Звонарев, а если бы у Нури спросили, он вполне мог бы сказать: мне нужно найти автобусную станцию, откуда я смогу уехать домой.

Единственно, о чем Эльвира его не спросила, так это о том, есть ли у парня деньги? Почему она никогда не думает о том, что у людей почему-либо их может не быть?

– Ну, и как ты считаешь, сколько нам его ждать? – равнодушно поинтересовался Георгий, когда прошло пять минут, а Нури все не появлялся.

– В каком смысле, сколько? Ты имеешь в виду: ждать ли вообще? – спросила Эльвира.

Все-таки в интонации Звонарева что-то промелькнуло. Снисходительность знания. Опять с нею на «ты» перешел. Неужели он все же каким-то образом их подслушал?

Впрочем, Георгий не дал ей слишком долго мучиться сомнениями, а просто нажал какую-то кнопку на панели управления, и в салоне зазвучал собственный голос Эльвиры: «Нури! По-моему тебе надо рвать когти…»

Странно, но она этому почти не удивилась: что еще можно ждать от сотрудника тайной службы? Государево «слово и дело».

– У тебя машина со встроенным диктофоном? – сказала Эльвира. – Представляю, что творится в твоей квартире. Жучки, небось, вмонтированы даже в унитаз!

– Выдержка у тебя приличная, – отозвался он. – И все-таки, зачем ты дала ему сбежать?

– Да? А мне показалось, что это ТЫ дал ему сбежать.

– Ладно, не будем ссориться. Просто скажи, почему? А вдруг это он помог твоему мужу уйти на тот свет?

– Интересно, каким же образом? Замаскировавшись под камень посреди реки?

– Ты так и не ответила на мой вопрос.

– Наверное, потому, что я никогда не носила тяжелые мужские ботинки на шнуровке.

– А что это значит?

– Стиль «милитари» – не по мне… Я считаю, что воинственность женщине не к лицу. И если она может послужить добру, то почему этого не сделать?

Вот опять! Словно кто-то говорит за нее слова, которые только что родились в ее голове.

– Во тьме на миг блеснул луч света и погас. Девушкам из высшего общества трудно избежать красноречия… Говорят, женщин вообще трудно понять, а уж из другого круга…

– Ты не считаешь, что у тебя уже мания? Может, ты просто меня боишься?

– А ты меня?

– Нисколько!

– Значит, я тебе нисколько не нравлюсь?

– Но при чем здесь это… А, ты имеешь в виду, что я не побоялась твоего гнева и того, что ты станешь хуже ко мне относиться?Но мне казалось, что люди должны быть, а не стараться кого-то там из себя изображать… Что ты молчишь?

– Любуюсь. Я и думать не мог, увидев тебя в первый раз, что за внешностью херувима скрывается такая неординарная личность. Честно говоря, мне казалось, что ты всего лишь маменькина дочка, богатенькая девочка с одной извилиной в голове… Прости!

– Да пожалуйста!

Он внимательно посмотрел в ее глаза.

– Гордишься собой? Перешла в стан врага.

Эльвира поморщилась и с сожалением вздохнула.

– Звонарев, ну почему ты такой упертый?

– Да потому, что я могу смотреть вперед, в отличие от некоторых, зашоренных… Представь себе, глупый мальчишка, явно кавказской внешности, с оружием в руках. Все равно, до первого милиционера.

– Во-первых, мы живем так близко от Кавказа, что для нас тип этой внешности – буквально каждый третий житель края. А во-вторых, нет у Нури никакого оружия!

Эльвира полезла в сумочку и протянула Звонареву оба ствола.

– Между прочим, он дал мне слово: никогда в жизни больше не брать в руки оружия.

– Ха-ха, – сказал, будто рыкнул Георгий. – Мое слово, хочу, даю, хочу назад беру!

Она не стала ничего отвечать. У них и так получался какой-то детский спор: я прав, нет я права. Сама Эльвира в своих действиях ничуть не сомневалась. И вообще, что сделано, то сделано. Гораздо больше ее беспокоил сам Звонарев. Личность горделивая и тщеславная.

Наверняка он хочет многого достичь в своей жизни, и при этом следовать своим принципам, жить по чести, по совести. Глядишь, он и от Эльвиры откажется только потому, что ее родители богатые. А если все-таки женится, никогда копейки у тестя не возьмет! Интересно, когда такие люди жили богато?

А он хочет жить богато. По крайней мере, достойно. Как-то он обмолвился… Она наморщила лоб, вспоминая. Ага, вот: я бы тоже хотел дарить своей любимой женщине бриллиантовые серьги! Она тогда не обратила на его слова внимания. Решила, что это он сказал просто так, всего лишь как иллюстрацию к их разговору.

И кем тогда он считает отца Эльвиры? Вором? Кем он вообще считает всех тех, кто богат? Кстати, а почему сама Эльвира об этом никогда не задумывалась. Ну, богато они живут, и что? Каждый живет, как умеет. Так ворует ее отец или просто берет взятки? И если ни то, ни другое – откуда у него деньги?

Вот до какой высоты доросла Эльвира всего лишь за время, чуть больше недели. Жизнь заставляет учиться быстро.

Странно, Звонарев еще ничего ей не сказал. Не предложил руку и сердце, а она уже думает, как сгладить будущие разногласия между ним и семьей его будущей жены, то есть Городецкими.

– Молодчина ты, Элечка, – как показалось ей, горько сказал Георгий. – И что теперь, по-твоему, я должен говорить своему начальству?

– Все, как есть, – сказала она. – Мы должны были найти обе могилы? Мы их нашли. На карте отметили. Ты ведь отметил? А об остальном… Вы всегда и все рассказываете своему начальству?