Всё та же я - Джоджо Мойес

— В чем дело?

— Простите, что беспокою. Но у меня есть идея. Нечто такое, что, полагаю, поможет Агнес.

Он откинулся на спинку кожаного кресла и знаком приказал закрыть дверь. Я заметила у него на столе хрустальный бокал с бренди. Чуть раньше обычного.

— Могу я с вами говорить откровенно? — Меня немного подташнивало от волнения.

— Пожалуйста.

— Тогда ладно. Ну, я не могу не видеть, что Агнес не так счастлива, как… э-э-э… могла бы.

— И это еще мягко сказано, — тихо произнес мистер Гупник.

— Мне кажется, корень проблемы в том, что ее выдернули из старой жизни, лишив возможности толком интегрироваться в новую. Она сказала, что не может проводить время со старыми друзьями, потому что они толком не понимают ее новой жизни, но, насколько я успела заметить, и новые знакомые отнюдь не горят желанием с ней подружиться. Полагаю, они считают, это будет… не слишком лояльно.

— По отношению к моей бывшей жене.

— Да. Итак, у нее нет ни работы, ни круга общения. Да и соседи в этом доме тоже не слишком дружные. У вас есть работа и масса старых знакомых, которые вас любят и уважают. Но Агнес всего этого лишена. Я знаю, эти благотворительные мероприятия для нее что нож острый. Однако филантропия имеет для вас большое значение. Поэтому у меня возникла идея.

— Продолжай.

— Ну, есть одна библиотека в районе Вашингтон-Хайтс, которую грозят закрыть. У меня здесь вся имеющаяся информация. — Я положила на письменный стол свою папку. — Это действительно публичная библиотека, куда ходят люди всех национальностей, возрастов и социальных групп, и для местного населения сохранить ее — вопрос жизни и смерти.

— Подобные вещи — прерогатива городского совета.

— Вполне вероятно. Но я беседовала с одним библиотекарем, и он сказал, что в прошлом они получали частные пожертвования и это помогало им продержаться на плаву. — Я подалась вперед. — Если бы вы просто сходили туда, мистер Гупник, то увидели бы, что у них есть образовательные программы, а у матерей — безопасная среда для своих детей, да и вообще, люди там стремятся к чему-то лучшему. Я понимаю, это не так гламурно, как те мероприятия, которые вы посещаете, — никаких там тебе балов и фуршетов, но ведь это тоже благотворительность, да? Вот я и подумала, а вдруг… вы захотите поучаствовать. Или, что еще лучше, если Агнес приняла бы участие в судьбе библиотеки, то стала бы членом сообщества. Ее личный проект. Вы вдвоем могли бы сделать нечто потрясающее.

— Вашингтон-Хайтс?

— Вы непременно должны туда поехать. В том районе живут люди разных национальностей. И он совсем не похож на… этот. Я хочу сказать, некоторые ветхие дома реконструированы, но именно эта часть…

— Луиза, я знаю, что такое Вашингтон-Хайтс. — Мистер Гупник побарабанил пальцами по столу. — А ты уже говорила с Агнес?

— Мне казалось, что сперва следует обсудить этот вопрос с вами. — (Он открыл папку, нахмурился, увидев первую страницу — газетные статьи, посвященные первым протестам; на второй странице был взятый мной с сайта городского совета отчет о бюджете с данными за последний финансовый год.) — Мистер Гупник, я верю, что вы можете переломить ситуацию, причем не только для Агнес, но и для всего сообщества.

Именно в этот момент я вдруг поняла, что моя пламенная речь его не только не трогает, но и вызывает некое отторжение. Выражение лица мистера Гупника, собственно, не слишком изменилось, но взгляд стал ускользающим и более твердым. И до меня неожиданно дошло, что такие богатые люди, как он, должно быть, получают в день сотни аналогичных просьб выделить деньги, сотни различных инвестиционных предложений, относительно которых им приходится принимать решения. И в данном случае, будучи его служащей, я, возможно, переступила невидимую черту, разделяющую работодателя и наемного работника.

— Так или иначе, это была просто идея. Некая возможность, и, наверное, не самая лучшая. Простите, что обрушила на вас столько лишней информации. Пожалуй, мне пора возвращаться к работе. Да и вообще, если вы слишком заняты, давайте закроем тему. Я могу забрать это с собой, если вы…

— Луиза, все нормально. — Он устало закрыл глаза, прижав пальцы к вискам.

Я осталась стоять, толком не понимая, можно ли мне уйти.

Наконец он обратил на меня свой взгляд:

— Будь добра, не могла бы ты поговорить с Агнес? Я должен знать, пойдет она со мной на обед или мне идти одному?

— Да-да. Конечно. — И я бочком вышла из кабинета.

Она пошла на обед в пользу душевнобольных. И мы не слышали никаких ссор в коридоре, но на следующий день я обнаружила, что Агнес ночевала в своей гардеробной комнате.

За две недели до отъезда домой на Рождество у меня неожиданно выработалась маниакальная привычка проверять «Фейсбук». Я поймала себя на том, что смотрю страничку Кэти Инграм утром и вечером, читаю ее разговоры с друзьями, выискиваю последние запощенные фото. Одна из подруг спросила ее, нравится ли ей новая работа, и Кэти написала: «ОБОЖАЮ ее!» — и вставила подмигивающую рожицу (она явно питала идиотскую слабость к подмигивающим рожицам). В другой раз она поместила такой пост: «Сегодня был тяжелый день. Спасибо Господу за такого потрясающего напарника! # подарок судьбы».

Она запостила еще одно фото Сэма, за рулем машины «скорой помощи». Сэм смеялся, подняв руку, словно пытаясь остановить ее, и у меня внезапно перехватило дыхание от интимности снимка, создающего полное ощущение, будто я сейчас сижу с ними в кабине.

Мы должны были созвониться накануне вечером, в удобное для него время, но, когда я позвонила, он не взял трубку. Я попробовала еще раз, потом еще — безуспешно. Два часа спустя, когда я уже места себе не находила, мне пришло текстовое сообщение:

— У тебя все в порядке? Задержался на работе? — спросила я, услышав голос Сэма.

Он ответил не сразу, явно замявшись:

— Не совсем.

— Что ты имеешь в виду? — Мы с Гарри ждали в машине, пока Агнес сделает педикюр, и я понимала, что Гарри наверняка прислушивается к разговору, независимо от того, насколько он в данный момент погружен в спортивную страницу «Нью-Йорк пост».

— Да так, кое с чем помогал Кэти.

При упоминании ее имени у меня внутри все оборвалось.

— И с чем именно? — Я старалась, чтобы мой голос звучал беззаботно.

— Собрать шкаф. Из «Икеи». Она купила его, а собрать не смогла, вот я и помог.

Меня затошнило.

— Ты что, ходил к ней домой?

— На квартиру. Лу, я просто помог собрать предмет обстановки. У нее больше никого нет. А я живу неподалеку.

— И ты взял с собой ящик с инструментами. — Я вспомнила, как он приходил в мою квартиру и все чинил. Именно это мне в первую очередь и понравилось в нем.