На изломе доверия - Ольга Горовая

И первым двинулся через весь зал, стараясь как можно меньше на трость опираться, и здороваясь со всеми.

Алина двинулась за ним, поглядывая по сторонам и запоминая пока еще чужие лица. Новые сотрудники отзывались на приветствие начальника активно, с энтузиазмом. Прям ощущалось их желание честь тех, кто погиб, не посрамить, что ли. Тянулись люди к одобрению…

И на нее поглядывали, кто тайком, а кто и в открытую рассматривая, изучая, будто на чудо какое-то…

Наверное, она, когда из учебки пришла, тоже так на «старожил» смотрела.

Хотя вчера вроде бы, выступая на пресс-конференции, тот самый Гутник, с которым Алина не хотела лично знакомиться, отвечал на вопросы журналистов, рассказывая об успехе операции. И, как стало Алине известно, особо ее отметил, указав, что она оказала огромную помощь в проведении расследования и обнаружении основных подозреваемых.

Непонятно. Чем это она им помогла, интересно?

Только же с Дредом все свои мысли и планы обсуждала. Хотя… Он, видимо, Евгению те передал, когда связался с агентом и участвовал в разработке операции. Даже странно стало, что агент сообщил начальству, кто продумывал варианты и схему случившегося, не выдал за свое… Нет, не то чтобы плохо относилась к Евгению. Просто… Ладно, положительных эмоций тоже не испытывала. Вестник плохих новостей не может стать приятным, вероятно.

А вдруг, это Николай Андреевич? С ним же Дред тоже их догадки обсуждал.

В общем, о ней рассказали привселюдно, еще и героиней, считай, объявили. Так что понятно, отчего все так смотрят вслед. Плохо то, что Алине и до этого интереса нет. Но и к своему отчуждению она постепенно начинала привыкать. Возможно, и с болью так освоится.

Пока же вышла следом за Николаем Андреевичем на улицу, проследив, что и остальные подтягиваются сюда, выстраиваясь в шеренгу.

Подполковник, подав ей знак рядом держаться, пошел так, чтоб лицом к новым сотрудникам встать аккурат под поднятым флагом страны и знаменем полиции. Понимая, что ему вполне может понадобиться поддержка, да и вроде как определенная в его непосредственные помощники теперь, встала рядом, чуть назад отступив.

Подполковник отдал ей свою трость, и Алина молча забрала, не комментируя и не подвергая сомнению подобную «смелость» начальника.

Вместе они несколько минут молча обозревали пополнение. Люди отвечали им тем же…

— Что ж… собрались еще не все, но мы, пожалуй, начнем, — наконец, вздохнул Николай Андреевич, прервав тишину. — Семеро одного не ждут, как говорится, — усмехнулся подполковник.

Алина не совсем поняла, кого еще не хватает, казалось, что число новых сотрудников вполне завершенное. С другой стороны, сейчас послушает и узнает. Хорошо то, что своим замечанием Николай Андреевич немного разрядил напряженную обстановку и расположил людей слушать. Она увидела еще неуверенные, но намеки на улыбки.

Это было правильно. В коллективе должно быть доверие и поддержка. Иначе… Они все уже знали, что в противовес этому может идти.

Николай Андреевич тем временем начал говорить. А это он умел очень хорошо, не поспорить. Напомнил о тяжёлых событиях, произошедших тут и приведших всех этих людей сюда; с благодарностью отметил помощь СБУ, активно проводившую расследование. Призвал он и создать атмосферу поддержки и взаимного уважения, доверия, чтобы показать, каким должно быть отделение, готовое стеной встать и на защиту граждан страны, и на поддержку каждого своего сотрудника, ведь к ним внимание общественности еще долго повышенным будет…

Николай Андреевич умел воодушевлять, что тут говорить, Алина и раньше это замечала. Так что неудивительно, что глаза собравшихся новых подчиненных загорелись вдохновленным огнем и явной готовностью такое доверие подполковника оправдать. Представил он и Алину, как ветерана отделения и своего помощника, непосредственного участника операции задержания виновных. Чуть преувеличенно, конечно, но как ей вмешаться?

И тут внезапно сбоку началось какое-то движение, и во дворе появился кто-то еще.

Из-за того, что в тот угол двора падала тень, а Алина стояла на ярком солнце, она не могла разобрать личность прибывшего, только очертания, хоть и прищурилась. Но остальные вроде нормально отреагировали, так что придавила внутренний холодок… Не особо у нее теперь складывалось с неожиданностями.

Обернулся туда и Николай Андреевич, прервав свой мотивационный спич. Прищурился тоже, всматриваясь в того, кто к ним направился.

Алина почему-то неосознанно вперед подалась, жадно вглядываясь в силуэт…

— Ага! — с хорошо слышимым удовлетворением и даже каким-то азартом усмехнулся подполковник, широко улыбнувшись. — А вот и наш последний новый сотрудник — мой новый заместитель, который тоже в последнем деле огромную роль сыграл наравне с нашей Алиной, хоть о нем и не упоминали открыто во вчерашней пресс-конференции, — начав говорить, опять повернулся к подчиненным подполковник.

Алина же не смогла не то что слова сказать — вздох новый застрял где-то за грудиной, так и не дойдя до легких. Потому что этот новый заместитель вышел из тени, направившись в их сторону уверенным и четким шагом. Только и это она на периферии зрения отмечала. Потому как все внимание приковало… ЕГО лицо!..

Его глаза!.. Нереально светлые, льдистые и такие пронзительные, что и сейчас будто насквозь в ее душу впились! Те, что Алина видела всегда, когда все же отключалась ненадолго в забытье сна в эти дни.

Дред?!.. Или она с ума сошла окончательно? Игра света и теней с ее глазами творит такое жестокое издевательство?! Невозможно же… Или?..

Идет, в упор на нее глядя, никуда глаза не отводит, впился в нее своим сосредоточенным вниманием, держит на крючке таким знакомым и родным взглядом! Таким… невозможным же?! Ледяным огнем пылающим!

А она все еще продохнуть не в состоянии. В голове пустота, в ушах шум… От нехватки кислорода, похоже.

— Мне стоило немалых усилий и посулов его к нам из СБУ перетянуть, пришлось попотеть, — продолжал тем временем рядом вещать остальным Николай Андреевич все тем же довольным тоном. — Так что у нас в отделении теперь два неординарных сотрудника. Прошу любить и жаловать…

— Майор полиции, Диденко Дмитрий Анатольевич, прибыл для несения службы, — даже немного по-военному, словно к иной дисциплине привык, громко и уверенно произнес в возникшей паузе он, глядя при этом прямо в глаза Алине, ни на кого больше никакого внимания не обратив, пусть и стал перед подполковником.

Откровенно говоря, в первые секунды она даже не могла вычленить какую-то одну преобладающую эмоцию!

Дикая, захлестывающая радость и счастье, словно бы вымывающие, перекрывающие всю ту боль, что изгладывала в последние дни душу! Облегчение такой силы, что ноги налились предательской слабостью, грозясь подломиться.