Скорпионья сага. Cкорпион cамки - Игорь Белисов

– Можно откровенно? Виктор, зачем вы со мной столько возились?

– Откровенно? – Он задумчиво посмотрел за окно. – Вы были частью научной работы. Я собирал материал. Хотел доказать, что человека можно вылечить одной психотерапией. Без лекарств. – Усмехнулся. – Ведь лекарства, если они эффективны, вызывают зависимость. Делают человека рабом, наркоманом. Лекарства придуманы для того, чтобы сосать из него энергию жизни – в виде денег, которые он будет вынужден платить фармбизнесу. Не так ли?

– Доказали?

– Почти. Мне предложили кабинет в министерстве, и весь собранный материал я сдал в научный архив. – Он опять пригубил вино.

– Бросили дело всей жизни. Не жалко?

– Нет. На каком-то этапе я понял, что сопротивляться глобальной тенденции – это безумие. Пусть даже безумна сама тенденция, глобализованное помешательство – уже как бы не патология, а норма, поскольку соответствует ментальности большинства. Ведь большинство всегда сомнет и раздавит любого, самого разумного, безупречного одиночку. Современные технологии позволяют это сделать без крови. Достаточно просто человека объявить… сумасшедшим.

Его глаза остановились на мне. Я осторожно поджала губы. Неужели, он заметил их новую выпуклость? Не отрывая прицельного взгляда, он потянулся к бутылке и ловко подлил вина: мне и себе.

– И еще я понял, что психотерапия – это вопрос власти. Контроля над душой человеческой. Вот только тем, кто правит миром, конкуренты, естественно, не нужны. Да, да, я это прочувствовал на себе. На последнем ученом совете в Большой академии они назвали тему моей работы утратившей актуальность. Не мне вам объяснять, что означает эта игра, сколько фирм, продвигающих препараты, стоит за каждым из академиков. В наше время в фармбизнес вложены такие деньги, что ни один психотерапевт со своими словами не может противостоять тотальной экспансии фирмачей. Они могут доказать все, что угодно. От необходимости понижать давление до полезности пищевых добавок, от важности релаксации до обязательной стимуляции. И люди будут им верить. И покупать их продукт. Такова реальность. Сегодня власть у того, кто выписывает рецепт… – Он приподнял свой бокал и картинно оскалился. – А теперь, извольте видеть, я сам – власть. И целые толпы человеческих душ зависят от одной моей подписи.

– А вы – циник.

– А вы – нет?

Довериловка сложилась не в мою пользу. Выпив, он принялся молча есть. Мне ничего не оставалось, как предложить заплатить за его харчевание.

– Разумеется, – сказал он, жуя. – Это же деловая встреча?

С чувством не то чтобы поражения, но некоторой неприятности по работе, я, наконец, допилила домой. Вечерние пробки дожали меня до кондиции. Полностью выжатой рухнула на кровать. Квартира была сумрачна и безлюдна, и на какое-то время я провалилась в мутное забытье.

И вдруг проснулась. За окном зеленела луна. В квартире – ни звука.

Я осознала, что мужа нет дома…

Достала мобильник. Поинтересовалась, где он до сих пор пропадает.

– На яхте.

– На яхте? Ночь на дворе. Что ты там делаешь?

– Живу.

– Что?!

Он стал плести мне какую-то ахинею, что раз Малыша мы свезли на все лето к бабушке, то эту отдушину мой Сладкий решил использовать, дабы заняться яхтой, которая, оказывается, ни много, ни мало – мечта всей его жизни. Во как!

– Значит, опять яхта…

– Ну, яхта. Что ты так напряглась? Ты же знаешь, я взялся ее достроить.

– Я-то знаю. В прошлый раз ты достроился почти до развала семьи.

– Давай не будем. На твой счет тоже есть что припомнить. Не начинай.

– Ты, домосед, мечтал поселиться в плавучем корыте? Странно… Скажи мне правду.

– Ну что ты постоянно вытягиваешь из меня правду?

– Я хочу контролировать ситуацию!

– Ну что ж… Правда в том, что не нужна ты мне в таких дозах, в каких тебе хочется. Устал я от тебя. Пойми. Смертельно устал.

Вот те здрасти-мордасти. Этого мне еще не хватало. Ну не ехать же сейчас, в темень, за ним!

– Завтра же домой! Слышишь?! И не вздумай выключить телефон! Я могу в любой момент позвонить!

Мои губы свела судорога.

Топик вызвал меня к себе в кабинет.

Новость мгновенно разлетелась по офису. Во-первых, сплетницам надо чем-то питать фантазию. А во-вторых, все были в курсе, что я поставлена на ВИП-заказчика, и подозревали за этим карьерную перспективу. Когда я цокала по коридору, все поворачивали за мною глаза, поблескивая в них завистливым любопытством. И никто даже не догадывался, что я иду получать нагоняй, поскольку миссию фактически провалила.

Однако Топик не стал меня костерить. Наоборот, сказал, все нормально, с заказчиком налажен первичный контакт, это уже кое-что. После такой вступительной мотивации он запер изнутри дверь. На ключ.

– А теперь займемся делом всерьез.

Я втянула голову в плечи.

Он сел в свое кресло, выдвинул ящик стола и положил передо мной бумажный конверт. Непримечательного дизайна. Довольно плотный на вид.

– Главный психиатр должен это принять. На наших условиях.

Подождал, пока я правильно все осознаю. После чего объяснил технологию моих действий и обрисовал те самые «наши условия», которые я должна буду передать тет-а-тет. Разумеется, ужин в ресторане элитного класса… Разумеется, на бизнес-карту добавят расходных… Я все слушала, все кивала, а в кутерьме путаных мыслей водным знаком проступало единственное – «откат».

– А как же лозунги высокоэтичной компании? – сострила я больше от нервов, чем от досады за многолетнюю лапшу на ушах.

– Лозунги, это для тараканов. А ты у нас метишь выше. Так что, уж ты постарайся, не подведи.

Итак, я должна была сунуть взятку. Чиновнику федерального уровня. Теоретически, вроде, все ясно, но как это сделать на практике – я никак не могла спрогнозировать. На бизнес-карту мне добавили сумму, чтобы я организовала приличествующий ужин. С тяжким сердцем позвонила заказчику. Сказала, что намерена развивать нашу дружбу. Повезло. Виктор согласился без выкрутасов.

Как сейчас помню: светлый июньский вечер. Мы сидим за накрахмаленным столиком. Поигрывают серебристые и хрустальные блики. Чуть колышется пламя свечей. На реке стоит практически полный штиль, иногда лишь – прохладное движение воздуха. Я давно приметила этот ресторан, на верхней палубе теплохода, намертво пришвартованного к набережной в центре столицы.

Разговор клеился ни шатко, ни валко. Виктор из вежливости интересовался моей работой. Я отвечала не без скрытого умысла. Он рассеянно мне кивал, продолжая перелистывать картинки меню. Выглядел он усталым. Пожалуй, угрюмым. Новая должность, видать, вытягивала из него энергию. Официант все ловко подал. Виктор критически изучил этикетку вина. Я не представляла, как подступиться к тому, ради чего затеяла этот ужин.